Голос из Тьмы - Настя Полос

Стоило нам уйти, как Девмес занял наше место. Он остриг всех служанок и приказал физически наказать их. В назидание нам, конечно. Как только я узнал об этом, пытался застать Девмеса одного и убить. Паршивый переродок знал, что его ждет, поэтому нигде не ходил без сопровождения.

Клаид хотел подойти, но я остановил его, указывая пальцем на ухо. Тогда он низко поклонился и побежал прочь к своему спасению. У меня же радости нет. Такое должно быть нормой, а не актом милосердия.

Я без стука ворвался к Кловиссу.

Комната Верховного хранителя на первый взгляд не блистала дороговизной. Но стоило присмотреться к обстановке, так сразу понимаешь, сколько богатства было потрачено.

Стол, стулья, кресло, комод — это только то, что видно при входе — выполнено из редкого дерева с оливковым стволом. Эти гиганты не росли на Инуре, их нам поставляли из самого Барэля. Вода напитывала древо десятилетиями, прежде чем его срубали. Оплата мебельных изделий из этой комнаты, хватило бы отстроить званово весь город.

До отбытия на землю меня не сильно это волновало. Я был таким же. Тратил баснословные суммы на выпивку, развлечение и девиц. Меня мало заботило состояние инурийцев вокруг. Я считал, раз хорошо мне, хорошо и другим.

Первые изменения произошли, когда я встретил Кальту и ее детей, но самые крупные, когда в мою жизнь ворвалась Теодора, разметая все мои устои и домыслы. Сама того не ведая, она открыла мне глаза. Показала, как жить и любить. Поэтому ее замечание о бедности и страхе служанок, так больно кольнуло меня. Мне стало противно от самого себя.

— Зачем пришел, сынок? — Кловисс даже не оторвал взгляда от документов, которые читал.

По всему столу прагматично сложены груды вещей, которые в общей картине создают хаос. Всюду валялись открытые карты, личные пометки, ежедневники, книги учета и прочее. Но в центре стола, там, куда обычно упирался взгляд дяди, на тонкой железной подставке висит ярко-красный Нешам.

Возраст Кловисса я уже и не помню, он жил до меня много лет. Раньше своих пар искали, и пока не находили, семьей не обзаводились. У дяди своих детей не было, что наталкивало на определенные мысли. Свою пару он не нашел. Но что-то в его взгляде, когда он цеплялся за кулон, говорило мне, что я ошибался.

— Я забрал еще одного слугу на свое попечение.

Я сел напротив Кловисса, с грохотом опуская ладони на стол.

— Девмес расстроится, — снова этот снисходительный тон. Будто я малое дитя, что беснуется.

— Он избивает их, не кормит. Но ты отлично знаешь об этом и ничего не делаешь. — Теперь же дядя посмотрел на меня, его глаза опасно блеснули. — Ты видишь их страдание и до сих пор никак не приструнил этого дэволово сына!

— Так уж прям не приструнил?

— Раз он продолжает издевательства, то нет.

— А ты все знаешь, ведь так?

Я крепче сжал руки, пытаясь успокоится.

— Ну тише, сын. Поверь мне, Девмес не раз подвергался кругу. Более того, он знает, что, встретить ты его — убьешь. Я дал тебе на это право.

Кловисс ухмылялся, его все это забавляло.

— Так вот какие нынче законы у Хранителей, — процедил я.

Кловисс вздохнул и полностью отодвинул свои дела. Его взгляд говорил: «осторожней, Игнар, ты играешь с огнем».

Я ненавидел себя в такие моменты. Мое тело покрывалось едва заметной испариной, которую я не мог контролировать. Мой грозный зверь, живущий во мне и желающий крови, превращался в испуганного ребенка, которого пороли до потери сознания у всех на виду. Но я учился бороться с этим. С раннего детства каждому инурийцу говорили, что страх нужно уметь укрощать. Дэволы питались им и становились сильней. А еще им питался мой дядя, поэтому, натянув самую равнодушную маску, я посмотрел ему прямо в глаза.

— Закон таков, каким и должен быть в военном положении. Любой Хранитель на счету у Меках, и ты знаешь это, — строго произнес Кловисс. — Я не могу убивать обученных солдат, но, напомню, при этом разрешил сделать это тебе. Это все?

— Я пришел напомнить тебе о вчерашнем разговоре. О браке, которого не будет.

— Ах, действительно! — он откидывается на спинку стула, и только сейчас я замечаю, что на дяде нет привычного камзола. Он сидит в простой белой рубахе и штанах. — Как же я мог забыть? Позволь спросить, не виновна ли в этом наша прекрасная Меках?

— Здесь нет виноватых, и ты это знаешь, дядя. Я не люблю Велассию. — Я не стал говорить, что Теодора моя пара. Не сейчас.

Прежде чем ответить, Кловисс бросил быстрый взгляд на кулон.

— Любовь ничего не решает.

— Любовь решает все!

— И ты хочешь расторгнуть столь выгодный брак из-за мнимой любви к Меках? А ты не думаешь, что это такое же короткое увлечение, как и твои прошлые похождения?

— Нет, — сглотнув, сказал я. — Все намного сложней.

Пусть я старался храбриться, мой голос звучал опустошенно.

Я ожидал, что после ночи, проведенной вместе, у Теодоры появится Нешам. Но этого не случилось. Дело в том, что магия не терпит лжи. Я не рассказал Теодоре всей правды. О магии, что связала нас, о моих тайнах. Поэтому связь не обрела форму. Но внутри я ощутил отклик буйной силы.

Это как прыгнуть с большой высоты и внизу живота затягивается узел, сродни тому, что найти в разгоряченной пустыне холодный источник. Как если видишь стаи птиц, взлетающих в небо, навстречу рассветным лучам. Так ощущается чистая любовь.

Сегодня я все расскажу Теодоре, и мы примем связь, как я и хотел.

Кловисс долго рассматривал меня, ища ответы на свои вопросы. Его взгляд опустился на мой Нешам. Он прищурился, и на его лице появился намек на улыбку.

— Что же, как вижу, я ничего не могу поделать! — он поднимает руки и шумно кладет их на колени. — Разве что ты можешь выполнить одну мою просьбу.

— Какую?

— Не говори ничего Велассии. — Я собрался возразить, но Кловисс жестом заставил меня умолкнуть. — Я сам поведаю ей об этом. Скажу, что брак больше невыгоден нам по политическим соображениям. Это не так сильно разобьет сердце девочке.

Я проглотил угол вины.

— Не понимаю, чем это поможет.

— Сын, ты собираешься расторгнуть договор, заключенный десятилетиями назад. Позволь сделать все правильно, избегая проблем для Храма. И еще кое-что, твоя невеста, — видя, как меня перекосило, он с ухмылкой исправился, — бывшая, разумеется. Велассия здесь и очень хочет тебя видеть. Иди к ней и поприветствуй.

— Мне