Вороньи сказы. Книга первая - Юлия Деулина

А я думаю: правду говорила Котяна и батюшка мой, что себя лишь спасать надо, что добром такое дело не обернётся. Может Тёмн любую невесту в любой миг забрать, а не делает того, лишь чтобы горести множить, надежду давать да отнимать, вот чего ему в радость. Зло он, как есть, вечное, нельзя его сбороть, только бороться можно…

Горицвету мы, конечно, нагнали, как дышать я толком смогла и ногами шевелить.

Как я страницы прошлого глядела

Сижу я теперь у Котяны в избушке, пишу это всё про навь тёмную, ничего мне не грозит и друзья мои живы да целы, а покоя нет, хоть для нас всё чудом разрешилось. Могла бы сейчас не свою книгу писать, а Тёмновы переписывать в обнимку с червями алыми, пережить, что Анисия пережила и всех потерять. А мне мало того, что есть. Как смириться с Уложением таким? Покуда глазами своими царство подземное не свидела и не думала даже об этом, а думала: ну злой Тёмн, ну заберёт, со всеми же невестами его так, а сколько у меня времени ещё – о-о-о, накумекаю, как быть. А теперь, если не пишу вот, не учусь, всё про невестушек думаю. Так до безумья недалече…

Ну да к сказу.

Нагнали мы Горицвету через три лучинки, они с Анисией заблудились маненько, но Фёргсвард быстро их вынюхал. Стоим, друг на друга глядим, Горицвета уж подостыла и слёзы уняла, а Анисия еле на ногах стоит, глаза краснючие, чуть не как у Октавия.

– Ты прости меня, Горицвета… я думала, получится всё.

Горицвета пыхтит, ну, думаю, пошлёт меня сейчас куда подальше, а она:

– Ты-то и не виновата, а кое-что и получилось, Анисию выручили. Вранушка, а, может, ну её, Котяну? Вообще пропала она вот, мы в лесу уже, а она не мякнет, вдруг сгинула, Тёмн понял, наказал? Может и не придётся тебе у неё учиться.

– Всё равно надо глянуть, что приключилось, точно чтобы знать. Если нет её больше, ну и ладно, найду другого учителя. А если есть она – так надо с неё стребовать за то, что не помогла.

Горицвета вздыхает – нет у ней сил больше, вижу, кивнула.

Пошли мы по лесу, не противясь, чтобы к избе нас вывело, да заблудились! Глядим, нет колдовства Котяниного, стёрлось всё. Ясно, что неспроста. Стал Фёргсвард нюхать и кровь унюхал. Пошли на запах, так ровно к той полянке в шиповных кустах выбрели, где изба Котянина была. Была да сплыла!

Полянка изрытая вся, кусты гнилью пожрало, на земле кровь, да много так, что Фёргсвард носом заводил, а Октавий нахмурился, зубы стиснул. Где изба стояла, там яйцо большущее битое лежит, чёрное у него нутро склизкое.

– И Хорошу упёрла, конечно, – Горицвета будто такого и ждала.

Стали мы по полянке лазить, тайны смотреть. Уж на прошлые странички глядеть я и не предлагала, только шёпотов Тёмновых не хватало. Яйцо оказалось «Яйцом избушки на выпьих лапках», а кровь «Кровью лютых охотников» с полуименами их.

– Батюшки, неужто те лютые пришли? – охаю.

– И не одни, – Фёргсвард щурится, всё нюхает. Человеком так и не обратился, а меч обёрнутый в лапе держит. – Не только лютыми пахнет, колдунами ещё, и будто бы лазейки тут открывали, но я такое хуже чую. Боюсь я, Врана, что прищемили Котяну. Как-то нашли по нашему следу, колдунов ещё позвали, и пришлось ей сбегать, вон, с избою прямо.

Сели мы растеряно на полянке хоть дух перевести, Октавий с Фёргсвардом пошли по лесу поглядеть, может, осталось что ещё от Котяны. Анисия успокоилась, огляделась, будто только всё вокруг увидела, и говорит:

– Выбрались…

А мы вздыхаем.

– Нельзя домой! – вдруг она так в Горицвету вцепилась, что обе мы подскочили с испугу. – Надо спрятаться!

– Анисия, ну чего ты, – Горицвета её успокаивает. – Дома и спрячемся, мой отец нам стражу наймёт. А как родичи твои рады будут!

– Не-е-ет, – Анисия тянет, а глаза с безуминкой, – они меня убьют, если узнают, что вернулась.

– Родичи? Да ты что, нет, конечно, Светл с тобой!

Та головой трясёт:

– Не родичи. Учительница и анаит красноглазый. Мне нельзя в Рийну. И тебе нельзя. Они теперь всех убьют, кто со мною, я их тайну узнала. Поэтому Тёмна позвала, чтобы не убили. Его-то они испугались, мигом пропали. А я не сговорилась с ним… Придётся его снова звать!

– Анисия, – я поближе подсела, взяли мы с Горицветой каждая руку её, – ты не бойся, не придётся. Вот тебе Светлово солнышко – не придётся. Расскажи, что случилось.

– А я подслушала. Базилису и того анаита. Я случайно, а они узнали, так я охнула! Ха, дурочка, охнула. Сразу Базилиса мне сказала: прости, родненькая, погублю тебя, жалко, что ты услышала это. А анаит ко мне шагнул, глаза огнями горят. Я и позвала Тёмна, думала, всё равно умру. Лучше бы умерла. Была бы навой-невестой, просто бы служанкой.

Переглянулись мы с Горицветой, та плечами жмёт, сама не понимает.

– Анисия, а что за тайна? Ты расскажи, а мы придумаем, как быть, – я мягко так.

Анисия на нас взгляд вскинула дикий, улыбнулась:

– Знают они, как Светла погубить!

Мы хмуримся, кривда какая-то, а Анисия дальше:

– Я Тёмну не рассказала, нет! Сохранила тайну. И вам не расскажу.

– Хорошо, Анисия, не говори. И в Рийну не пойдём, – я ещё мягче, на Горицвету гляжу: – А куда бы нам, вправду, пойти?

– К Добронраве, может? Она хорошая такая, точно приветит.

– Да в том-то и дело, что хорошая. А ну как беду ей принесём?

– И правда… – Горицвета растерянная.

Надумать ещё чего не успели, слышим голос:

– Золянку мне в печь! А чего вы, девки, вернулись уже?

Глядим, из лужи Котяна смотрит.

– У-у-у, злодательница! – Горицвета вскочила.

– Так, не волкуйте тут! Выбрались, ну и умницы. Я вас тащить хотела, а вы вон.

– Хотела, ну да!

– Дай по жопе подруженьке своей, пока я не дотянулась, с марькой, етитушки, говорит!

Горицвета поумерилась, на Анисию глянув, только руки в боки упёрла.

– Котяна, что случилось? Мы на полянке твоей, тут яйцо и кровь лютых. На тебя цех напал?

– Напал, с колдунами и невестой Светловой, как озверели. Не надо было им лютого возвращать. Я тут огородилась, отражения все расколола, а то по ним искали меня, перебила их там сколько-то, а остальные отвязались. Но и мне пришлось упрятаться. Так что давай, Врана, ко мне. Остальных не приглашаю, ворона только, он-то, небось, не