33 кота для истинной - Наталья Ринатовна Мамлеева

Мама несколько секунд взирала на сына как на умалишённого, потом перевела взор на меня, старательно пытаясь сдержать нервную улыбку.

– Эрина… очень красивое имя. Рассчитываю на вашу помощь в нелёгком деле укрощения моего сына. Он у меня… любит игры.

– Я заметила, – откликнулась я, чувствуя внезапное тепло к этой женщине.

Она вдруг подхватила меня под руку, похлопав по ладони.

– Раз вы сваха, вам наверняка нужно больше узнать о моём сыне? Пойдёмте покажу вам его детские портреты, а ещё – игрушки, и расскажу пару историй. Он был такии пухленьким мальчишкой в младенчестве… куда всё делось?

Я едва сдерживала смех, а его светлость вздёрнул бровь, смотря вопросительно на родительницу. Но упрямство было их семейной чертой, поэтому леди Розали просто увела меня в свои покои.

Неожиданно мы весь день с ней провели вместе. От неё я чувствовала ту теплоту и заботу, что никогда не ощущала от мамы. Она часто касалась моей руки, внимательно слушала мои рассказы, задавала вопросы о моих предпочтениях, планах на будущее и мечтах. Последнее было совсем удивительно! Мама никогда не интересовалась моей жизнью, ведь она считала, что сама прекрасно её распланирует, без моего участия.

Поэтому вечером я возвращалась в комнаты счастливая и слегка опьянённая. У дверей увидела его светлость. Он смотрел на меня задумчиво.

– Я разгадала ваш план, – сказала я, сложив руки на груди.

– Неужели? А я так старательно его скрывал, – хмыкнул Веар и одним неуловимым движением оказался рядом, положив руки мне на талию.

Я была так счастлива, что даже отстраняться не стала.

– Вы пытаетесь влюбить меня… – прошептала я ему в губы и добавила, уже взяв у него привычку делать многозначительные паузы: – …в свою маму. И вам это удалось. Сегодня я почувствовала себя, словно попала в любящую семью, которой у меня никогда не было.

Веар молчал, глядя на меня очень серьёзно. Скорее всего, он узнал о моём прошлом каждую деталь. С его связями и влиянием это не составило бы труда. Но всё-таки я продолжила:

– Мама нанимала для меня гувернанток, но не посвящала мне и одной минуты своего свободного времени. Почти всё детство я видела её издали: то она была в поиске нового мужчины, то была увлечена мужчиной, то беременна, то вся в заботах о новых детях. Я привыкла, что мама в моей жизни – ускользающий за горизонт персонаж, который просто контролирует мою жизнь.

– Поэтому ты решила быть независимой и приехать сюда?

– Да, – я кивнула и посмотрела на него прямо. – Ты понимаешь, что во мне нет дворянской крови?

– Ты образованна, умна, воспитанна и, главное, очень добра, – тихо произнёс Веар и убрал выбившуюся из причёски прядь мне за ухо. Он делал так часто. – А ещё магически одарена, хотя даже это не так важно. Ты идеально подходишь мне.

Ну вот… он это сказал. Я глубоко вздохнула.

– У нас контракт.

– Помню, – улыбнулся он и отстранился так быстро, что я почувствовала себя осиротевшей без его рук. – Спокойной ночи, моя дорогая… сваха.

Развернувшись, он направился в сторону лестницы. Я прислонилась к стене, смотря ему вслед. Сердце сладко тянуло. Я помню его в академии, как я часто вот так же смотрела ему вслед, любовалась широкими плечами, уверенной походкой… Мечтала ли я когда-нибудь стать его избранницей? Нет. Мечтать о таком было слишком запретно и даже опасно.

– Безумие какое-то, – пробормотала я и вошла в спальню, сразу же услышав новую серенаду.

Не лучше вчерашней. Застонав, я рухнула на кровать и закрыла голову подушкой. Все мысли были только о Веаре… Нет, так не пойдёт! Нужно наведаться в библиотеку и взять какой-нибудь зубодробительный талмуд. Посложнее и помудрёнее.

Говорят, герцогская библиотека огромна. И… это была любовь с первого взгляда! Высоченные стеллажи, витражные окна, кожаные корешки книг… всё было чудесно. До тех пор, пока я не увидела библиотекаршу.

Пышную девушку с весьма аппетитными формами и кукольным личиком, совершенно не обременённым думами. Она действительно выглядела как восторженный ребёнок. Сомнений в её личности не оставалось.

Забава сидела за столом и старательно что-то черкала в блокноте. Подойдя ближе, я поняла, что аккуратнными строчками записываются стихи. Едва не рассмеялась, вспомнив, что сама же надоумила поклонниц посвящать герцогу стихи. Нет, эти серенады буквально преследуют меня! Везде!

Теперь понятно, почему герцог выделил мне покои рядом со своими: чтобы я тоже «наслаждалась» этими восторженными песнями. Мстил, в общем.

– Какая рифма к слову избранница? – вслух спросила Забава.

– Пьяница?

Библиотекарша всерьёз задумалась.

– Я – буду твоей избранницей, так стань же моим пьяницей?

Я прикусила внутреннюю сторону щеки. Ну, с такой, как Забава, спиться легко. Вокруг неё куча книг, а она, судя по всему, не черпает из них знаний совсем.

– Любовь опьяняет, – задумчиво протянула я, пытаясь оправдать её рифму.

– Да какая любовь? – отмахнулась она. – Расчёт, голый расчёт. Я вообще другого люблю, а тётушка настаивает… Герцог наш даже пирожки не любит, представляете? Вот и для кого я буду их стряпать?

Не ожидала услышать такую правду, но… искренне спросила:

– А почему вы потакаете желаниям тети? Давно пора брать жизнь в свои руки. Почему бы вам не открыть пекарню? Если надумаете, помогу вам.

Сказала с надеждой… потому что слушать эти стихи в качестве очередной серенады под окном не было никакого желания.

Забава нахмурилась, а потом… захлопнула блокнот, выпрямилась и… обняла меня, приподняв над полом, сдавив рёбра так, что нечем стало дышать. Когда она отпустила меня, я сделала глубокий вдох. Чуть жизни от благодарности не лишилась!

– Вы правы! Нужно брать всё в свои руки!

На всякий случай отчего-то ревниво уточнила:

– Надеюсь, вы не думаете взять в руки герцога и отнести к алтарю?

Забава задумалась, словно эта идея ей понравилась, но в итоге отмахнулась.

– Нет, пекарня лучше!

Удивительное и достаточно спорное сравнение с герцогом, ну ладно.

Девушка быстро собралась и ушла, а я, хмыкнув себе под нос, отправилась выбирать книгу для «лёгкого» вечернего чтения.

Глава 5

Для приёма у графини мне даже платье было подготовлено. Оставалось удивляться продуманности его светлости. Цве́та фисташкового мороженого, которое подают в кондитерской на главной площади города, в меру пышное, с небольшим количеством рюш и неглубоким декольте. Нетугой корсет создавал идеальный силуэт, и я действительно залюбовалась собой.

Прическу мне сделала горничная, уложив волосы так, что я едва себя узнавала. Впрочем, в пятнадцать-шестнадцать мама пыталась сделать из меня такую вот куколку,