Голос Тайра. Жертва порока - Кристина Кандера

Я вертелась под одеялом, без какой-либо возможности уснуть. Меня колотила дрожь, было холодно и стоило только закрыть глаза, как перед мысленным взором всплывали картинки… отвратительные картинки, навеянные рассказом лорда Прэтта.

Устав бороться с собой, я резко отшвырнула в сторону одеяло, все равно оно совершенно не спасало меня от холода, села на постели и обхватила руками колени. Закусила губу, стараясь не думать… выбросить из головы рассказ Прэтта.

Но не получалось. Совершенно. Никак. И вот в этот конкретный момент, я совершенно точно была благодарна Мартину за то, что он не позволил мне прочитать дневник, как выяснилось, принадлежащий леди Катарине Милош. Потому что я уснуть не могу, после того, как услышала скупую версию произошедших событий, а если бы прочла обо всем этом в красках? Точно бы с ума сошла.

Прэтт щадил меня, заботился о моем моральном облике и психологическом состоянии и потому лишь коротко, не вдаваясь в детали, рассказал о том, что леди Милош в детстве подверглась насилию со стороны своего дяди — лорда Итана Нейроса. И вот я понять не могла, — просто не могла понять, кем надо быть, чтобы сотворить подобное со своей племянницей?

Не в силах успокоить дрожь, которая сотрясала все тело, я потерла руками плечи, чтобы хоть немного разогнать кровь, стывшую в жилах. В голове крутились мысли, я все думала и думала… сколько лет было леди Милош, когда не стало ее родителей? Двенадцать? Меньше? Она же была еще ребенком. Совершенно. Я в двенадцать лет могла думать только о том, как бы насолить соседскому мальчишке и обмануть гувернантку, сбежав с занятий, чтобы отправиться на речку, куда мне категорически запрещалось ходить. Как он мог? Вот как? Каким извращенцем надо быть, чтобы сотворить такое?

Глаза защипало от невыплаканных слез, а в ушах зазвучал тихий голос лорда Прэтта:

— Это продолжалось несколько лет. Леди Милош подробно… очень подробно описывает все в своем дневнике. А потом, подросла ее кузина и…

— Вы хотите сказать… — я задохнулась не в силах поверить в то, что подобное в принципе возможно.

Прэтт только горько усмехнулся.

— В случае с Ариэллой все началось гораздо раньше. Поверьте, ей было едва ли больше семи, когда ее отец… впрочем, не думаю, что мне стоит говорить на подобные темы с вами.

— Нет уж, рассказывайте все! — и вот зачем я настояла? Вот зачем? Проклятое сольеровское упрямство, которое частенько помогало мне решать важные для меня задачи на этот раз отыгралось по полной. Лучше бы я не знала! Лучше бы я вообще никогда ничего этого не знала!

— Извольте, — Прэтт отвесил мне шутовской поклон, но вот в голосе его ни иронии ни веселья больше не было. И глаза оставались совершенно серьезными, а сам взгляд испытующим. Словно бы, лорд менталист, желал прочесть мои мысли. А может быть, он их и читал, кто знает? — Но Ариэлла не была жертвой. Она… хищница, в отличие от своей кузины. Хитрая, изворотливая, стервозная… увы, даже в юном возрасте, леди Нейрос была такой и очень быстро вошла во вкус и стала получать удовольствие от этой пагубной и извращенной связи. Думаю, что ее отец в какой-то мере и сам подпал под влияние собственной дочери и долгое время испытывал в ней некую болезненную потребность. Именно это и использовала Ариэлла, когда решила уйти и разорвать все связи с семьей. Впрочем, даже после того, как она получила лицензию и стала заниматься своим ремеслом, часто принимала родного отца. Он кстати платил ей, втрое больше, чем остальные клиенты.

— Откуда вы это знаете? — мне было противно, внутри все сжималось от отвращения, и я совершенно не желала знать… ничего не желала знать. А лорд Прэтт ответил:

— Я менталист, мисс Сольер. Очень сильный, даже, можно сказать, сильнейший. За всю свою жизнь я повстречал лишь троих людей, способных утаить от меня свои мысли, причем один из них даже магом не являлся. А Ариэлла, хоть и была хитра и коварна, пользовалась амулетами, все равно оставалась совершенно незащищенной передо мной. Прочесть ее мысли, как мысли ее отца, леди Милош и окружающих их, не составило для меня особого труда.

— Так все же это за вас она собиралась замуж. В вас была влюблена… и это вы были в ее апартаментах в ночь перед тем, как леди Милош убила свою кузину! — выпалила я, тоже подскакивая с дивана.

— Она была мне нужна, — безразлично пожал плечами лорд Прэтт.

А мне стало жутко. И одновременно очень обидно за леди Ариэллу. Почти до слез. И пусть она была такой плохой, как о ней говорили, хитрой и расчетливой, но она же искренне любила этого вот противного менталиста, ну или думала, что любила. Даже образ жизни свой хотела изменить ради него. А он… «Она была мне нужна!»

Мерзко, как же все это мерзко.

— Леди Ариэлла узнала тайну своей кузины и решила ее шантажировать? — срывающимся голосом поинтересовалась я, отводя глаза, пытаясь спрятаться от слишком проницательного взгляда лорда.