Башня. Новый Ковчег 6 - Евгения Букреева

школьной вечеринке. Маленькая фигурка в зелёной робе санитарки была натянута как струна. Жёстко сжатый рот, холодные серые глаза, бледное, с выцветшими веснушками лицо — разве что рыжая спиралька волос, выбившаяся из-под зелёной больничной шапочки, принадлежала Нике, да и только.

А потом был выстрел и упавший Караев, и слова Ники «Да, я его убила», не равнодушные, нет, но наполненные каким-то странным чувством удовлетворения. Словно она ставила точку в длинной и утомительной истории. Жирную и страшную точку.

— Итак, если есть возможность добраться до АЭС, значит, надо идти туда, — Ника деловито поправила на голове шапочку, которую так и не сняла. — До какого этажа мы можем спуститься на лифте? До четырнадцатого? Митя, посмотри, — приказала она.

Митя Фоменко послушно полез в карман за расписанием — такие небольшие прямоугольники с графиком работы лифтов были, наверно, у каждого, кто жил в Башне. Вера оторвала взгляд от своего занятия, открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла. Даже Лёнька молчал, хотя то, что задумала Ника, было явной и опасной глупостью. Никто из них не смел перечить Нике, Сашка это видел, но кто-то должен был ей сказать, кто-то — должен. Он негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.

— До четырнадцатого мы на лифте не доедем, — начал Сашка и тут же наткнулся на неприязненный взгляд Ники, запнулся, но всё равно продолжил. — Максимум до последнего из жилых этажей. Ниже нужно спецразрешение, даже мне, а его у меня нет. А у вас и подавно. Кроме того, закрепление за этажами никто не отменял, оно действует по-прежнему.

— Значит, пойдём пешком, — равнодушно прервала его Ника.

— А какая разница? Охрану мы так и так не минуем. К тому же идти вниз сейчас опасно, — он всё ещё пытался достучаться, даже не до Ники (Ника пребывала в том странном состоянии, когда любые слова бессильны — им не пробить стальную броню защиты, за которой бешено колотилось маленькое и испуганное девчоночье сердечко), а до остальных. До благоразумного Лёньки. До тонко чувствующего людей Мити. До…

Поддержала его Вера.

— Саша прав, — она повернулась к подруге, рука, державшая иголку, слегка дрожала. — Он прав. Это опасно. Ника, там внизу везде стреляют, там…

— А мне плевать! — тонкое лицо Ники стало злым, некрасивым. Нос заострился, глаза потемнели, исчезла та лёгкая сиреневатая дымка, что всегда придавала мягкость и уступчивость её взгляду. — Плевать! — повторила она, и голос, которым она произнесла эти слова, отчаянно взлетел ввысь. — Мне надо к отцу. Он меня ждёт. Он волнуется. А ему нельзя. У него станция, переворот, урод ещё этот, окопавшийся на верхних этажах, а я тут сижу, как дура!

— Но…, — кажется, это сказал Митя.

— Нет никаких «но»! Нет! Он знает про отряд, который Долинин за мной послал. Знает и ждёт. А отряда нет. Да папа там с ума сходит. А вы… вы…

Ника вскочила с места, махнув рукой. Задела длинную нитку, и иголка, вырвавшись из Вериных рук, отлетела куда-то в сторону, беззвучно упала на пол.

— Не хотите — сидите тут. Я никого уговаривать не собираюсь. Сама пойду. Одна. А вы…

— Ника, успокойся, пожалуйста. Ника, послушай! — вперёд выступил Ленька. — Кажется, я знаю, как можно сделать. Знаю. Ты только сядь, пожалуйста. Сядь. Хорошо?

— Хорошо, — злость и недоверие с лица Ники никуда не исчезли, но она всё же послушала Леньку, подчинилась его упрашивающим глазам, села на место.

— Смотрите, — Лёнька с видимым облегчением выдохнул. — Вера сказала, что на Южных КПП все свои, так?

— Так, — кивнула Вера.

— И подчиняются они майору Бублику? Правильно?

— Ну… вроде бы, — неуверенно ответила Вера. — Так нам вчера объясняли, да, Саша?

Сашка не успел ничего сказать, за него ответил Марк.

— Да, Бублику. И все Южные КПП действительно наши. На жилых этажах.

— Это уже хорошо, — Лёнька взлохматил рукой вихры. — Тогда можно поступить вот как…

* * *

Идея, предложенная Лёнькой, выглядела здраво. Даже не так. Она была единственным правильным и максимально безопасным решением в создавшейся ситуации.

Им нужен был Бублик. Маленький, смешной майор, за придурковатой внешностью которого скрывался острый ум и недюжинные способности — в этом Сашка уже неоднократно успел убедиться. Сейчас, пожалуй, только он сможет организовать переправку Ники на АЭС. Если он, конечно, не попал в тот замес, в штабе, когда был убит полковник Долинин. Если он жив. Всё ещё жив.

На ближайший Южный КПП (он располагался чуть ниже, на сто десятом этаже), откуда охрана могла связаться с Бубликом, отправились Сашка и Марк. Марк — потому что он знал многих военных, дежуривших сейчас на постах охраны, а Сашка — для безопасности. Хотя какую такую безопасность он мог обеспечить, смешно даже. И тем не менее Лёнька, как главный генератор идеи, настоял на том, чтобы на КПП они пошли вдвоём.

— Мало ли что, — пространно объяснил он и натужно улыбнулся, стремясь разбавить улыбкой это повисшее в воздухе, невысказанное «мало ли что»…

До КПП они шли молча. Марк шагал уверенно, твёрдо, но уверенность его была показной, ненастоящей — он тоже прятался от своего горя и от своего страха, как и Ника. Только Ника была пульсирующим и болезненным сгустком энергии, а Марк превратился в камень.

Наверно, ему нужна была разрядка, поддержка, помощь, нужны были какие-то слова, но, как назло, никакие слова в голову не приходили. Что бы Сашка сейчас не сказал, всё получалось плохо. Держись, всё будет хорошо, возможно, твои родители ещё живы… господи, любое утешение звучало банально, пошло и… неискренне что ли. Во всяком случае Сашка себе бы не поверил, это точно. Поэтому он просто шёл рядом, приноравливаясь к широкому шагу Марка и изредка бросая на друга беспокойные взгляды.

Сейчас, после всех стремительных, закрутившихся в тугой узел событий собственные Сашкины переживания казались детскими и наивными. Метания в некрасовском «будуаре», томительный разговор с сумасшедшим Ставицким, всплывшая тайна рождения, всё это было так мелко, так ничтожно на фоне настоящего человеческого горя, что даже думать об этом было стыдно, не то что говорить.

— Почти пришли, — Марк первым нарушил молчание. Остановился, и Сашка затормозил рядом. — Пойдёшь со мной? Или, если хочешь, я один. Договорюсь с мужиками и вернусь.

— Не, давай вместе.

— Ну вместе так вместе, — Марк пожал плечами, и Сашку опять, как ножом полоснуло — так непохож был этот внезапно повзрослевший парень на прежнего Марка.

У КПП на сто десятом военных было не двое, а четверо, и Сашка почувствовал смутную тревогу. Он осторожно тронул Марка за рукав.

— Почему их так много?

— Много? —