Царь Давид - Алекс Грин

— Ты хорошо выполнил свою работу и, поэтому до конца жизни не будешь нуждаться в деньгах.

Слуга не успел отблагодарить военачальника, поскольку получил удар ножом в шею и с хрипом упал на пол.

* * *

Ахиш выслушал своего военачальника, с удовольствием отмечая, что тот не просто хороший военный, но и с головой, что очень редко для этого братства. Акан и Рекан устроили бы смуту и неизбежны новые войны и, потому их необходимо было устранить. А теперь ничто не помешает Ахишу взять власть в Филистии и отныне именно Гат станет лидером среди городов Филистии. И Гадорам ему не помеха поскольку был уверен через несколько месяцев его как и Акана с Реканом отправят к праотцам.

* * *

Царевич Рисий стоял на стене Гезера и смотрел, как мимо проходит бесчисленные тысячи израильтян царя Давида. Царь Маон оставил своего младшего сына в заложниках у царя Ахиша и поэтому сопровождал своего господина в этом походе в Гезер. Филистимляне осадили Гезер но совершенно неожиданно появились израильтяне и филистимляне бежали.

Ишби-Бенов был недоволен и, хмуро смотрел на израильтян, понимая, что царь Ахиш проиграл. Никто не ожидал, что Давид разгромит сирийцев и окажется таким быстрым и нанесёт такой разгром филистимлянам.

— Мы проиграли, — глухо произнес он, — Сейчас царь Давид силён и не даст он нам объединить всех в единое целое.

Военачальник оказался прав Ахиш взяв Рисия и избранных советников и военачальников поспешил в Бет-Шэан где был заключён очередной договор с царем Давидом. Полный и неожиданный разгром напугал Ахиша который подчинил Гезер и набирался сил для борьбы с Давидом. Только после этого Давид закончил большой поход и вернулся в Иерусалим.

Тридцать третья глава

Вирсавия

Сначала победы были пьянящими, потом надолго они стали монотонными. Казалось, никогда не закончатся эти кровавые поля сражений, обезглавливание, уродование, зияющие раны…

Когда Давид не участвовал сам в битвах, то он принимал военачальников по возвращении из походов, слушал их оживленные рассказы, стратегические детали, список убитых и раненых, потом опись добычи. На следующий день он осматривал трофеи: это чеканное золото (самое тонкое, которое разбивали ударами молотка по меди или серебру), это литое золото, это чистое серебро, это серебро с золотом, это медь, это бронза; это для военачальников, это для храма, это для городов, которые направили военные силы… Распределение украшений было менее строгим.

Потом Давид шел ужинать с военачальниками и приглашал одного или другого из своих повзрослевших сыновей, а иногда двоих или троих вместе, например Амнона, Авессалома и Адонию.

Рассказы военачальников были монотонными и длинными. Давид прекращал их, вставая в конце ужина, чтобы направиться к той или другой из своих жен. По правде говоря, сердце его было не таким, как раньше. Раньше! Два или три года назад. Он часто засыпал у одной из своих жен. Его сердце уже не горело, он перестал читать свитки Закона и писать песни.

Война с Аммонитянами была необходимостью и потому он направил Иоава со всеми военными силами на Аммон а сам остался в Иерусалиме. Иоав распределил свои военные силы оставив гарнизон под Медевой и пошёл дальше хорошо понимая что ему необходимо захватить Равву. По пути он оставил часть военных сил осаждать Есевон, Елеале, Бецер и Авель-Керамим а сам осадил Равва.

* * *

Царский город был огромен. Он разросся за счет домов старейшин, князей, советников, военачальников. Давид любил сидеть на крыше своего дома и смотреть на высокие горы окружающие Иерусалим. Вокруг на крышах домов часто стирали и вывешивали белье и, царь наблюдал с интересом за сотнями людей окружавших его дом.

Перед сном царь часто прогуливался по крыше своего дома и пил молоко с медом поднесенное заботливым слугой. Царь сделал один или два маленьких глотка, потом вышел на крышу своих апартаментов, самую высокую во всем царском городе. Он вдохнул запах весенних цветов, распространявших на крыше свой тонкий аромат.

Его взгляд с удовольствием окинул местность. Это был Иерусалим, его город, который царил над этой теплой и бархатной страной. Его город, который он взял у хананеев, как и весь Израиль. В сорок пять лет он покорил все окрестные народы. Все, что может желать иудей. Что пожелал Бог. Он глубоко вздохнул.

Его взгляд скользил по зданиям напротив. Рабы подметали крышу. Другие развешивали белье на веревках. Одна женщина с помощью служанки совершала вечернее омовение в бадье. Взгляд Давида задержался и замер. Невысокая женщина с яркой, выделяющейся внешностью. Она сидела в бадье, вода доходила ей до живота, она по очереди поднимала ноги, намыливала их, потом встала, показав все свое стройное тело. Давид наклонился, и внимательно наблюдал за омовением. Служанка растерла спину женщины, вылила содержимое склянки в кувшин с водой и маленькими брызгами вылила на тело своей хозяйки. Потом она завернула ее в большое полотенце и заторопилась поставить сандалии около бассейна. Вытирая ее и похлопывая, служанка помогла госпоже скользнуть ногами в сандалии, и та исчезла за дверью. Давид все еще смотрел, опершись о парапет. Потом пошел в комнату.

Давид позвал слугу и спросил:

— Кто живет там? — спросил он.

— Я думаю, что это дом Урии Хеттеянина.

Давид его вспомнил. Смелый воин недавно женился на внучке Ахитофела. Ахитофел так хотел с ним породниться, что Давид отдал Вирсавию Урии но, теперь увидев ее, пожалел об этом.

— Где он сейчас?

— Он в Равва, под командованием Иоава. Давид качнул головой.

— А его жена, кто она?

— Вирсавия, дочь Элиама, — ответил слуга. Давид подошел к столу, где лежали трофеи, и выбрал золотую брошь — большой гранат в оправе из голубых камней — эта бирюза особенно ценилась сирийцами, — завернул ее в кусок льна и протянул слуге.

— Передай ей это, и вели прийти сейчас же.

— Чтоб пришла сюда?

— Да, сюда.

Мучительное волнение охватило Давида. Он ходил из угла в угол, выходил на крышу, возвращался, ложился, вставал. Он не знал что слуга вначале пошел к Ахитофелу и тот, узнав обо всем похвалил себя за то что велел построить дом возле дома Давида. Все сложилось без его помощи. После чего послал за Вирсавией и встретив ее сказал:

— Я добивался этого долго но теперь цель близка. Если хочешь в доме Давида то слушай меня. Он призвал тебя и потому сделай все что он хочет.

Но юная девушка замотала головой.

— Я же жена Урии и не могу лечь с царем.