Дантал - Абай Тынибеков

Южные границы Египта, персидской сатрапии, завоёванной вот уже как тридцать лет, простирались до первого порога Нила. Именно туда было решено добираться двумя разными водными путями из главного города Мемфиса, что располагался у самой дельты великой реки, для чего сатрапом Египта, согласно полученному им распоряжению из самого Персеполя – главной столицы Персии, были полностью снаряжены тридцать больших кораблей, из которых только четыре были боевыми, остальные же представляли собой торговые суда, переоборудованные для транспортировки войск. По высочайшему царскому указанию данный флот разделялся на две равные части.

Пятнадцати кораблям надлежало плыть вверх по реке до самого южного города Египта Сиены и по прибытию туда встать там на якоря. Отрядам следовало направляться дальше по суше, держа курс строго на юг. После вступления в земли страны Куш им было велено дойти до четвёртого порога Нила, к её прежней столице Напате, где и ожидать прибытия остальных войск. Вторая же часть флота, пройдя по каналу, соединяющему священную реку Нил с Красным морем, выстроенному около ста лет назад фараоном Египта Нехо и расширенному самим царём Дарием I, войдя в морские воды, должна была продвигаться вдоль её западных берегов до самой дальней пристани, к которой вела дорога из города Коптоса, после чего высадить там отряды и отбыть обратно. Войскам же предстояло продолжить движение также на юг, к Напате, исследуя на пути окружающую местность.

Подчёркивая значимость предстоящего похода, до особого военачальника крепости Мемфиса через царского писца, постоянно приставленного к сатрапу, было доведено предписание о выделении им из своего гарнизона двух отрядов по две сотни персидских воинов с назначением над ними полководцев из числа наиболее опытных тысячников.

По причине расположения Египта в пограничной территории державы для данной сатрапии царём Дарием I был заведён иной порядок: командующий войсками находился под властью сатрапа, в отличие от других персидских сатрапий, где военачальники напрямую подчинялись монарху. К определённому числу войск дополнительно придавалась в помощь по одной сотне воинов-египтян. Сатрапу же, помимо предоставления кораблей, повелевалось обеспечить их всем необходимым, при этом подобрать на корабли самых умелых флотоводцев, обратив особое внимание на греческих мореплавателей, что издревле проживали в большом количестве в поселении в дельте Нила, в городе Навкратисе. Указывалось и на выделение группы проводников из числа нубийских наёмников, знавших южные земли. Командующим персидскими гарнизонами в крепостях, расположенных на речном острове Элефантина и в городе Сиена, также было дано поручение всячески содействовать прибывающим войскам. Отдельно до египетского наместника доводилось повеление о включении в состав этих отбывающих отрядов людей мастеровых, понимающих толк в ремёслах, и знатоков, разбирающихся в природных богатствах.

* * *

Греческая колония Навкратис, основанная ионийскими купцами более ста пятидесяти лет назад, находилась в дельте священного Нила, на севере Египта. Основным занятием обитателей города была по-прежнему торговля. Помимо этого, особое внимание уделялось гончарному делу, связанному с производством керамики, и иным ремёслам, в том числе относящимся к производству оружия.

* * *

Шестнадцатилетний сакский юноша, имевший необычное для этих мест имя Дантал, трудился в оружейной мастерской своего названного брата – сорокачетырёхлетнего ионийца Форкиса. Три года назад, едва избежав персидского пленения в далёкой горной крепости, где когда-то скончался Руса, его отец, выходец из страны Урарту, и погибла его мать Далайя, сакская женщина из племён массагетов, Дантал был спасён двумя греками – Рупилием и Форкисом, удивительным образом совершившими побег из хорезмийского рабства и появившимися однажды в их селении, где они провели несколько лет.

Прибившись к греческому каравану, следовавшему в родные земли из таинственной страны Индии, они оказались здесь, в этом городе. Тот факт, что хозяин каравана купец Диагор взял чужаков в пути, сам по себе был редким случаем, но волею небес он оказался человеком чутким и доброжелательным. К тому же, узнав о том, что юноша владеет разными языками, в том числе и греческим, и будучи удивлён дарованием мальчика, через день пути он уже души не чаял в нём, ни на шаг не отпуская его от себя, проявляя живой интерес ко всему, что было связано с ним. Купец ещё больше проникся уважением к своим неожиданным новым спутникам, когда при нападении грабителей на караван в схватке с ними погиб Рупилий и едва не скончался от полученной раны Форкис.

Высокообразованный мирянин, Диагор однажды, после выздоровления Форкиса, объяснил ему значение его имени, немало удивляясь тому, что так могли наречь человека. Из его рассказа следовало следующее. Легендарный Форкис являлся сыном божества Понта и богини Геи, при этом сам Понт был порождением Геи, и от их же союза у них родились: морское божество старец Нерей, морской великан Тавмант, властитель бурного моря Форкис и титаниды Кето и Эврибия. Сама же Гея была богиней животворящей земли, производительницей и носительницей всех живых существ. Она народила на свет небо, море и горы. Будучи супругой Урана, она дала жизнь титанам и циклопам. По наущению её сын Крон оскопил Урана, из крови которого родились гиганты. Форкис же и Кето были родителями чудовищ – дочерей горгон и грай. Если от взгляда первых трёх всякий превращался в камень, то вторые две или три имели с рождения седые волосы и единственные общие на всех глаз и зуб.

Форкис долго обдумывал услышанное. Теперь, через много лет вспоминая и своё детство на родном острове Самос, и неожиданную встречу с человеком по имени Пифагор, он понимал, почему тот был удивлён его именем и не сказал ему о том, что оно означает, – видимо, как теперь он понимал, боясь впечатлений, которые могли пагубно захватить душу юного собеседника.

«А ведь он, Пифагор, был прав. Даже теперь, когда мне столько лет и, казалось бы, я многое повидал и кое-что понял в этой жизни, рассказанное этим старцем взбудоражило меня довольно сильно. Неизвестно, как бы я повёл себя тогда, узнай всё это?» – размышлял он. Так или иначе, но море действительно всегда манило его, притягивая к себе всю его душу.

В награду за то, что сделали для него встреченные им в пути греки, купец доставил оставшихся в живых двоих из путников в Навкратис, где приобрёл небольшую оружейную мастерскую и подарил её Форкису, при этом высказав пожелание видеть его впредь названным старшим братом юного Дантала. С того времени так и повелось. Всем при знакомстве они представлялись братьями.

С тех пор прошло почти три года. Здесь им нравилось. То, что персы владеют Египтом и эта страна стала одной из их сатрапий, никак над ними не довлело. Хотя Форкис когда-то и