От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

* * *

Увы, дверь, которую якобы прикрыл маркиз Лансдаун, снова открылась навстречу русским. Поэтому проблему надо было срочно решать.

В ближайшем английском опорном пункте Гилгит старшим на тот момент оказался армейский врач майор Джордж Робертсон.

Получив тревожное письмо Гордона, он не стал терять время. Собрав все, что было под рукой – четыре сотни стрелков, он выступил с ними на Читрал. Все было сделано столь стремительно, что Амир был захвачен врасплох. Прибыв в Читрал, Робертсон согнал братоубийцу с трона, а вместо него посадил туда двенадцатилетнего Шуджи уль-Мулька – младшего сына старого князя, учредив за ним строгий контроль.

Умар-хану он направил строгое предупреждение, чтобы тот повернул домой.

Казалось, дело сделано, но неожиданно из Афганистана вернулся бежавший туда уже известный нам дядюшка Шер. Он быстро договорился о союзе с Умра-ханом, которому пообещал часть земель на юге.

Ситуация мгновенно переменилась. Поэтому Робертсон затворился в Читрале, надеясь отсидеться за его мощными каменными стенами.

Возможно, Робертс прекрасно разбирался в полевой хирургии, но никак не в особенностях обычаев. А населявшие Читрал калаши были народом маленьким, но гордым. Обладатели белокурых волос и синих глаз, они считали себя потомками воинов Александра Македонского

Калаши с презрением отвергли ислам, оставшись верными своим языческим богам, которым приносили в жертву коз, коров и овец, а на алтарях оставляли вино для самого любимого – бога винограда Индры. Калаши верили, что души предков вселяются в ворон, а потому всегда, в знак сердечной заботы, кормили их только с левой руки.

Робертс же повел себя недальновидно, он приказал выкинуть гниющие куски мяса с алтарей и главное – разогнал местных ворон. Размещение на постой в княжеском дворе англичан, сикхов и кашмирцев и неуважение к воронам калаши восприняли как попрание святынь.

В начале марта 1895 года в крепости узнали, что к Читралу приближается Шер с большим отрядом сторонников. Не будучи строевым офицером, Робертс не удосужился даже провести разведку.

– Я не воин, а политический советник, – сказал он вызванному капитану Колину Кемпбеллу, – а потому поручаю вам выйти из крепости и разбить толпу диких горцев!

Кемпбелл вышел навстречу Шеру с небольшим отрядом и попал в западню. Воины Шера атаковали отряд англичан со всех сторон. Понеся тяжелейшие потери (около тридцати убитых и еще больше раненых), Кемпбелл вернулся в крепость. Сам он был тяжело ранен и более командовать уже не мог.

Но и это еще не все! Практически в это же время еще один английский отряд, пытавшийся доставить в Читрал боеприпасы, был также перехвачен читральцами. Шер окружил англичан на развалинах заброшенного селения. Вскоре он прислал им парламентера, сообщив, что он заключил мир с Робертсоном в Читрале и война окончилась. В знак наступившего мира Шер предложил организовать праздник и конные игры. Англичане на это согласились. В самый разгар праздника, когда читральцы демонстрировали гостям свои танцы, они неожиданно схватили английских офицеров. Солдаты-кашмирцы открыли было беспорядочную стрельбу, но было уже поздно. Прикрывшись офицерами, воины Шера приблизились к растерявшимся кашмирцам и кинулись на них с саблями и пиками. Вскоре многие были убиты, а остальные пленены. Кроме того, были захвачены все боеприпасы.

Вскоре Робертсон был осажден воинственными потомками Александра Македонского. Ситуация складывалась скверная. Вооруженные современными винтовками, калаши не давали возможности англичанам даже высунуться из-за стен. Так как крепость окружали высокие деревья, засевшие там стрелки-калаши легко простреливали даже внутренний двор. К тому же у Робертсона было совсем немного продовольствия.

Любопытно, но у англичан не оказалось даже флага. Поэтому они сшили некое его подобие из разноцветных лоскутьев и подняли над башней.

Последней надеждой Робертсона были гонцы, которых он ночью успел отправить с вестью о своем критическом положении.

Однако читральцы крепость штурмовать все не решались, ограничиваясь ее обстрелом. Предложил Шер и переговоры. Он пообещал оставить всех в живых, но потребовал, чтобы англичане сдали все оружие и навсегда покинули Читрал. Зная о вероломстве горцев, Робертсон на это не согласился.

После этого осаждающие предприняли несколько атак на крепость, включая попытку поджога. Но все атаки были отбиты.

7 апреля калаши сумели поджечь деревянную башню. С огромным трудом пожар удалось потушить только через пять часов.

После этого осаждающие предприняли подкоп. Звуки ударов мотыг они заглушали какофонией труб и оскорбительными криками в адрес англичан. Но те все равно услышали характерные звуки. Так как подкоп был уже совсем рядом со стеной и уничтожить контрвзрывом его было опасно, Робертсон решился на вылазку.

Ночью во главе сотни сикхов и кашмирцев он вырвался через открытые ворота и атаковал ближайшее укрепление-беседку, где начинался подкоп. Противник был застигнут врасплох. Найдя вход в туннель, Робертсон приказал переколоть штыками всех выбиравшихся из подкопа калашей. Заготовленной для подрыва крепости взрывчаткой англичане взорвали туннель, после чего потеряв с десяток солдат, вернулись в крепость. Вернувшиеся сикхи наперебой рассказывали, сколько врагов перебили, демонстрируя свои запятнанные кровью штыки и обожженные лица.

* * *

В это время два английских отряда пытались прорваться в Читрал с юга и с востока. Когда весть об осаде гарнизона Робертса достигла Индии, там отнеслись к этому спокойно: мол, за такими стенами можно сидеть до скончания века. Но когда Робертсон начал слать панические письма, стало понятно, что дела действительно плохи.

– За читральским кризисом стоят русские, поэтому нынешняя карательная экспедиция должна рассматриваться как репетиция нашего противостояния возможным покушениям России на северные границы Индии! – заявил вице-король Генри Лансдаун.

Передовой карательный отряд возглавил опытный пограничник полковник Джеймс Келли. В него вошло более четырех сотен гуркхов и сорок кашмирских саперов с двумя горными пушками. Чуть позднее к ним присоединилась тысяча ополченцев из Хунзы и Нагара. Последние были вооружены кое-как, зато были прирожденными альпинистами. Чтобы не путать своих с чужими, всем на шапках велели повязать красные ленты. 23 марта отряд Келли выступил из Гелита.

Неделей позже из Пешавара на север двинулись главные силы – пятнадцатитысячный корпус генерал-майора Роберта Лоу (три пехотные бригады, два конных эскадрона, четыре батареи горных пушек и вспомогательные подразделения). В качестве специального корреспондента «Таймс» с корпусом Лоу отправился и капитан Янгхазбенд, некогда служивший в Читрале политическим советником и хорошо знавший местность.

Так началась легендарная «Гонка за Читрал», как ее назвали англичане.

Надо отдать должное, двигались англичане стремительно. 3 апреля корпус Лоу взял штурмом высокогорный перевал Малаканд, ведущий в Сват, который удерживали двенадцать тысяч пуштунов Умра-хана. Атака двух колонн вызвало смятение у противника. Они храбро сражались, но в наступление