Вторая смерть Эди и Вайолет Бонд - Аманда Глейз

Он открыл рот, намереваясь заговорить, но Эди, покачав головой, устремилась к двери, ведущей за кулисы. Ей нужна была секундная передышка. Нужно было подумать.

– Прошу простить, – произнесла она на ходу, – мне следует сперва уладить некоторые…

– А вот и нет, – Лоус одним прыжком оказался перед ней, загораживая дорогу. – Теперь я знаю, где вас найти. Можете не пытаться сбежать снова.

Эди так и застыла.

– Вы мне угрожаете?

Он с размаха прижал руку к груди, изображая ужас:

– Угрожаю? Как вы могли такое подумать, мисс Бонд? Или Эди, верно? Можно звать вас Эди?

– Так называют меня друзья.

– Значит, Эдит. Пусть мы, возможно, и не друзья, однако несомненно знакомы.

Эди сощурилась, но промолчала.

– Послушайте. – Он поднял руки ладонями от себя, как бы говоря: «Я не желаю вам зла». – Буду с вами честен… мисс Бонд. Мне нужна история. И хорошая – способная убедить редактора, что он не зря повысил меня до репортера. И мне кажется, что вы-то мне с ней и поможете.

Эди склонила голову набок.

– Я уже согласилась устроить вам экскурсию. Чего еще вы хотите…

– Я хочу, – прервал ее Лоус, шагнув к ней и лукаво приподняв брови, – узнать настоящую историю. Думаю, вы хорошо меня поняли.

Эди скрестила руки на груди. Скептиков всегда видно издалека, и она не собиралась давать наглому юному репортеру повод оставить всех женщин труппы без средств к существованию, лишь бы напечатать статейку в третьесортной газете, куда завтра завернут рыбу.

– Я оплачу ваш труд, – добавил Лоус, приняв ее молчание за раздумье, – если вас волнует этот вопрос. – Он вынул из-под мышки стопку бумаги и пролистал, показав спрятанную меж листами хрустящую банкноту. Открыл чистую страницу и достал из кармана пиджака ручку. – Быть может, начнем с устройства сцены? Вам подобные обычно любят театральщину.

Эди изобразила на лице вежливую улыбку.

– С великим удовольствием. – У Лоуса загорелись глаза. – Что желаете осмотреть в первую очередь? Натянутые на сцене веревки или чан, где мы готовим эктоплазму?

Улыбка юноши погасла.

– Я попросил бы вас отнестись к моему предложению посерьезнее.

– И с чего бы это мне соглашаться?

– Ну… – Он бросил взгляд ей через плечо, туда, где до этого стоял мистер Хадл. Потом шагнул ближе и заговорил тихо: – Насколько я вижу, вы очень хотели бы сохранить в тайне правду о том, где были сегодня днем. И, мисс Бонд, я вовсе не возражаю. Если, конечно, вы согласитесь мне чуточку помочь.

– О чем вы, мистер Эверетт? – Пришел черед Эди с размаху подносить руку к груди. – Я совсем вас не понимаю. Я весь день провела в своем номере «Юнион-хотел».

– Вы же не собираетесь отрицать, что…

– Но я отрицаю.

На этот раз Эди сама шагнула ближе. Их носы оказались в паре сантиметров. С такого расстояния она различала древесный запах, который учуяла днем, но только теперь поняла, что́ это. Сандал. Было и еще кое-что – резкий маслянистый запах чернил.

С тех пор как она избрала стезю медиума, Эди кое-чему научилась. Например, читать людей. И у нее было предчувствие насчет этого юноши. Что он не собирается выдавать ее мистеру Хадлу. Быть может, всему виной его добрые глаза. Или тот его вопрос на углу улицы: все ли у нее в порядке? Как будто он искренне хотел помочь. В чем бы ни было дело, она решила идти ва-банк.

Лоуренс Эверетт открыл рот, собираясь заговорить, но смог выдавить только:

– Я… ну что ж.

Эди улыбнулась, стараясь скрыть облегченный вздох.

– Думаю, мистер Эверетт, мы друг друга поняли, – она отступила на шаг и украдкой позволила себе вдохнуть не пахнущего сандалом воздуха. – Я сообщу мистеру Хадлу, что вы, к сожалению, все-таки не сможете написать заметку. Думаю, он поймет, что стоит поручить это другому репортеру. Возможно, кому-нибудь более… – Она замолкла и медленно обвела взглядом его лицо. – Опытному.

С этими словами она развернулась к двери за кулисы. Но, не успела она повернуть ручку, ее окликнули:

– Вот еще что, мисс Бонд.

Эди неспешно обернулась, приподняв брови. И даже почти не опустила их при виде серебристого велосипеда под рукой Лоуса. До того она краем глаза приметила его, прислоненный к дверям фойе, но толком рассмотрела только сейчас. Он чуть-чуть отличался от одолженного Руби. Центральная перекладина, шедшая от руля, упиралась прямо в сиденье, вместо того чтобы изящно загибаться вниз, но соблазна это не умаляло. Глядя на велосипед, Эди почти ощущала, как в волосах свистит ветер, почти чувствовала вкус свободы, как вчера, когда крутила педали на полном ходу.

Должно быть, эта тяга к свободе отразилась на ее лице: Лоус склонил голову набок и хитро улыбнулся.

– Мисс Бонд, вы катаетесь?

Эди оторвала взгляд от велосипеда, скрестила руки на груди и нахмурилась.

– Если катаетесь, – продолжил он, так и вперившись в нее, – вам, наверно, стоит знать, что у меня есть строгое правило: я позволяю своим друзьям брать мой велосипед, когда они хотят.

Эди сощурилась:

– Мы не друзья.

Лоус развел руками.

– А это, мисс Бонд, уже вам решать.

Они еще секунду посверлили друг друга глазами. Эди как раз успела заметить в его карих глазах золотые искорки.

Потом он качнул руль, переднее колесо дернулось влево, и напряжение рассеялось.

– Не подскажете, где бы мне его разместить? Не хотелось бы, чтобы за время нашей экскурсии его умыкнули.

6

– А здесь, – сказала Эди, ведя Лоуса прочь со сцены через кулисы, – в кулуарах, медиумы готовятся к выступлению. Занавес поднимут примерно через полчаса, так что, полагаю, мы успеем зайти поздороваться с парой дам.

Лоус пролистал свой блокнот, пробежал глазами по очень скромным заметкам, которые сделал за их экскурсию.

– Что ж, мисс Бонд, должен сказать, вы отлично проявили себя как экскурсовод.

Эди постаралась скрыть изумление. Она-то радовалась, что справилась просто отвратительно.

– Вот как?

– Еще бы. Для начала вам удалось помешать мне поискать на сцене тайные механизмы, подозвав мужчину, который почти наверняка на самом деле не осветитель.

И действительно, Эди окликнула стюарда, еще не успевшего надеть ливрею, и заявила Лоусу, что тот сейчас будет чистить ламповые стекла и оставаться на сцене им небезопасно.

– Затем, – продолжил Лоус, – вы до обидного заметно повысили голос, когда мы проходили мимо кучки, вероятно, участниц вашей труппы, пока они выпытывали у милых старушек сведения об их свежепреставившихся мужьях.

Прах побери. Значит, он все-таки услышал.

– И хотя я убежден, что вы готовы столь же…