Верхом на ветре - Лючия Сен-Клер Робсон

глины, тяжелыми комьями налипавшей на копыта лошадей. Потом грязь покрылась ледяной коркой и лошади начали скользить. К трем часам пополудни вокруг стало темно, словно ночью, и вдоль горизонта со всех сторон бесновались молнии.

«Господи, дай нам укрытие, и я больше никогда не помяну имя Твое всуе». Мак-Кенна поднял воротник куртки и втянул голову в плечи. К тому времени, когда они добрались до утеса, служившего хоть и сомнительной, но все же защитой, сержант окончательно онемел от холода и сырости и его била дрожь. Он суетливо забегал, следя за тем, чтобы солдаты привязали лошадей и мулов в защищенном от ветра месте и чтобы как можно надежнее закрепили свои маленькие островерхие палатки и конические шатры для офицеров. Куски парусины вырывались из рук, и, чтобы справиться с ними, требовалось от шести до двенадцати человек. Потом Мак-Кенна забрался в один из конических шатров, где собрались другие сержанты, и прижался к товарищам, чтобы согреться.

— Господи!.. И сколько это будет продолжаться, Мак-Кенна?

— Не меньше дня. Но обычно дольше — до трех дней. Хотя точно сказать нельзя. Может и на неделю зарядить.

Вода начала просачиваться под палатку, но все уже и так слишком вымокли, чтобы обращать на это внимание. Да и все равно они ничего не могли поделать. Люди сидели на парусиновых краях палатки, прижимая их к земле собственным весом.

Чтобы скоротать время, они рассказывали разные истории, перекрикивая вой ветра и оглушительные раскаты грома. Около полуночи, когда гроза прошла, шум ветра вдруг заглушил громкий вой.

Мак-Кенна встал.

— Боже всемогущий! Это еще что? — спросил кто-то в темноте.

— Пойдешь наружу, Мак-Кенна?

— Конечно. Тесно у вас тут. Пойду пройдусь, покурю. Может, лошадей проверю. Заодно узнаю, с чего это они так разорались. Кто со мной?

— Я пойду, Мак.

— Ты спятил! Там минус десять, — ответил чей-то приглушенный голос.

— Кто тут пернул? — отозвался другой сержант.

Мак-Кенна вместе с Кейси вышел из палатки, и порыв ветра едва не сбил их с ног. За это время снега выпало на целый фут, и с неба продолжала сыпаться добавка. Они шли почти на ощупь — путь им освещали только слабые отсветы костров, горевших в палатках. Нога Мак-Кенны уткнулась в труп мула — крайнего из тех, что стояли на привязи. Он ощупал животное.

— Мертв. Окоченел. Твердый, что печенье моей сестры.

— Вон еще один, — сказал Кейси.

И тут они увидели глаза. Два огромных блестящих желтых глаза.

— Матерь Божья!.. Да они ж величиной с тарелку будут!..

— А теперь представь себе размеры зверька, которому они принадлежат…

С диким воем огромная кошка прыгнула на них. Они открыли огонь одновременно, разрядив в зверя револьверы. Пантера упала замертво прямо к их ногам. Морда ее была покрыта пеной, хоть в темноте люди и не могли этого сразу разглядеть.

— Забудь про лошадей, — сказал Мак-Кенна, пятясь обратно к палаткам.

Сердце Мак-Кенны продолжало бешено колотиться, пока рука не нащупала грубую парусину шатра. Приоткрыв клапан входа, он сунул голову внутрь.

— Джентльмены, у вас табачку не найдется? Меняю на кофе…

— Сержант, или заходи, или оставайся там.

— Господи Иисусе! Тут холодно, как в заднице у белого медведя.

Мак-Кенна и Кейси оказались среди офицеров, теперь они были с ними на равных из-за непогоды. Кто-то передал им сигарету — одну из множества тлеющих в палатке красных точек. Сержанты выкурили ее на двоих.

— От кофе нам тут никакого проку, — сказал кто-то. — Какой-то болван забыл плитку.

— Что там был за шум, сержант Мак-Кенна?

— Пантера. Здоровенная была.

Кейси подбросил на ладони разряженный револьвер.

— Возблагодарим Господа за многозарядки Кольта! — пошутил он.

— Знаете, сэр, как теперь говорят? — подал голос молодой лейтенант. — Господь создал одних людей большими, а других маленькими. Но полковник Кольт их уравнял.

К тому времени, когда рота «А» дошла до Кэмп-Купера, от ее былого блеска не осталось и следа. Все были так покрыты пылью и засохшей грязью, что едва можно было различить настоящий цвет их формы или масть коней. Над головами висело свинцово-серое небо, а на голые холмы начал опускаться туман. Первым, что они увидели в форте, оказалось кладбище. Сержант Мак-Кенна отделился от строя и прочитал вслух одну из эпитафий:

Путник любезный, молись за солдата,

Странника прерий до смертного часа.

Дом твой он спас от команчей когда-то,

Выставив их за пределы Техаса.

По голому плацу среди рядов недостроенных деревянных, парусиновых и глинобитных сооружений, служивших казармами, устало маршировали по кругу пятеро солдат, отбывавших наказание. У двоих из них к ногам были прикованы ядра. Шестой потерял сознание и лежал там же, где упал. Возле штабного здания толпились солдаты и собаки, и на прибывшие войска никто не обратил внимания. Потом от толпы отделился человек, он вскочил на коня и поехал им навстречу.

Ли сидел прямой, как шомпол, на большом сером жеребце. Несмотря на все злоключения, казалось, что его одежда была только что постирана и накрахмалена. Они с полковником Нейлом обменялись приветствиями и представились друг другу.

— Хвала тебе, Господи! — воскликнул Нейл. — Как же я рад вас видеть! Наконец-то солдаты, действительно говорящие по-английски! А то у меня тут одни ирландские картофелееды да тупая немчура.

— К вашим услугам, полковник Нейл. Что у вас тут происходит? — Ли кивнул в сторону толпы солдат.

— Поедемте. Вам стоит это увидеть. И вашим солдатам тоже. Почему бы им не проехать мимо? Пропусти! Шевелись! — расталкивал он локтями толпу. — Дайте новым солдатам, только что с востока, поглядеть, с кем мы тут воюем! — Затем он тихо; чтобы слышал только Ли, добавил: — Вряд ли вам в самом деле доведется встретить их лицом к липу. Вы их наверняка даже не увидите. Не думаю, что вас в Вест-Пойнте к такому готовили.

Солдаты расступились — у их ног лежало нагое тело. Ли еле сдержал рвотные позывы.

— Эти команчи — сущие звери, — спокойно сказал Нейл. — В них нет ни капли сострадания, человечности или благодарности. — Он кивнул в сторону трупа: — Рядовой. Отбился от команды лесорубов и попал в плен. Вероятно, к тем самым команчам, которых мы кормили всю зиму. Мы нашли его в тридцати пяти милях отсюда. Индейцы привязали его лицом вверх к кольям, вбитым в землю, и развели на груди и на животе костер, на котором готовили себе пищу. Полагаю, его крики служили им приправой.

Нейл вынул из кармана маленький однозарядный пистолет.

— Очень рекомендую, полковник Ли, каждому из вас обзавестись таким. Для себя, если такая необходимость возникнет.