Верхом на ветре - Лючия Сен-Клер Робсон

Ваши солдаты могут поставить палатки вон там. Казармы им придется строить самим, как и моим солдатам. И лучше им поспешить. Кажется, недавняя буря показала вам, какими бывают здешние зимы. А настоящая зима уже близко. С лесом у нас проблемы. Приходится возить за десять миль. Что было поближе, уже вырубили, пока строили все это.

С санитарией все очень и очень плохо. Воду часто просто невозможно пить — в ней столько щелочи, что тут же начинается понос. В моем прошлом полку каждый год от дизентерии умирало по сотне солдат. Каждому солдату приходится платить за противоцинготные в счет вычетов из и без того скудных пайков. Соглашаются на это немногие, поэтому цинга тут — обычное явление. Лазарет сам стал рассадником болезней. От скуки возникают проблемы с дисциплиной, поэтому каждый десятый обычно находится в штрафниках. Отбросы. И больше у нас никого здесь нет. С востока прислали самых негодных.

А уж пайки… Пока обозы до нас добираются, в беконе заводится столько личинок, что он того и гляди сам побежит, а мука кишит долгоносиками. Зимы тут отвратительные, но летом еще хуже. Я слышал, вы служили в Техасе, Ли, но если вы не провели лето в Техасе, вы и представить себе не можете, на что это похоже. Солнце выжигает глаза. Когда я сдохну и отправлюсь в ад, со стороны Господа будет большим упущением, если он не вычтет проведенные здесь годы из моего срока. Кстати, полковник…

— Да? — мягко ответил Ли.

— Добро пожаловать в Техас.

Глава 49

Ветер уже стала слишком стара для долгой езды. Но для усмирения только что пойманных диких мустангов она еще вполне годилась. Сейчас она была привязана к молодому жеребчику, черному с россыпью больших и маленьких белых пятен. Вот уже три дня пегий был вынужден неотступно следовать за Ветром после того, как Куана указал на него отцу:

— Я возьму вон того.

— Уверен?

— Да.

— Он не особенно красивый.

— Мне все равно. Он мне нравится.

— Мне он кажется не слишком дружелюбным. Ты уже придумал ему имя или подождешь, пока не будешь уверен, что справишься с ним?

— Я с ним справлюсь. Его зовут Хорек. Из него выйдет хороший конь. Он умный, резвый и верткий. Я к нему уже давно присматриваюсь.

Странник улыбнулся про себя. Его уроки не прошли даром — Куана выбрал себе действительно хорошего коня. А ведь ему пришлось изучать мустанга на расстоянии двадцатифутовой привязи — ближе Хорек не подпускал никого, за исключением разве что Надуа. Вот уж кто умел завоевать доверие даже самой дикой лошади. А этот конь был как раз из таких.

Странник поймал этого пегого, завалив его на землю. Многие пытались провернуть этот трюк, но не многим он удавался. Он прострелил коню мускулистую часть шеи чуть выше позвоночника. Выстрел парализовал скакуна на две или три минуты — этого хватило, чтобы опутать его веревками. Промахнись Странник хоть на толщину волоса, он перебил бы коню позвоночник. Немало мустангов из-за этого окончили свой путь в котле в качестве ужина.

Когда пришло время объезжать коня, Куана обратился к матери.

— Почему ты не попросишь отца, или Хромую Лошадь, или Волчью Тропу?

— Потому что они все сказали, что лучше тебя объезжать лошадей не умеет никто.

Пришлось Надуа отложить штопку и пойти с ним. Теперь Хорек недобро посматривал на них, выглядывая из-за хвоста Ветра. Из-за длинной пряди волос на лбу он напоминал упрямого мальчишку. Он был невелик. Странник мог бы опереться на его спину локтями. Он был жилистым и крепким на вид, с большим туловищем, тонкими ногами; грива и хвост были усеяны колючками. Кости узкого черепа заметно бугрились, а крупные острые уши были настороженно повернуты вперед. Пятна на шкуре были разбросаны беспорядочно, словно кто-то плеснул на него белилами из ведра. Густая, запыленная зимняя шерсть облезала клочьями от весеннего тепла, поэтому конь казался грязным и побитым молью.

— Куана, хочешь отвести его на реку и оседлать, пока он будет в воде?

— Нет, я сяду на него здесь. — С тех пор как Куана побывал на мексиканском ранчо дяди, он мечтал объездить своего первого настоящего коня так, как это делали вакеро.

— Тогда нам надо надеть на него подпругу и протянуть веревку вокруг холки и груди, чтобы ты мог цепляться. Посмотрим, так ли ловко ты управляешься с лассо, как хвастаешь. Я заставлю его брыкаться, а ты лови задние ноги.

На самом деле Куана не только хвастал: при любой возможности он устраивал засады и ловил арканом Надуа, Найденыша, Куропатку и Пекана. Он прятался в ветвях деревьев над тропами и набрасывал петлю на головы проходивших мимо. Он ловил собак, пока они не начали обходить его стороной. Даже глупые курицы старались держаться от него подальше.

Куана свернул веревку на мексиканский манер и подошел к Хорьку сзади. Конь прижался в Ветру и краем глаза наблюдал за мальчиком. Куана беззаботно напевал себе что-то под нос, пока Надуа не начала приближаться к коню. Хорек инстинктивно брыкнулся, и Куана мгновенно накинул петлю на задние копыта. Веревка двигалась так быстро, что уследить за ней было невозможно, и Куана туго затянул петлю прежде, чем Хорек понял, что произошло. Он разозлился, и поймать с помощью лассо передние ноги оказалось труднее. Наконец коня привязали между двумя деревьями, широко расставив его ноги, чтобы ему было труднее держать равновесие. Надуа отвязала недоуздок и увела Ветер. Потом она накинула на шею Хорька еще одну длинную веревку и обернула один ее конец вокруг дерева. Затянув широкую кожаную подпругу вокруг коня, она перевязала второй веревкой его грудь. Куана вскочил на коня, не прибегая к помощи стремян. Хорек вздрогнул и прижал уши. Мальчик просунул ноги под веревку и крепко сжал колени.

— Готов? — спросила Надуа.

— Готов, — ответил он.

Надуа отвязала заднюю веревку. Хорек не шелохнулся.

— Да он уже совсем ручной. Что ты с ним сделала, мама? Он даже не брыкается!

Надуа отвязала переднюю веревку и дернула за нее, чтобы стащить с копыт. Вот только копыт на месте уже не было. Хорек сперва дернулся назад, потом наклонился вперед, едва не достав носом до земли. Он кружился на месте, будто пьяный. Он складывался посередине и резко подпрыгивал, таща за собой Надуа, по-прежнему державшую веревку. Она бежала следом и смеялась, глядя на Куану, скакавшего на спине коня будто капля воды на раскаленной сковородке. Хорек грациозно выплясывал на задних ногах, потом вдруг