Жена комиссара - Светлана Шахова

поворота на жилую улицу. Там ускорилась, но лишь немного, дабы не привлекать ненужного внимания. Внутри же летела. Страха больше не было. Он не то чтобы пропал совсем, но отошёл на второй план, перекрытый маленькой, но такой значительной победой над собой.

Глава 16

За неделю набралось небольшое, однако достаточное для того, чтобы пронести без подозрений, количество перевязки и таблеток. Распределив всё на теле и в потайных карманах, она отправилась на конспиративную квартиру.

Где-то снова полыхал пожар. С площади доносились отзвуки сооружения новых виселиц. Елизавета старалась отключаться и думать лишь о том, что прямо сейчас помогает быстрее свести на нет бушующее мракобесие.

Антонина Ивановна встретила, как обычно, приветливо. Но узнав, что Елизавета «затаривалась» ежедневно, помрачнела.

– Так нельзя, – предупредила строго. – Во всём должна быть мера и осторожность. Помните, Елизавета Тихоновна, вы рискуете не только собой. Пытки, которым подвергаются раскрытые подпольщики, ужасны. Под зверскими истязаниями не всякий может удержать язык за зубами. Надеюсь, вам понятно… Или нет?

Елизавета кивнула и, решительно глядя в лицо собеседнице, спросила:

– Какое для меня следующее задание?

– Вы большая молодец, – смягчившись, проговорила Антонина Ивановна. – Многих грузчиц сагитировали нам в помощь.

– Это было нетрудно. У кого-то мужья и братья на фронте, у других – в партизанских отрядах. Женщины только и ждали, чтобы найти выход на организацию. Так что, моя заслуга тут невелика.

– Скромный вы человек, Елизавета Тихоновна. Это хорошо. Но вернёмся к делу. Я как раз о тех, у кого родные в партизанах. У нас есть отдельный связной, который может передать почту. Так вот, надо оповестить по цепочке, чтобы работницы написали письма и по той же цепочке передали определённому человеку. Тот отнесёт по указанному адресу. Его сообщу, когда почта будет собрана. Но! – она подняла палец и, чеканя каждое слово, предупредила: – Ваша задача только найти исполнителя и передать поручение.

– Почему? Мне самой нетрудно…

– Стоп-стоп! Задания должны распределяться равномерно. Вы у нас поставщик медикаментов, к тому же – ценный информационный связной. Сюда, сами знаете, мало кто вхож. Если с вами что-то случится, кто будет на склад сводки с фронта доставлять?

– А без этого разве не может случиться? – не унималась Елизавета.

– Меньше заданий – меньше риска. Думаю, я объяснила максимально доходчиво. Теперь скажите, кому бы вы поручили сбор и передачу писем? Вот, например, я часто слышу о вашем бригадире. Как её кандидатура?

– Да, с Ольгой Палной мы в самом близком контакте. Она – первое звено в моей цепочке. Лучше, наверно, никто не справится.

– Хорошо, привлекайте. Когда соберёт письма, приходите за адресом, но без неё. И предупредите, чтобы почту относила тоже без провожатых.

– Кстати, эта бригадир в курсе, что вы выносите со склада?

– Ни ей, ни кому другому я не говорила.

– Это правильно. Тогда действуйте.

***

Увидев благодарно засветившиеся глаза бригадира при передаче ответственного поручения, Елизавета поняла, что не ошиблась в выборе. Вскоре заметила, что Ольга Павловна коротко переговорила с девушкой из бригады. Та покивала, а спустя время, так же что-то передала другой грузчице, подкатившей тележку.

«Пошла работа, – удовлетворённо подумала Елизавета. – Вот и сегодня я, хоть маленькое задание, но выполнила. Конечно, если бы не Антонина Иванна со своими запретами, унесла бы ещё пару бинтов да упаковку ваты. Но, раз уж дала слово делать перерывы, совесть не позволит нарушить обещание».

С мыслями, что скоро кто-то из партизан получит весточку от родных, Елизавета и начала, и закончила рабочий день. Шагая к проходной, она ощущала блаженное спокойствие. На этот раз безразличие не только выглядело натуральным, но и являлось таковым в действительности, ведь «под полой» было пусто.

Очередь двигалась быстро. «Всё-таки зря я ничего не прихватила. Сегодня почти не останавливают», – сокрушённо подумала на подходе к охранникам.

До неё оставалось не больше десяти человек, как к досмотру отозвали лысоватого мужчину с жидкой бородёнкой. Отделяясь от общей очереди, он суетливо задёргал плечами.

– У меня ничего нет… Ничего нет… – запричитал, оборачиваясь и скользя взглядом по лицам, будто ища поддержки.

Охранник тычком в спину подтолкнул к столу.

– Хальт дэн мунд! Хэндэ хох! (заткнись; руки вверх – прим. автора) – рявкнул грубо.

Рывком вывернул карманы брюк. Из нагрудного кармана выдернул пропуск, кинул на стол. Принялся обстукивать тело.

Поднятые руки рабочего затряслись. Рукава поползли к локтям, открывая голубые манжеты. Елизавету словно током ударило: «Солдатское нательное бельё!»

К досмотрщику подбежал второй. Жёстко бранясь, схватил несчастного за планку рубашки, рванул. Пуговицы разлетелись.

Немцы стянули с работника брюки.

– Я всё отдам! Всё отдам! – выскальзывая из краденной трикотажной сорочки и панталон, восклицал тот; глаза его дико метались, тело била крупная дрожь.

Охранники, подхватив приговорённого под руки, поволокли за ворота ангара.

– Простите! Пощадите! – умолял тот, упираясь. – У меня семья! Кто будет моих детей кормить?! Пожа…

Треск автоматной очереди перекрыл последнюю мольбу и тихий ропот, прокатившийся среди народа. Елизавета зажала уши ладонями. За спиной кто-то вскрикнул.

Впередистоящая работница обернулась, бросила через плечо сверлящий взгляд. Елизавета вздрогнула. Не узнать впившиеся в неё в первый рабочий день колючие глаза крановщицы было невозможно.

Досмотрщики вернулись. Принялись трясти каждого из тех немногих, кто стоял впереди. Очередь дошла до крановщицы. Один без досмотра бросил, что та свободна, подтолкнул к выходу и жестом приказал подойти Елизавете.

«Господи! Ты всё видишь! Спасибо, что уберёг сегодня от соблазна!» – молилась она, подставляясь под грубые руки, ощупывающие одежду, и наконец получила разрешение.

С подкатившей к горлу тошнотой от мысли, что вот-вот увидит изрешечённое тело, шагнула за ворота. Но на недавнюю расправу у ангара указывали лишь разбросанные по увядающей траве кровяные кляксы.

Глава 17

Новое утро на складе было наполнено тревогой. Воздух словно вибрировал от напряжения. Подвозя и отгоняя тележки, Елизавета видела, как тут и там между рядами за спинами удаляющихся охранников кучковались и перешёптывались работницы.

Когда подошла бригадир, она разбирала перевязочные материалы.

– Знаете, ведь я тоже давно надумала со склада выносить, – шепнула та сквозь зубы. – Только не для себя, как тот, которого расстреляли, а медикаменты партизанам.

– И что же, после вчерашнего передумали?

– Нет, только хотела спросить, можно ли будет через вас передавать?

Елизавета не успела ответить, подошла худощавая девушка из бригады.

– Ольга Пална, можно насчёт письма уточнить?

– Настя, ты зачем при посторонних спрашиваешь? – бригадир укоризненно покачала головой. – Предупреждала же: ни с кем не обсуждать, даже не заикаться об этом.

– Да я просто… Вы же часто с Елизаветой Тихоновной…