Караван - Абай Тынибеков

шаньюя, ну а чжуки-ван правого крыла, он младший, потому что он не прямой наследник, но из одного рода с великим шаньюем. Понял? – еще подробнее объяснял ему отец. – Ты должен все это знать и помнить всегда. И еще, сын мой, никогда не называй правителя без его полного титула. Не говори шаньюй. Это неправильно. Говори всегда великий шаньюй. Хорошо?

Мальчик кивнул и, взяв отца за палец, спросил: – А теперь рассказать тебе о хаптагаях?

– Погоди. Ответь мне – кого называют четыре рога? – спросил отец.

– А, четыре рога? – мальчик задумчиво почесал голову и стал отвечать, – Это левый сянь-ван, левый лули-ван, правый сянь-ван и правый лули-ван. Вот.

– Ты послушный мальчик. Теперь можно, – одобрительно разрешил отец и вновь погладил его по головке.

– Они могут очень долго не пить воды и ничего не кушать. А если захотят кушать, то могут есть колючку. А ее никто больше не ест. Они могут идти весь день с вот таким грузом, – мальчик развел руки и очертил круг во весь размах. – А еще у них два горба и в них много жира. А еще у них такая шерсть, что они, как я, не потеют. Им не жарко даже в такую жару, – мальчик кивнул на вход в юрту, давая понять, что там, за ним очень жаркий день. – Я еще многого не знаю, но скоро буду знать. Если ты разрешишь.

– А откуда ты все это узнаешь? – искренне удивился отец.

– От пастухов. От рабов, – мальчик посмотрел отцу в лицо. Тот молчал.

– Их вот столько, – он показал четыре пальца. – Один из них так много знает о хаптагаях! Он мне и говорит.

– Ну хорошо. Узнавай о них, коль тебе это интересно. Близко к животным не подходи. Только в жару находись в тени и далеко не уходи. В следующий раз я объясню тебе, кого называют шестью рогами. Ты должен будешь все это тоже запомнить, – ставя сына на ноги, поднимаясь, разрешил отец.

Мальчик послушно кивнул, поклонился отцу и выбежал из юрты. Ваньци Тюйлюхой хлопнул в ладони. Тут же в юрту вошел его начальник стражи. Он склонился в ожидании приказа.

– Вели, чтобы отныне глаз не сводили с Югюлюйя. Пусть узнают, что за рабы ведут с ним беседы о хаптагаях, – повелел он.

– Повинуюсь, властитель, – начальник стражи удалился.

* * *

– Ну, сын мой, повтори мне все о шести рогах, – усаживая на колено сына, спросил Тюйлюхой.

– А, шесть рогов? – мальчик по привычке почесал голову. – Это левый и правый жичжу-ваны, левый и правый вэньюйти-ваны, а так же левый и правый чжаньзян-ваны. Вот. Правильно?

– Дальше, – вопрошал отец.

– А, вспомнил. Вот этими, кого я назвал, могут быть только родичи самого великого шаньюя, ведь они, как и он, все из одного рода, – потянувшись было к голове, чтобы почесать ее по привычке, ответил мальчик.

– Кто из них может стать великим шаньюем? – прищурившись, спросил отец.

– Тот, кто старше из его родичей, но прежде всех чжуки-ван левого крыла, – уверенно ответил сын.

– Правильно. А кого из всех, о ком я тебе говорил, имею право назначать я, ваньци? – смотря в лицо сыну, полагая, что тот запутается, с хитрецой спросил отец.

– А, кого можешь ты, отец? – задрав голову, почесывая ее, стал вспоминать мальчик. – Ваньци может назначать своих дувэев, данху, цецзюев, ну, это значит тысячников, сотников и десятников. Вот. Правильно?

– Пока все верно. А гудухоу могу я назначить? – решил уточнить отец.

– Их нет, отец. Они ведь очень знатные. Некоторые из них находятся при великом шаньюе, и они помогают ему. А еще при нем всегда есть ланчжуны, телохранители. Вот. Правильно? – серьезно ответил тот.

– Мм-да. Правильно, – кашлянув, довольный ответом, кивнул отец.

Мальчик смотрел на него, ожидая нового вопроса.

– Ну а что там твои хаптагаи? – зная, что сыну не терпится рассказать о них, спросил с улыбкой отец.

– У них очень толстая кожа. Она вдвое толще, чем у волов. А на ногах и на груди у них толстые мозоли. Когда они ложатся при жаре на землю, то касаются земли ими и не получают ожогов. Вот. А когда они упитаны, то горбы у них не сваливаются на бок, а стоят прямо вверх. Когда на них груз, то они, опускаясь и поднимаясь с ним, всегда ревут. Вот, – мальчик с интересом смотрел отцу в лицо.

– Да, ты много уже знаешь о них. И это все тебе рассказывает тот раб? – похвалив сына, спросил отец.

– Да, отец. Он обещал еще рассказать, – с восторгом произнес мальчик.

– Ну хорошо. Иди отдыхать. Я доволен тобой. Помни о том, что я тебе сказал, – понюхав его в темя, отец отпустил его.

«Странный этот раб. Такими познаниями обладает. Нужно посмотреть на него», – подумал Тюйлюхой, стягивая сапоги с натруженных ног.

* * *

– Властитель, рабы, что ведут разговоры с твоим сыном Югюлюем, были захвачены дальним дозором прошлой весной на границе с Ордосом. Они сами вышли на наших воинов. Пришли по своей воле из-за желтой реки. С тех пор их определили на работы с хаптагаями, – склонясь, доложил начальник стражи.

– Где Югюлюй? – поднимаясь, спросил ваньци Тюйлюхой.

– При них, властитель, – ответил главный стражник.

– Когда Югюлюй уснет, приведи ко мне их старшего, – повелел ваньци.

– Повинуюсь, властитель, – тот вновь склонился и вышел.

Вслед за удалившимся начальником стражи Тюйлюхой вышел наружу. Два стражника, стоявшие по бокам от входа в его юрту, почтительно склонили головы. Вечерело. Воздух стал прохладным и свежим. Становище готовилось ко сну. Большая площадка перед его юртой была пуста. Всюду перед жилищами горели костры, от которых тянулись светлые струйки дыма, поднимавшиеся вверх и исчезавшие в уже сгущающихся сумерках. Слышались людские голоса и лай собак. Последние бледно-розовые полоски отсвета уходящего солнца растворялись на далеком западном горизонте, плавно затухая, уступая место на потемневшем небосклоне пока еще тусклым и редким звездам.

Пройдя в сторону от юрты, Тюйлюхой подошел к длинной вкопанной в землю деревянной коновязи, провел ладонью по ее гладкой и очень ровной поверхности, ощутив исходящее от нее тепло и, услышав за спиной стук копыт, развернулся, всматриваясь в приближающихся всадников. Их было двое. Шагах в десяти от юрты они осадили лошадей и оба спешились. Начальника стражи Тюйлюхой узнал сразу. Тот направился было в сторону юрты, но, заметив его, тут же пошел к нему. Второй человек остался на месте.

– Властитель, Югюлюй уснул. Старший из рабов доставлен, – склонился начальник стражи.

– Приведи его ко мне, – повелел Тюйлюхой и быстрым шагом направился в юрту.

Обойдя пылающий очаг, он опустился на