Вендская Русь - Николай Васильевич Соколов

– Гуды[107] и сами хорошие задиры, – заметил угрюмо Радомысл. – Не надо было давать приют куявским жупанам.

Увидев, как вскочил Рогвальд, намереваясь резко ответить на обвинения присчанского князя, Мстивой удержал зятя, велев тому сесть на место. Великому князю совсем не хотелось, чтобы собрание закончилось взаимными обвинениями и оскорблениями.

– Предоставление кому-то убежища еще не повод для разорения окрестностей чужого города. И как ваш верховный князь, я не имею права оставлять подобные действия без ответа. Тем более что глопянский князь даже не пожелал извиниться, его послы лишь потребовали выдачи беглых жупанов.

– Попель должен ответить за свои наглость и вероломство! – потребовал Дихон, и все князья его дружно поддержали.

Промолчал только Радомысл, который даже не захотел остаться на пир, устраиваемый Мстивоем для собравшихся князей. Через час он уже погонял коня, торопясь как можно скорее оказаться дома. Там князь сразу позвал сына и сообщил ему о предстоящей войне.

– Еще совсем неизвестно, чем она закончится, – возразил отцу Селибор, когда услышал его опасения по поводу поражения Попеля. – Ведь дядя может выставить большую армию.

– Только на этот раз ему будет трудно ее собрать. Военные действия начнутся весной в самый разгар полевых работ. Поэтому я решил, что мы должны предупредить обо всем Попеля. Сам я этого сделать не могу, так что к нему поедешь ты. И отправишься незамедлительно.

– Я готов хоть сейчас выехать! – пылко воскликнул юноша.

Посмотрев на взволнованное раскрасневшееся лицо сына, Радомысл посчитал, что отправлять пятнадцатилетнего мальчишку одного к свояку опасно. Селибор мог просто заблудиться, плохо зная новую для него дорогу. В Крушвице он бывал почти каждый год, но всегда добирался туда через земли гудов, которыми сейчас ехать было нельзя.

– Нет, сегодня ты с десятником Местятой отправишься в мой охотничий домик, – велел он сыну. – Тамошнему смотрителю скажешь, что вы отъедете на несколько дней на охоту. А о вашей поездке к Попелю никто не должен знать, иначе у нас могут быть неприятности.

Глава одиннадцатая

О своем отъезде из Бардовика Бравид еще что-то помнил, а вот о переправе через Лабу в памяти у него ничего не осталось. В тот день они с Трюмом начали с утра пить, и по дороге к границе юноша просто заснул. Очнулся он только вечером, когда земли франков уже были позади.

Из рассказов спутников выходило, что его пытались будить на границе, но ничего не получилось. Выручил Трюм, у которого Кудря, как только Бравид отключился, отобрал все оставшееся вино. Пьяный старик устроил веселое развлечение, пытаясь стащить юношу с телеги, а когда стражникам его неудачные попытки надоели, они пропустили их без досмотра.

Вернувшись в Миллин, Бравид хотел сразу же устроиться на службу, тем более что в городе объявили о наборе воинов. Однако дядя опять уговорил его вначале помочь с торговлей. Они с Неговитом скупили много оружия, которое надо было продать, а Свена как раз назначили сотником собираемой дружины и ему приходилось много времени уделять обучению воинов.

– Когда выступим в поход, я возьму тебя в свою сотню и даже попытаюсь сделать десятником, – посулил дядя. – А пока помоги мне в лавке, Берну одному там не справиться.

После такого обещания Бравиду ничего не оставалось, как опять согласиться. Тем более что в связи с предстоящей войной покупателей значительно прибавилось, и они с двоюродным братом едва успевали всех обслуживать.

– Как торговля? – поинтересовался навестивший его Кудря, когда приятель освободился от очередного покупателя.

– Сам не видишь, – буркнул раздраженно Бравид. – Все как с ума посходили, я к вечеру просто с ног валюсь.

– В походе будет не легче, – заметил сын Неговита, пытавшийся недавно отговорить племянника Свена от участия в войне с глопянами. – Дядя не возвращался?

– Нет.

– Тогда мне придется его подождать.

Свен появился в лавке только через полчаса и, поздоровавшись с Кудрей, сразу поинтересовался дневной выручкой. Записями продаж занимался Берн, который и отчитался перед отцом. Только после этого хозяин пригласил своего партнера пройти с ним для разговора.

– Твое требование по поводу переплаченных трехсот кун я считаю справедливым, – неохотно признался оружейник, когда они вышли во двор. – Поэтому предлагаю такое решение: после распродажи первой партии мечей ты получишь сверх своей доли двести кун, а после второй еще двести.

– А когда это произойдет?

– Первый десяток мечей обещали доделать завтра, а остальное дней через десять-пятнадцать. Ну как, по рукам?

– Я, конечно, рассчитывал на большее, – схитрил Кудря. – Но, учитывая наше давнее сотрудничество и то, что вино и мои товары перевозились на твоих телегах, я согласен. Только у меня к тебе будет просьба. Отпусти со мной сегодня Бравида, мы так и не отметили наше успешное возвращение домой.

– Только не надо спаивать парня, – попросил Свен. – А то я уже заметил, что они с Трюмом стали частенько вместе выпивать.

– Да мы только по чуть-чуть, так, чтобы расслабиться.

В обещание Кудри верилось с трудом, однако оружейник все же решил дать племяннику, проводившему целые дни в лавке, немного развлечься и отдохнуть. Свен хотел было передать с сыном Неговита и деньги для отца, но передумал, не зная, как к этому отнесется купец. Его сын ведь мог быть и не в курсе их договоренностей.

Бравид воспринял приглашение Кудри прохладно, он так за день уставал, что ему совсем не хотелось еще куда-то идти. Но юноша не стал обижать отказом товарища, и только когда они прошли в ближайшую к дому дяди корчму, Бравид поинтересовался, куда его ведет приятель.

– К одной знакомой вдове. Я ей немного помогаю деньгами и могу в любое время там отсидеться, когда становится тошно от отцовских нравоучений.

– Мне бы такое место тоже не помешало, – заметил уныло юноша. – А то дядя уже замучил своими просьбами. А домой придешь, там пьяный Трюм лезет с советами и наставлениями.

– Могу договориться, – предложил Кудря. – Только я бы на твоем месте не торопился ссориться с дядей. Пусть он вначале поможет тебе с устройством в варяжскую дружину, а там будет видно.

– Поэтому и приходится терпеть, – произнес огорченно племянник Свена.

– Мне тоже. Весной отец собирается отправить торговать в Константинополь, а ехать туда мне совсем не хочется, – пожаловался товарищ. – Ну, ничего, вернусь – и все. Я ему не какая-то кукла!.. А если не захочет считаться с моими интересами, плевать, заведу свое дело.

Так за разговорами они оказались на окраине Миллина и подошли к дому, где жила вдова. Несмотря на позднее время, Нежана встретила гостей приветливо, а ее дети, мальчик и девочка,