Как это было - Ирина Илиади

Наконец отец в это поверил. Год назад, в мой очередной приезд, он как-то приехал к нам в гости один, и мы с ним наверное часа три проговорили. О детях, об отношении к жизни, о моральных принципах, о жизни в Чите и моей работе, о наших дальнейших планах про перестройку дома.

И он сказал, что я по-новому для него открылась. И его сыну очень повезло встретить такую девушку на пути.

— Но сможет ли он тебя удержать?

Его вывод был неожиданный, а вопрос удивил:

— А чего меня держать, я никуда не собираюсь от него. Во-всяком случае все трудности преодолеем вместе.

— Ты птица высокого полета. И ты многого достигнешь. Я это чувствую. Вот только поставишь детишек на ноги и посмотришь, что перед тобой откроются другие перспективы.

Мне было необычно это слышать. И так высоко я о себе не думала. Расстались мы с ним как близкие люди. И я пригласила его бывать у нас в гостях чаще.

И вот теперь я вижу, как в еще довольно молодом мужчине угасает жизнь. Но в этот момент я не думала о плохом. Я просто понимала, что лечение не будет быстрым.

Посидели они в этот раз не долго. Он порадовался, глядя на девчонок:

— Какие большие стали. Младшая — копия Сашка!

— Да, все так и говорят в клубе. Настя — вылитый папочка родимый!

Когда пошли их провожать и вышли в прихожую, он не смог нагнуться, чтобы завязать туфли. Оказывается он стал сильно отекать. Это лишало его подвижности. Жена сказала:

— Ну ничего, пойдешь с развязанными шнурками. Наверное, уж не упадешь. Я буду тебя под руку вести!

Я тут же присела и завязала ему шнурки. И затылком почувствовала его благодарность.

— Пожалуйста, поправляйтесь! Я завтра — в институт, узнаю расписание лекций и т. д. И обязательно к вам приеду. Поговорим еще.

Я не думала, что это конец. Медицина была развита. Его младший сын был фельдшером, мог и уколы делать, и капельницы. И обязательно должен поставить отца на ноги.

В институте был приятный сюрприз. Я показала куратору свою афишу дипломной работы. Рассказала по шагам как мы готовились к конкурсу. Какие задачи и цели ставила перед собой. А потом расписала в красках, как прошел конкурс. Это было очень вдохновенно! А потом дала ему документ — бланк института с оценками моей квалификационной комиссии из клуба. Он посмотрел на него и сказал:

— Я тоже должен был присутствовать на этой дипломной работе. Обычно мы к своим студентам выезжали. Но с этой политической чехардой мне никто бы не оплатил командировку в другое государство. Председатель комиссии я. Я ставлю тебе ПЯТЕРКУ! Ты ее заслужила! И знай, в этих коллективах всегда будет мышиная возня. Будь выше!

Это было неожиданно! Он высоко оценил мою работу. И даже если результат и не был безукоризненным, он увидел, что я все сделала правильно. Точно выстроила сценарий и весь план подготовки. Он увидел, что я смогу работать режиссером и для него это было ценно! Ведь это он меня учил!

А потом начались лекции и серьезная подготовка к главным экзаменам с большой комиссией. По билетам, с подготовкой в 20 минут, безо всяких шпор и первоисточников.

К свекру я попала только через десять дней после встречи. Я позвонила домой, а жена сказала, что он уехал умирать к младшему сыну на Юнус-Абад. (Это такой большой район в городе.)

— Что вы такое говорите?

— Я не знаю, что на него нашло. Но он решил ехать к вам в Читу. А куда ехать такому больному? Я не хотела его пускать. Поругались и он сказал, что поедет в свою квартиру. А там Вовка с женой. Нужен он им как собаке пятая нога. Неделю уже там. Лежит не встает. Меня видеть не хочет.

Она заплакала.

— Неужели все так плохо?

— Конечно, все плохо! Онкология. Это конец!

На следующий день после института я поехала к нему. Дверь открыла сноха и спросила негромко:

— Ты к отцу? Он не встает. Нашел место, где умирать.

Меня это так покоробило, что я тоже сказала негромко, боясь, что отец услышит:

— А что ты его хоронишь раньше времени! Мужик молодой! Встанет!

Когда я зашла к нему, то все поняла… Я улыбнулась, поцеловала его в щеку:

— Ну рассказывайте, как вы?

Он очень обрадовался мне и сказал:

— Мне лучше! Вовка мне уколы начал делать! Но из этих никто не верит что я встану! А я встану и поеду к вам!

— Вместе поедем! Вы выздоравливайте и набирайтесь сил! Дорога-то длинная! 5 суток это непросто!

— Ничего! Я сильный. Я все выдержу.

Мы немного поговорили про институт, потом я больше рассказывала про Сашу и детей. Приехал с работы сын его Володя, зашел к нам. Сказал, что пора делать укол, после которого отец немного вздремнет. Отец спросил, когда у меня экзамены. Я ответила, что сессия закончится в начале июня.

— Володя! Завтра же пойдешь покупать билеты на поезд! Как раз дней за 20! Съездишь на вокзал и выкупишь купе! Деньги есть!

Мы попрощались, в надежде на следующую встречу. Вечером мне позвонил Вова:

— Ирин, мне нужны документы твои. Чтобы я купил билеты.

— Володя, ты в своем уме? Отец не стоит на ногах. Что я буду с ним делать в поезде? А еще ребенок, которому трех лет нет.

— Так ты не хочешь, чтобы он к вам ехал?

— ХОЧУ! Только сначала надо поставить человека на ноги, а потом брать билеты. У меня время есть. Я сразу после экзаменов не уеду.

— А что я ему скажу?

— Ну скажи, что пока не смог достать билеты. Но обязательно купишь. А ты как медик скажи, надежда есть?

— Нет.

— Так он может ведь не доехать. И зачем ты тогда ведешь речь о билетах?

Мой вопрос остался без оответа. Просто решили сбагрить. Не нужен стал ни ему, ни тем более снохе. А жили в его квартире.

После встречи с отцом я уже была не уверена в благополучном исходе. Глаза уже не горели. Было ясно видно, как в нем угасала жизнь…

Буквально через два дня после этой встречи мне под утро приснился сон. Отец совершенно здоровый стоит на подножке поезда, который медленно движется. Он улыбается, машет мне рукой и кричит:

— Ирина!!! Я поехал к вам! Я — выздоровел!

Я проснулась… Стало так тоскливо