От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

– Мы тебя к себе не звали! – крикнули беглецу с крепостной стены. – Беги туда, откуда прибежал!

Развивая успех, 26 августа Кауфман двинулся на Коканд. Навстречу ему поспешно выехал Насреддин-хан с мольбой о мире и полном подчинении. 30 августа пришло покаянное письмо и от правителя Маргелана Мурад-бека.

Вдогонку за бегущим Автобачи был брошен отряд Скобелева – шесть казачьих сотен, дивизион артиллерии, ракетная батарея и две роты солдат, посаженных на арбы. Скобелев торопился. За каких-то десять часов он прошел более шестидесяти верст и у селения Мин-Тюбе настиг и разгромил последние силы Автобачи.

10 сентября Скобелев ворвался в город Ош. К этому времени от Автобачи начали разбегаться последние преданные сторонники. В результате у него осталось четыре сотни воинов, с которыми несостоявшийся хан метался между Андижаном и Узкентом.

23 сентября Кауфман подписал с Насреддином мирный договор, повторявший соглашение с Бухарой и Хивой. Он предусматривал полный отказ хана от дипломатических соглашений с любой державой, кроме России. Часть земель на правом берегу Сырдарьи (так называемое Наманганское бекство) была включена в состав Туркестанского генерал-губернаторства, став Наманганским отделом. Начальником этого отдела был назначен Михаил Скобелев. Вопрос о восстановлении на престоле Худояра Кауфман даже не поднимал.

25 сентября русские войска переправились через Сырдарью и заняли Наманган. Здесь Кауфман получил сообщение, что в восточной части ханства вновь подняли голову мятежники. По предложению Автобачи тамошним ханом был провозглашен киргизский разбойник Пулат-бек. Центром новой смуты стал город Андижан. Но этот мятеж провалился, едва начавшись. В начале октября отряды генерал-майора Троцкого разнесли в клочья конные толпы киргизов, однако взять с ходу штурмом Андижан не смогли.

В это время началась новая смута и в Коканде. Подстрекаемые Автобачи, горожане напали на ханский дворец. Перепуганный Насреддин, как и его отец Худояр, бежал под нашу защиту в Ходжент. После этого ободренные кокандцы захватили Наманган. Но наш гарнизон, укрывшись в Наманганской цитадели, отбил штурм.

Разгневанный Кауфман срочно перебросил к Намангану войска. Возглавляемый Скобелевым Наманганский отряд, наводя порядок, совершил несколько карательных рейдов в различные районы ханства.

В январе 1876 года Кауфман был вызван в Петербург. Там он, действуя в обход Министерства иностранных дел, смог добиться личного указа Александра II на полную ликвидацию Кокандского ханства. Об этом успехе генерал-губернатор немедленно телеграфировал в Ташкент, приказав Скобелеву начать подготовку к занятию Коканда.

* * *

Через несколько дней, потрясенный поражениями и потерявший последних единомышленников, Абдуррахман сдался на милость победителей. Теперь можно было приниматься и за последний оплот неповиновения – Коканд. Поэтому Кауфман телеграфирует приказ генералу Колпаковскому – начинать наступление на Коканд. Одновременно аналогичную телеграмму получил от генерала Троцкого и находившийся в Намангане Скобелев. На телеграмме Троцкого имелась любопытная приписка: «Миша, не зевай!»

Суть приписки состояла в том, что первый, кто добрался бы до Коканда и его взял, получал серьезную награду, а опоздавший оставался ни с чем. После этого началась своеобразная гонка между Колпаковским и Скобелевым. Выиграл гонку Скобелев. Проскакав за сутки почти 80 верст, он успел к Коканду первым. Коканд сдался Скобелеву практически без боя. На этом, собственно, и закончилась история Кокандского ханства.

Вскоре император принял военного министра Милютина и Кауфмана. Бравые генералы выложили перед Александром II план окончательного включения Коканда в состав Российской империи и укрепления армии в Туркестане. Александр II колебался:

– Горчаков совсем недавно уверял англичан, что все наши дальнейшие военные экспедиции отменяются и мы более не расширяем своих границ!

– Никакой экспедиции не было, – отчеканил Кауфман, – А было усмирение мятежа!

– Да и расширения границ никакого тоже нет! – подержал своего коллегу министр. – Мы лишь выравниваем границы, делая их безопасными для государства.

– Ну, что тут поделаешь, – снисходительно вздохнул Александр. – Что сделано, то сделано, и на полпути останавливается не будем! Горчакову же передайте, что я его заочно отстранил от обсуждения кокандского вопроса.

Когда генералы вышли из царского кабинета, Кауфман спросил Милютина:

– Дмитрий Алексеевич, а как будет выкручиваться Горчаков?

– Как-нибудь да выкрутится! – усмехнулся тот. – Ему не впервой!

Пятью месяцами позже был издан следующий высочайший манифест: «Мы, Александр II и т. д., уступая пожеланиям народа Коканда стать российскими подданными и также признавая абсолютную невозможность восстановления в ханстве мира и спокойствия любыми другими средствами, приказываем немедленно включить Кокандское ханство в наши владения…»

Земли бывшего ханства были включены в состав Туркестанского генерал-губернаторство в качестве Ферганской области. Военным губернатором области стал Михаил Скобелев. Что касается Абдуррахмана Автобачи, то он был навечно выслан в Россию. Одного из его самых жестоких подручных, Пулат-хана (под этим именем, как мы уже говорили, скрывался местный авантюрист Мулла Искак), выдали его же подельники. Военно-полевой суд приговорил садиста к смертной казни. Пулат-хан был повешен Скобелевым на центральной площади Маргелана, там, где ранее он лично рубил головы пленным русским солдатам…

Насреддина, недовольного потерей престола и затеявшего плести новые интриги и заговоры, вскоре отправили в Россию. Так же как и его отца Худояр-хана, который поселился в Оренбурге и, несмотря на пенсию от царя и прихваченные сокровища, стал заниматься торговлей скотом. Так навсегда исчезло Кокандское ханство, ставшее жертвой раздоров и смут, алчности и властолюбия своих правителей.

После присоединения Кокандского ханства к Российской империи войска Кауфмана стояли уже всего в двухстах милях от Кашгара. Захват его был, в случае нашего желания, лишь вопросом времени. Захватив же Кашгар с Яркендом, Россия получала контроль над проходами в Ладак и Кашмир, охватывающие кольцом северные границы Индии. После этого русские могли нанести удар в южном направлении из любой точки по своему выбору. Отныне на их пути стояли только высокогорные Памир и Каракорум. В том, что русским войскам, с их кавказским опытом горных войн, удастся пройти этими горными перевалами, в Лондоне и Калькутте не сомневались.

Ликвидацией Кокандского ханства фактически закончилось завоевание Россией среднеазиатских ханств. После завершения войны с Кокандом в Средней Азии наступил долгожданный мир. Исчезла работорговля, закончились междоусобные войны и набеги, сошли на «нет» разбойничьи нападения на караваны. Уменьшился налоговый гнет на местное население. Люди наконец-то смогли мирно жить и работать. Поэтому кто бы что бы ни говорил, но именно Россия, блестяще выиграв Большую Игру в регионе, принесла в Среднюю Азию мир и европейскую цивилизацию.

Отныне Россия вовсю ширь расправила плечи на Востоке. Всего за десять лет она присоединила территорию размером с половину Северной Америки, выстроив поперек Центральной Азии защитный барьер, простирающийся от Кавказа на западе до