Истории земли Донецкой. От курганов до терриконов - Сергей Валентинович Богачев

Константин Герн нашел свое призвание в военной инженерии. Его страсть к изобретательству сконцентрировалась на подводных лодках, но, кроме этого, он владел всеми тонкостями обустройства фортификационных сооружений, не единожды был полезен Морскому министерству своим рвением к поиску новых решений и глубокими знаниями предмета.

Именно по этой причине великий князь поручил генералу на правах акционера неофициально исследовать состояние дел на вновь построенном заводе англичанина Джона Хьюза. Дело было тонким и его непременно следовало изучить с дипломатической аккуратностью, чтобы не навредить ни государственным интересам Российской империи, ни коммерческим интересам «Новороссийского общества», и еще при этом всем как-то не оскорбить подозрениями Британских пайщиков.

После длительного, в подробностях, доклада об увиденном, генерал Герн взял паузу, как только Константин Николаевич достал пенсне и принялся к прочтению некоего документа, сложенного стопкой на черной коже его рабочего стола.

– Ваши наблюдения любопытны и хочу благодарить вас, генерал, за объективную и критичную оценку положения дел на вашем же предприятии… – Великий князь не отрывался от страниц рукописного текста, который, судя по всему, тоже имел отношение к вопросу. – Как вы говорите, Хьюз собирается оживить эту свою домну?

– Ваше высочество, не являясь всё же глубоким специалистом в доменном процессе, могу утверждать, что существует единственный наименее затратный и быстрый способ удалить чугунную болванку. И в этом наши мнения с Джоном Хьюзом совпали. Насколько я знаю, эта работа уже проделана. Они выкопали котлован под домной и после разборки нижней части корпуса обрушили в него застывший сплав. Теперь следует восстановить домну изнутри, выложить её заново огнеупорным кирпичом лучшего качества и, самое главное, изменить состав шихты.

– Сейчас я хочу услышать мнение не акционера общества, но русского офицера. Возможно, интересы этих людей расходятся, потому мне нужно знать мнение военного специалиста. Усматриваете ли вы в этом провале злой умысел со стороны англичан?

Генерал Герн знал, что от его доклада зависит то мнение, которое сложит великий князь, а значит, оно потом будет доложено государю с принятием последующего Высочайшего решения, но до сих пор он для себя не сформировал однозначного ответа на этот вопрос.

– Не могу утверждать однозначно, что это так. Факты говорят о том, что обязательства не выполнены, но я наблюдал инициативу и желание, а временами даже досаду Хьюза от того, что произошел разлад. Он своим видом выражает решимость преодолеть все трудности и прийти к результату.

– Видите ли, генерал, лучше бы Хьюз выражал эту свою решимость не только видом, но и действием. У меня в руках одна из страниц доклада капитана Семечкина, это мой адъютант… Хотите прослушать? – И, не дожидаясь ответа, великий князь зачитал выдержку из рукописного текста: – «Положение, в котором находится завод Хьюза, весьма неудовлетворительное. Место под завод выбрано неудачно, и расположение его обработано недостаточно основательно».

Константин Николаевич поправил пенсне.

– Как вам? И это после нескольких лет исследований, калькуляций и раздумий. Дальше несколько добрых слов об устройстве этой самой печи, которая так и не заработала должным образом, но вот еще: «Прочие нововведения неспособны, неряшливость в делах».

Перед глазами генерала встала смесь глины и угля, прилипшая к сапогам.

– Еще вот капитан мой пишет следующее, извольте ознакомиться: «Производительность вне всякой критики, положение рабочих ниже всякой критики. В зданиях, мастерских и всяких других строениях обнаруживаются недоделки. Положение рабочих очень худое». – Константин Николаевич глазами пропустил несколько абзацев, будто искал уже знакомый текст, после чего продолжил: – «Господин Хьюз обязан организовать большое коммерческое общество и принести в Россию огромные капиталы, завезти образцовые технические устройства… всё, что он возвел, это несчастный маленький завод».

Великий князь вопросительно взглянул на Герна:

– Мой Семечкин – человек обязательный и въедливый. Я ему доверяю. Как и вам, генерал. Вы оба представили одинаковую картину, но ответа на свой вопрос я так и не получил. Там есть саботаж или нет? Может, Хьюз и не планирует дать прочный металл для обшивки вашей подводной лодки? И броню для Николаевской верфи тоже. А вы как думаете – контр-адмирал Вайсмен уже доложил в Британском Адмиралтействе об успехе их операции?

Такого рода обвинения из уст Председателя Государственного совета звучали как приговор:

– Ваше высочество, мне лестно слышать оценку моего доклада, по существу, как честного и справедливого. Безусловно, я, как офицер, обязан в первую очередь помышлять об интересах военного министерства. Потому мой ответ будет: нет. Нет, я не усматриваю в провале Хьюза никаких вредных мотивов. Скорее коммерческий просчет и переоценка своих возможностей.

– Ну, под этим соусом можно подать любой провал, но когда дело касается флота, мы не будем снисходительны. Когда Хьюз обещает дать металл?

– На все работы ему необходимо девять месяцев, ваше высочество, – ответил генерал. Этот же вопрос он задавал управляющему там, на заводе, и получил четкий ответ.

– Как ребенка выносить, право… – усмехнулся Константин Николаевич, отложив в сторону доклад своего адъютанта.

* * *

24 января 1872 года домна Джона Хьюза дала первый качественный чугун, а в начале марта при Адмиралтействе состоялось заседание Русского технического общества, где детально рассматривался доклад капитана Леонида Павловича Семечкина. Не успей валлиец со второй попытки сварить в донецких степях хороший металл, совершенно неизвестно, какова была бы судьба Донецка…

Горловка: начало

Талантливому инженеру Петру Ивановичу Го́́́рлову повезло родиться в эпоху промышленной революции середины XIX века. Бурное развитие технологий в металлургии, разведка угольных залежей на юге России сделали возможным реализацию задач по модернизации военно-морского флота. Дело оставалось за малым – связать железнодорожными путями очаги промышленного роста и Азовское побережье.

Окончивший с отличием в 1859 году Петербургский институт Корпуса горных инженеров, Го́́́рлов начал свою карьеру в «Русском обществе пароходства и торговли», где занимался геологическими исследованиями угольных месторождений Донбасса. За короткое время Петр Николаевич заработал себе весомый авторитет среди коллег. Поэтому именно его рекомендовали концессионеру Самуилу Полякову, подбиравшему специалистов для реализации проекта строительства железной дороги Курск – Харьков – Таганрог.

Уровень подготовки, организационная хватка и завидная работоспособность Го́́́рлова позволили ему отличиться на этом строительстве в должности начальника строительства магистрали на Донбассе.

Успешное завершение в рекордно короткие сроки строительства Курско-Азовской железной дороги состоялось в большой степени благодаря добросовестности Петра Го́́́рлова. Горному инженеру Полякову доверяют строительство и эксплуатацию первого мощного рудника возле станции Никитовка.

Го́́́рлов в соответствующей для него основательной манере подошел к делу и выполнил поставленную задачу. Рудник, созданный Петром Николаевичем Го́́́рловым, на месте двух крестьянских копанок, стал самой мощной,