Душа Лахора - Читра Банерджи Дивакаруни

чем раньше. Мне сразу становится грустно. Я в очередной раз задумываюсь о том, замешан ли Дхиан в странной смерти внука Саркара. Мы с Манглой иногда это обсуждаем поздно ночью, после того как уходят спать слуги, любезно предоставленные мне Дхианом.

В гурдваре я приказываю стражникам ждать снаружи, быстро молюсь и оставляю милостыню для бедных, потом спешу на террасу. У меня всего час. Я бегу наверх, и меня переполняют горько-сладкие воспоминания. Здесь Саркар обещал на мне жениться. Здесь я с юной гордыней заявила, что мои молитвы уберегут его от бед.

На скамейке я вижу сгорбленного человека в сером и бросаюсь к нему.

– Дитя мое, – говорит Факир и неуверенно тянет ко мне руку. Глаза у него мутные и несфокусированные. Наставник ослеп! Рядом ждет мальчик, который помогает ему ходить. Факир дает ему денег и отсылает: – Иди поешь. Вернешься через час.

Я хочу сказать, как рада его видеть, как скучаю по Саркару, как боюсь за будущее Далипа, но времени совсем мало. А когда Азизуддин сжимает мои руки в своих, я чувствую, что он меня понимает.

– Вы так похудели, – говорю я.

– Такова жизнь, моя дорогая. И люди лучше меня умирали, скоро настанет мой черед. – Я пытаюсь возразить, но он меня останавливает: – Нам надо использовать время с толком. Не знаю, увидимся ли мы снова. Дхиан вынуждает меня уйти в отставку. Скоро мне придется подчиниться. Чанд от меня все равно толку мало: она слушает только сородичей из своего клана. А слепым я не смогу тебе писать.

Я слушаю его каждой клеточкой своего тела.

– Союз между Чанд и Дхианом распадается. Дхиан тайно связался с Шером Сингхом, пригласил его захватить Лахор.

Я потрясена.

– Но ведь Гулаб на стороне Чанд! Неужели Дхиан выступит против брата?

– Братья Догра всегда на своей стороне. У Саркара хватало силы и харизмы, чтобы привязать их к себе, но больше никто так не может. Возможно, Дхиан и Гулаб специально запланировали, чтобы визирем Пенджаба всегда был один из Догра, и неважно, кто при этом на троне.

Я помню Шера. Он любитель дорогих лошадей, экзотических духов, иностранного алкоголя и хорошеньких женщин. Храбрый воин, красивый и обаятельный. Но выйдет ли из него достойный правитель?

– Разве у Чанд нет сильных союзников?

– Ее поддерживает клан, но не армия хальсы. Армия хочет правителя, который сможет вести их в бой, а не женщину за занавеской. Она посылает им приказы через Аджита Сандхавалию, что не нравится военным. Шер старается с ними договориться, обещает повысить жалованье.

– А что делать мне?

– Пока ничего. Наблюдай за тем, что происходит. Не привлекай к себе внимания. Не заводи особой дружбы ни с кем, даже с семьей Дхиана.

– Почему вы так говорите?

Факир пожимает плечами.

– Такое у меня ощущение.

Я задаю вопрос, который давил на меня все это время:

– Замешан ли Дхиан в смерти Наунихала?

Советник смотрит вдаль невидящими глазами.

– Обрушение ворот могло быть несчастным случаем. В конце концов, тогда погиб Удхам, племянник самого Дхиана. Но что случилось после того, как Наунихала унесли внутрь, не знает никто. Жаль, что ты не осталась в Джамму.

– У меня не было выбора.

Я описываю убийцу и безмолвную черную дыру у него во рту. Вместо того чтобы изумиться, Азизуддин спрашивает:

– Как ты думаешь, кто его послал? Кто знал, что ты там?

– Вы. Дхиан. Сухет.

Факир склоняет голову набок и к чему-то прислушивается острым слухом слепца.

– Мальчик возвращается. Думай быстрее. Кому выгоднее всего твое возвращение в Лахор?

– Дхиану, – отвечаю я без колебаний. – Тут я все время у него на глазах. – Внезапно я всё понимаю и охаю от ужаса. – Это он послал убийцу. Чтобы я испугалась и вернулась.

– А зачем ему это?

– Чтобы лучше нас защитить? – По слабой улыбке наставника я вижу, что ответ неправильный. – Чтобы нас использовать?

Он кивает.

– Я ему не позволю!

– Умный человек позволяет себя использовать, когда это отвечает его целям, – замечает Азизуддин. – Он изображает слабость, а потом ждет нужного момента, чтобы захватить контроль.

Пора уходить. Я останавливаюсь перед лестницей и оглядываюсь на то, как Факир неуверенно постукивает тростью по полу, как его губы движутся в безмолвной молитве. Он был таким суровым и величественным, когда я впервые его увидела возле хижины Манны. Взял меня под свое крыло и научил меня быть рани.

Отец, увижу ли я тебя еще хоть раз?

Глава 24

Мертворожденный

Я привожу Далипа в усыпальницу правителей, где хранится та часть праха Саркара, которую не высыпали в Ганг. Малыш пока ничего не понимает, но я надеюсь, что где-то в глубине души у него останется воспоминание: «Мать взяла меня за руку и сказала: “Поклонись этой лотосовой урне. В ней останки твоего отца, величайшего правителя, которого только знал Пенджаб. Он не оставил тебе государства, но оставил нечто более ценное: мужество, щедрость, острый ум, любовь к жизни и смеху”».

Величественный узорчатый мавзолей с огромным желобчатым бело-золотым куполом стоит на приподнятой платформе, чтобы его видно было издалека. Он построен между мечетью Бадшахи и гурдварой Дера-Сингх, а на двери вырезаны фигуры индусских богов и богинь. Так мавзолей напоминает людям, что Саркар уважал все религии. Но внутри, к моему огорчению, работа не закончена, стены и потолки голые. Строительство остановилось после смерти Кхарака, и Чанд его не продолжила. Возможно, ей не хватает денег. Я слышала, что даже армии платят нерегулярно.

Мой Саркар заслуживает лучшего. Если бы я могла, сделала бы мавзолей незабываемо прекрасным.

Рядом стоят одиннадцать урн поменьше – для сати. На одной имя Гуддан. Я нежно касаюсь сосуда, хотя там на самом деле не только ее останки: пепел всех женщин смешали после похорон. Рани еще повезло, записали хотя бы их имена. Наложниц никто не помнит.

Я выхожу и вижу, что вокруг Самадхи собралась огромная толпа. Должно быть, разнеслись слухи о нашем приезде. Люди кричат «Да здравствует махарани Джиндан! Благослови Вахе Гуру нашего маленького шахзаду». Я велю Далипу помахать рукой. Приветствия становятся громче. Моим сопровождающим приходится вызвать подкрепление, чтобы доставить нас домой без проблем. Я боюсь, что Дхиан расстроится, но он довольно улыбается.

– Хорошо, что люди любят своего принца. Я пришлю вам свою лучшую колесницу, чтобы вы могли катать сына по городу. – Он гладит Далипа по голове и дарит ему золотую монету.

Мангла, которая Дхиана не особенно любит, говорит:

– Интересно, с чего вдруг ему захотелось вас выводить на публику.

Меня тоже это