Душа Лахора - Читра Банерджи Дивакаруни

в казне на момент прихода к власти Чанд. Ходили слухи, что по ночам солдаты Гулаба что-то вывозили из крепости на крытых телегах, но никто не посмел ни в чем его открыто обвинить. Шер не сумел выплатить долги армии, поэтому солдаты взбунтовались. Многих офицеров-европейцев, верно служивших Саркару, убили. Остальные перешли к британцам. Солдаты выбрали из своей среды старшин-панчей, которые и возглавляют войска.

Автар говорит:

– Панчи прекрасные солдаты, но им не доводилось командовать полком в бою. Они ничего не знают о стратегии. Если война правда начнется – а это вполне возможно, поскольку британцы собрали большие силы в Лудхиане, – они не будут знать, что делать.

Меня переполняет горе. Могучая армия, которую Саркар так старательно собирал, пришла в упадок. Кто теперь остановит британцев, если они нападут на Пенджаб?

* * *

Перед отъездом Автар протягивает мне измятое письмо.

– Прошу прощения, моя рани, чуть не забыл. Столько всего творится, что я немного не в себе. Письмо пришло в крепость, мне его передал друг, который там работает.

Послание от Джавахара.

Сестра, в безопасности ли ты? Я ничего о тебе не слышал с тех пор, как скончался наш махараджа. Говорят, за последнее время в Лахоре сменилось уже несколько правителей и произошло немало сражений. Это меня беспокоит. Я тебе много раз писал, предлагал приехать и жить со мной в Гуджранвале. Манна и Биджи в прошлом году умерли от внезапной лихорадки. Об этом я тебе тоже писал. Возможно, ты не получала мои письма. Я остался один и скучаю по родным, в том числе по нашему вздорному отцу. Я не знаю даже, жива ли ты. Шлю благословения моему маленькому племяннику и надеюсь, что когда-нибудь снова его увижу.

У меня выступают слезы на глазах, пока я читаю неровные, с трудом нацарапанные буквы. Я пишу в ответ:

Дорогой братец, у нас с Далипом все хорошо. Из-за политических проблем, с которыми я ничего не могла поделать, меня увезли из Лахора и не позволили сообщить тебе о том, где я нахожусь. Твоих писем я не получила, кроме последнего. Мне очень жаль было услышать о смерти наших родителей и о том, что ты остался один. Я сейчас в Амритсаре. Приезжай ко мне в гости. На этот раз можешь остаться сколько захочешь.

И Джавахар приезжает. Он выглядит старше, суше, тише. Брат тоже чуть не умер от лихорадки. Испытывая угрызения совести, я готовлю его любимые блюда, вожу смотреть на достопримечательности и с нежностью наблюдаю, как он играет с Далипом. Помня, как брату нравится хорошая одежда, я заказываю для него несколько костюмов, пусть красоваться в них ему особенно негде. А когда Мангла пропадает ночами, я вздыхаю, но не злюсь.

Вахе Гуру, мое время любить прошло, но пусть хоть брат будет счастлив.

* * *

Сегодня прибывают двое неожиданных гостей. Когда Мангла объявляет их имена, я понимаю, что придется вспомнить все, что я знаю о придворных играх.

– Аджит и Лехна Сандхавалия? Родственники Чанд? Разве Аджит не сбежал в изгнание, после того как Лехну бросили в тюрьму?

– Их положение явно изменилось, – замечает служанка. – Я давно не видела таких прекрасных лошадей, и с ними большой отряд солдат. Чего они хотят от вас?

– Скоро узнаем.

Джавахар хочет пойти со мной, но я его отговариваю. Я скрываю волнение под белым покрывалом, обшитым жемчугом, и вплываю – надеюсь, достаточно величественно – в парадную гостиную, где сидят члены клана Сандхавалия.

Ждать мне приходится недолго. Аджит Сандхавалия, грубоватый, мускулистый, с кудрявой черной бородой и сверкающим взглядом, сразу же после официальных приветствий переходит к делу. Он просит меня поклясться на «Гуру Грантх», что я никому не скажу о нашей встрече. После клятвы он говорит мне, что Сандхавалия очень недовольны никчемным прожигателем жизни Шером и хотят, чтобы вместо него правил Далип.

– А вы могли бы стать регентом, пока Далип не вырастет. Саркар часто говорил мне, какая вы умная и как любите Пенджаб.

У меня отчаянно колотится сердце. Я догадывалась, что Сандхавалия именно за этим приехали, но, когда они говорят о своих намерениях настолько прямо, внутри у меня бурлит странная смесь радостного возбуждения и страха. Если план сработает, улучшит это положение моего сына или ухудшит?

У Лехны, дяди Аджита, впалые щеки и ястребиные глаза под нависающими веками. Он добавляет:

– Вы оказались настоящим другом Чанд в самый трудный час. Если бы вы не нашли ее тело, вместо похорон, достойных правительницы, ее бросили бы в колодец.

Я вспоминаю смеющегося Наунихала, погибшего в расцвете лет, Биби и ее мертвого ребенка, разбитую голову Чанд. Спрятав дрожащие руки в складки гагры, я говорю, что их предложение для меня большая честь.

– Но что из этого выйдет? – спрашиваю я. – Далип еще маленький, а у меня нет опыта в проведении дурбара. И потом, я дочь дрессировщика собак.

– В этом будет ваша сильная сторона, – возражает Аджит. – Вы человек из народа, ваши решения будут беспристрастны. Дурбар это оценит. Солдаты – люди простые, они почувствуют, что вы одна из них. А невинность Далипа будет притягивать людей.

– А Дхиан? Он может не согласиться. Визирь помог мне в трудное время. Я не могу его предать.

На морщинистом лице Лехны вспыхивает ненависть. Но она исчезает так быстро, что, возможно, мне показалось.

– Не беспокойтесь. Дхиану главное оставаться визирем. Ему неважно, кто правит, лишь бы правитель не пытался ограничить его власть.

Аджит добавляет:

– Мы о нем позаботимся. Просто возвращайтесь в Лахор поскорее и будьте готовы к большим переменам. В нужный момент мы с вами свяжемся.

Есть еще одна вещь, которая меня беспокоит. Обязательно надо это сказать, хотя гости могут разозлиться.

– Мне нужно от вас обещание, что вы не причините вреда Шеру Сингху. Несмотря ни на что, он сын Саркара.

У Лехны вспыхивают глаза.

– Кровь идет за кровью…

– Не беспокойтесь, – перебивает Аджит. – Мы знаем, как убедить Шера. Если ему предложить достаточно большой доход и позволить оставить себе лошадей, охотничьих собак и коллекцию иностранных вин, он охотно отдаст трон. У нас были на него большие надежды, когда он нас помиловал и позвал обратно ко двору, – строго говорит он, – но Шера интересуют только пьянство, охота и пиры. Он уничтожает все то, что построил наш любимый Саркар.

Его слова ранят меня в самое сердце. Я соглашаюсь.

Обрадованные Сандхавалия хотят перед отъездом повидать Далипа. Когда я его привожу, то с изумлением замечаю слезы на глазах суровых воинов.