Царь Давид - Алекс Грин

— Все ясно, — тихо произнес Сисара, — Жаль я не пошел с вами. Но зная тебя, я уверен, что ты не просто так не возвращался. Ты что-нибудь узнал, пока был там.

— Да мой господин. Сил собрали против нас много. Сто пятьдесят тысяч человек как минимум. Треть войска держат рядом с царским лагерем. А остальные расположены в пяти лагерях вокруг города.

Сисара обдумал создавшееся положение. Царь все выжидал что боги как всегда на его стороне но не в этот раз. Надо было уходить, а теперь они заперты и нет им помощи.

* * *

На совете царь велел не сдавать город и биться до конца. Многие военачальники были этим недовольны особенно союзники керетеи. Тем временем филистимляне пошли на штурм. Лучники начали вести обстрел стен, выманивая пелетеев на вылазку. Но Хадад видел колесницы царя и хорошо понимал, сколько он потеряет людей. Поэтому выжидали до вечера.

* * *

Затем из дальних ворот выехали колесницы, всадники и вышли копейщики. Лучники разбежались и колесницы столкнулись в ожесточенном сражении. Всадники керетеи гораздо лучше управляли лошадьми, что давало им преимущество. Колесницы перемешались, стрелы свистели со всех сторон.

Когда из лагеря подоспела подмога, Пелетеи отступили к воротам и успели скрыться. Колесницы филистимлян остановились. Всадники и копейщики подошли ближе к стенам и в них со стены полетели стрелы. Они отступили в свой лагерь.

Через несколько дней из Тира прибыла в лагерь страшное изобретение финикийцев Баллиста для метания больших камней в стены города. После этого царь Хадад решил дать большое сражение. Бились до позднего вечера и под прикрытием темноты отступили в Гезер. Военачальник Шешай не вернулся из этого сражения, и это было большой трагедией.

Но это сражение не было безумным. Пока филистимляне бились с пелетеями, горожане выкопали ров и заполнили его сточными водами. Теперь баллисту близко к стене города подвезти было невозможно.

Филистимляне были уверены, что пелетеи не выберутся больше за стены и скоро начнут умирать от голода. Но они недооценили своих противников. Через несколько дней большой отряд выбрался через северные ворота и, уйдя далеко от города, вернулись на юг в то место, которое Хушай указал как место обозов.

* * *

Свет от костров был виден в темноте хорошо. Стояли груженые возы, шатры. Скота не было. Надо полагать, их отвели пастись в другое место. Керетеи бесшумными тенями скользили в темноте. Несколько минут — и кольцо замкнулось. И тогда в шум ветра вплелся леденящий душу пронзительные щелчки тетивы…

Дело закончилось тоже быстро. Обозников было больше, чем керетеев, но мало кто из них успел даже схватиться за оружие. Спастись удалось немногим. Обозы провели тем же путем, и лишь на северной стороне им пришлось вновь устроить сражение, чтобы провести обозы за ворота.

Царь Акан был в бешенстве и готов был устроить показательную казнь, но побоялся потерять слуг. Он дал распоряжение усилить надзор со всех сторон, чтобы пресечь любое передвижение. Акан раздражался еще и от того что слишком долго сидел под стенами города не получая результата. С приходом холодов ему придется уходить, поскольку просто не хватит пропитания для такого воинства.

* * *

Страшное изобретение финикийцев оказалось очень эффективным. Баллиста метала камни по воротам, и грохот стоял такой, что был слышен в доме Хадада. За два месяца припасы сильно истощились и даже военные сидели на жестком пайке. Сисара пришел на очередной Совет к царю.

Теперь о вылазке никто не говорил. Филистимляне усилили надзор за стенами города. Но царь все же решился на вылазку.

— Эту машину надо уничтожить, — говорил он, — Сжечь. Завтра мои лучшие воины пойдут в этот набег. Ранним утром после трапезы чтобы успеть до полуденного зноя.

Зевул военачальник, сын советника Цалмунны мрачно произнес:

— Трапеза нужна всем иначе мы ослабеем, и нас перебьют.

Хадад видя одобрение его словам, сказал:

— Все получат двойную порцию после сражения.

Сисара мрачно смотрел на царя. Из этой вылазки могут вернуться ни все. Но можно совместить вылазку и добычу провианта. Хушай давно выяснил, где стоят новые обозы. И если отвлечь на себя все силы, то можно добыть провиант. Но больше всего он не понимал, чего царь ждет, ясно же что им не удержать город.

* * *

Сисара и Эглон возглавили колесничные отряды. Городские ворота открылись, и колесницы вырвались на равнину, минуя заграждения. Ров уже засыпали филистимляне, что облегчало проезд через препятствие.

Колесницы приблизились к укреплению, где стояла баллиста, и посыпались стрелы в охрану и слуг. Охрана продержалась недолго и бросилась бежать. Люди Эглона закидывали кувшины с маслом на баллисту и бросали факелы.

В это время появились колесницы и Явин амаликитянин на службе Сисары закричал:

— Филистимляне!!!

Сисара присмотрелся к фигуре в передовой колеснице. Богатые одежды могли принадлежать самому царю Акану. Вместо отступления он велел наступать. Они быстро сблизились и колесницы перемешались. Лучники стреляли с близкого расстояния, ржали лошади, падали люди погибая под колесами колесниц.

Сисара вырвался на открытое пространство. Его колесницы прошли через колесницы противника и вырвались на открытое пространство. Сисара огляделся. К месту сражения спешили копейщики, а вдали он усмотрел еще колесницы.

Сисара махнул рукой, и колесницы помчались на копейщиков. Те начали сбиваться в плотный строй, но Сисара не собирался увязать в сражении. Колесницы резко повернули, промчались, мимо осыпая копейщиков стрелами.

Колесниц было не много, и Эглон уже разгромил их. Голову командующего уже прикрепили к копью. Сисара сомневался, что это сам царь и не разделял всеобщего ликования. Когда баллиста вспыхнула пламенем, пелетеи умчались в город.

Позднее Хушай поведал что убитый командующий отвечал за баллисту и бросился с малыми силами в сражение опасаясь гнева царя. Хушай вновь показал себя, добыв провиант, но все же положение осажденных было тяжелым. Еще месяц и придется уходить или погибнуть.

Положение Гезера становилось все более тяжелым. Пропитание было скудным. А если придет зима все станет еще хуже. В поздние жаркие осенние дни царь Хадад обдумывал свое положение и приходил к выводу, что нужно уходить.

На Совете он решительно заявил:

— Мы слабеем, а наш противник только сильней сжимает кольцо вокруг города. Пора показать силу пелетеев и порадовать богов. Я сам лично пойду во главе своего воинства.

Советники и военачальники сразу начали протестовать. Цалмунна говорил:

— Наш царь храбр и смел. Но сейчас, самое важное остаться здесь. Мы можем отступить за стены, а без тебя царь мы все погибнем.

— Боги взывают ко мне, видно