Тамара. Роман о царской России - Ирина Владимировна Скарятина

Что же мне теперь прикажете делать? Он, вероятно, сейчас находился у Лидии. Может, мне требовалось с книгой в руках пойти и вывести их на чистую воду? Да, именно так и нужно было поступить, причём незамедлительно. Но, бросившись лихорадочно одеваться, я тут же вспомнила о своём "положении". Подобная сцена могла бы до смерти напугать бедных младенцев, так что они отказались бы и далее внутри меня оставаться.

"Слишком тревожное место, чтобы в нём жить", – заявили бы они, покинув его раньше, чем нужно, дабы попытаться решить сию проблему.

Нет! Как их "уютный пансион", я обязана была ради них остаться дома и в постели. Но мне требовалось придумать какой-то способ увидеть Лидию и с нею пообщаться. Я забралась обратно на кровать и всю ночь продумала о способах и средствах. Около четырёх часов я услышала, что Алексей вернулся и тихо прокрался в свою берлогу. Очевидно, пьян он не был. Так почему же это? Почему он в один день так изменился? О, неужели Лидия на это как-то повлияла? Видимо, она. Я решила с ней встретиться на следующий же день после обеда и с этим решением наконец заснула.

Утром я с трудом могла усидеть на месте. Часы и минуты, казалось, ползли, и я то и дело нетерпеливо поглядывала на циферблат. Но наконец время обеда подошло к концу, и в половине третьего я как можно тщательнее оделась в своё самое подходящее платье для чаепития и большую широкополую шляпу, приказав затем подавать карету.

Когда же я назвала лакею адрес, его веки чуточку дрогнули, но лицо осталось, как и всегда, бесстрастным.

"Слушаюсь, Ваше Сиятельство", – помогая мне сесть в экипаж, обычным образом ответил он, и мы поехали на Миллионную улицу, где жила известная танцовщица Лидия Петрова.

Добравшись, мы остановились перед её подъездом, и я вышла из кареты.

"Да, барыня дома", – сказал швейцар и осведомился, как меня следовало ей представить.

Но прежде чем мой лакей успел ответить, я промолвила: "В этом нет нужды, я просто войду". И без дальнейших церемоний прошла через холл в её гостиную.

Это была просторная комната, уставленная цветами в многочисленных хрустальных вазах и позолоченных корзинах. Большой, в полном цвету, куст сирени разместился в кадке рядом с розовым атласным шезлонгом, где полулежала молодая женщина с очень светлыми волосами. По фотографиям и после того, как уже видела её в театре, я сразу узнала танцовщицу. Поражённая моим внезапным появлением, она села и уставилась на меня широко открытыми цвета васильков глазами. В дальнем зеркале я заметила своё собственное, как обычно маленькое, тёмное и теперь, увы, невзрачное и бесформенное отражение.

"Кто Вы и как Вам удалось войти без представления?" – спросила она, вставая с шезлонга и приглаживая волосы, которые пушились золотистым ореолом. Её лицо с миловидными мелкими чертами выглядело, как и у большинства танцовщиц, нестареющим. Ей могло быть лет на десять или даже на двадцать пять больше, чем казалось, и одета она была в облегающее белое атласное чайное платье, которое идеально подчёркивало её прелестную фигуру.

Пока я стояла, бесцеремонно на неё пялясь, она подошла ко мне с добродушным любопытством.

"Я всё ещё не имею ни малейшего понятия, кто Вы такая. Не могли бы Вы, пожалуйста, назваться?"

Голос у неё был низкий и не неприятный, хотя и несколько хрипловатый.

"Я княгиня Во́розова", – ответила я как можно твёрже, хотя внутри меня всё дрожало от страха. А что, если она меня сейчас прогонит? Или если вдруг войдёт Алексей? Что я тогда буду делать? "Стой за себя", – казалось, прошептал мне на ухо некто невидимый. Я вспомнила о прабабушке Доминике. И, мгновенно перестав дрожать, сделала решительный шаг навстречу танцовщице.

Когда она услышала мою фамилию, на её лице отразилось изумление, но, кроме этого, не было выказано никаких других признаков узнавания либо потери самообладания.

"Действительно, очень приятно, – вежливо произнесла она и указала мне на кресло, отделанное розовой с золотом парчой и стоявшее рядом с шезлонгом. – Будьте добры, присядьте сюда. Могу я предложить вам чаю или сигарету?"

Она вернулась в шезлонг и позвонила в серебряный колокольчик.

"Принесите, пожалуйста, чай", – приказала она, когда слуга появился. Затем, повернувшись ко мне, весело улыбнулась. "Не смотрите так серьёзно, княгиня. Я рада, что Вы явились меня проведать. Так будет гораздо лучше. Я всегда предпочитала делать всё открыто. Я ненавижу тайны. И Вы увидите, что я неплохой человек на самом деле. Итак, что я могу для Вас сделать? Вы, наверное, возражаете против моей дружбы с Вашим мужем? Дело в этом? Вы пришли, чтобы попросить меня больше никогда с ним не встречаться?"

Я молча покачала головой и закурила протянутую мне сигарету. Заядлой курильщицей я не являлась, но это было намного лучше, чем крутить большими пальцами или хрустеть остальными, – более утончённо, как мне казалось.

"Нет, – наконец произнесла я, когда она вопросительно на меня посмотрела. – Нет, я просто хотела Вас увидеть … понять …"

Та снова улыбнулась, но на сей раз не так уж беззаботно.

"Вы ещё очень, очень молоды, княгиня, и многие вещи в жизни, похоже, не дают Вам покоя. Позже, став постарше и к ним привыкнув, Вы поймёте, что те вовсе не столь разрушительны, как Вам кажется. Но я знаю, что Вы воспитаны в уединении и, естественно …" – она замолчала, словно не желая договаривать начатое.

"Да, я понимаю, что Вы имеете в виду", – серьёзно ответила я. Почему-то я не испытывала гнева, а лишь желание докопаться до сути. "Вот почему я хочу разобраться. Как Вы сказали, я ещё многого не знаю".

"Бедняжка", – прошептала она, взяв в свои мою руку. С минуту она молчала, потом вдруг порывисто вскочила. "Боже мой, давайте обсудим всё это сейчас, немедленно. Вам очень вредно волноваться или расстраиваться. Давайте же приступим к делу. Ваш муж – мой друг, и он часто меня навещает, фактически ежедневно. Да, он весьма долгое время был в меня влюблён … с перерывами". Она сделала паузу.

"А Вы в него влюблены?" – спросила я.

Та покачала головой. "Нет, и, по правде сказать, никогда не была. Однако с ним весело и он щедрый, очень щедрый".

"Видите ли, – задумчиво продолжила она, – я знакома с ним несколько лет, точнее, шесть, то есть намного Вас дольше. И он уже с тех пор был в меня влюблён. Он даже пару раз предлагал за него выйти, но