Остров Свободы - Борис Геннадьевич Цеханович

Мой одеколон им понравился, но они замялись и я понял, что лимит денег на такие покупки у них уже исчерпан. И тогда им предложил обмен – Может у них есть что-то от старых времён? Моё предложение было воспринято с энтузиазмом и через несколько минут передо мной лежала целая куча старого барахла. С деланным безразличием стал пальцем растаскивать кучу, по более мелким, всем своим видом показывая, что всё это фуйня, хотя среди всего этого мой взгляд цепко выхватил три достойные вещи и действительно старые и ценные. Оловянная ложка, видно что не заводская штамповка, а сделана в кустарных условиях. Большая серебряная вилка в изящных завитушках и аристократических розочках, явно попавшая сюда в годы революции из очень богатого дома. И оловянный кубок с охотничьими сценами по стенкам. Ложка и вилка явно девятнадцатый век, а кубок восемнадцатый. Но все эти три вещи были покрыты густой и тёмной патиной, все узоры и тиснённые линии забиты грязью, поэтому бестолковые и ленивые кубашки посчитали это хламом, решив впулить русскому. И мне пришлось разыграть целую сценку, прежде чем, якобы с превеликой неохотой, я произвёл этот обмен.

Бойцы тоже неплохо поченчили и мы уехали с деревеньки удовлетворённые, тем более что на завтра кубашки пообещали мне ещё несколько старых вещей. А вечером я хорошо поработал над добычей – помыл их в горячей воде с мылом, прошёлся тщательно зубной щёткой по всем линиям и выбоинам, где скопилась грязь и они заиграли. А вот когда приеду домой и вымою их специальным раствором, снимая патину – вот тогда можно попытаться и определить истинную цену добычи.

Но на следующий день меня ожидал неприятный облом. Я прямо с занятий рванул на БТРе, обуянный охотничьим азартом старого коллекционера. БТР оставил на прежнем месте и сразу же пошёл к знакомой касе, а там меня уже ЖДАЛИ. Но не женщины, вернее они тоже были здесь, пришиблено шмыгая по двору серыми мышами, а у стен хижин сидело пяток хмурых кубинских МАЧО. Хоть я и весело поздоровался со всеми присутствующими, тут же мгновенно прочухал всю щекотливость ситуации с возможным хватанием меня за грудки и биением рожи. Моей…, личной рожи.

Видать, когда вчера мужики вернулись с работы, кубашки похвастались выгодно приобретённым товаром за старое хламьё и тут же получили от своих мужиков, которые то ли немного разбирались в старине, то ли для них это были памятные и дорогие для души вещи.

– Что? Всё понял…. Всё нормально…. Они действительно дуры… Сидите, сейчас я всё принесу – и ложку, и вилку и кубок тоже… И мы ещё выпьем… Всё понятно… Уно моментико…., – угрюмые мужики угрожающе было начали подыматься со стульев, но я своей торопливо-убедительной тарабарщиной и характерным, международно-многозначительным жестом пощёлкивая пальцем по горлу, усадил их обратно. И боком, боком стал выдавливаться на улицу, где развернувшись стремительно ринулся к своим.

До кубашей только через минуту дошло, что их банально кинули и они с яростными воплями метнулись за мной. Но было поздно, я уже заскочил на броню и БТР рванул вперёд, безжалостно ломая заросли и заслоняя нас от преследователей тучей красной пыли.

Через километр остановил машину и, встав на верху во весь рост, направил бинокль в сторону деревни. Мужики, злые от неудачи и судя по яростным жестам, материли по-испански своих бестолковых жён, периодически отвешивая им оплеухи.

Опустил бинокль и стал инструктировать: – Слушайте внимательно. Никуда мы не ездили, всё это время занимались на бетонных НП. И молчок. В подробности вдаваться не буду, но по тому что видели наверно понятно, что я только что избежал «хорошей жопы». Видели и забыли.

Два дня прошли в тревожном ожидание. Чёрт его знает, что взбредёт обиженным кубашам. Вдруг пойдут с жалобой в свой «комитет защиты революции» или в полицию. В крайнем случае, если «возьмут за жопу» – отрицать ничего не буду. Да, скажу, – ездил, ченчил. И за эти вещи рассчитался, как положено – что запросили. И ничего больше не знаю. Потребуют вернуть – верну. Хрен с ними. И ничего мне не будет. Конечно, нервы потреплют и на уровне бригады и на уровне дивизиона. Наверняка ещё и по партийной линии влупят выговорёшник, но не более и не смертельно. Выгнать не выгонят, а так ну и хрен с ним.

Но всё прошло благополучно и кубаши наверное не обращались никуда, вполне справедливо считая, что сами могут получить «по шапке». А тут Никифоров с Карташёвым опять пристали: – Товарищ старший лейтенант, ну товарищ старший лейтенант…, товара до фига осталось, нужно пока время есть реализовать его…

Ладно, на следующий день опять выехали на ГАЗ-66 и к моим сержантам присоединился Гурешидзе со второй батареи. Нормальный парнишка, которого стоило поощрить.

Далеко не поехал, а решил немного понаглеть и окучить дальнюю городскую окраину Канделярии, а то всё по деревням, по глухим и нищим. Посмотрим, как с деньгами в городе.

Выбрал улицу, загнал ГАЗ-66 в тупиковый проулок и, проинструктировав подчинённых отпустил их с богом.

Правда, бог нам не помог, а наоборот – решил наказать за дерзость. Типа: если не понимаете намёков…. А то ведь три дня назад я тебе, раб божий Борис, предупреждение сделал, а ты ни хрена не понял.

Минут через сорок прибежал весь возбуждённый Гурешидзе и махнул в сторону соседней улицы: – Товарищ старший лейтенант, там Никифорова с Карташёвым полиция повязала….

Доложил и замолк, задышливо дыша, ожидая моего решения.

Сержанты всё возьмут на себя и не сдадут меня. Тут даже сомневаться не приходится. Нормальные парни. И по большому счёту им ничего не будет. К вечеру, составив все протоколы – Где, что, за что, за каким делом? И отвезут в лагерь, где передадут нашему начальству. Пополоскают им мозги, может посадят на губу в «Двадцатку» после лагерей, ну и по комсомольской линии влепят выговор, который им «как мёртвому припарки».В крайнем случае отправят на дембель на последней барке. Правда, зададут кучу неприятных вопросов и мне. Типа: – Как так, товарищ старший лейтенант? Они должны были быть на занятиях вместе с вами, а в это время ченчили в десяти километрах от лагеря?????? Вот объясните….. А может вы с ними на пару ченчили????

Ну и отсюда два вариантов действий. Первый – спокойно ехать в лагерь. А потом, наивно вылупив глаза, ответить на все глупые и нудные вопросы командования, также глупо: – Не знаю, товарищ подполковник…., не знаю… Хрен его знает…