Впечатление обманчиво - Татьяна Губейдулина

– Смерть! Смерть тебе! – прошипела Алиса и последовала за птицей.

Ворон мелькнул под потолком зигзагом черной молнии, сбросил высоту и юркнул в укромный закуток между стеллажами, на которых стояли пыльные древние фолианты. Алиса метнулась следом.

Здесь царил полумрак. Пшеничные кудри девушки казались всполохами света, невесть откуда взявшимися в этом похожем на склеп месте.

– Кхаа!

Птица села на верхнюю полку и замерла, став похожей на чучело в кабинете безумного ученого.

Алиса слегка присела, изогнувшись дикой кошкой, и с утробным рычанием подпрыгнула, вытянув руки вверх. Она стукнула ладонями по деревянной балке, достав лишь до предпоследней полки.

Ворон поднялся в воздух и улетел прочь.

С полки сорвалась и пребольно ударила Алису по голове корешком большая книга. Упав на пол, она раскрылась, явив миру желтоватые потрепанные страницы.

Волны ярости схлынули. Отлив обнажил бескрайнюю отмель вселенской усталости.

Алиса присела на корточки, чтобы поднять книгу и вернуть ее на место. Девушка взяла раскрытый том в руки и встретила мертвый взгляд Существа.

Да, это было оно. Именно его изображение занимало всю страницу.

Алиса ни разу не рискнула обернуться, когда Существо появлялось у нее за спиной. Но ведь она видела тень. Тень с крыльями, утыканными изогнутыми острыми когтями по краям, с черепом вместо головы. Тень простирала над ней длинные извивающиеся щупальца, по которым стекала и капала с шипением на землю слизь.

Алиса вышла с книгой из темного закоулка между стеллажами и принялась читать.

Папилиомортис – демон, умеющий обращаться в бабочку, – гласила статья справа от иллюстрации. В обличье бирюзовокрылой прелестницы он садится на тело человека и забирает удачу и счастье. Взамен демон впрыскивает вещество, дарующее временный эйфорический эффект. Папилиомортис не оставляет жертву, пока у той не заканчиваются силы жить.

Клан Черных Воронов издревле борется с демонами. Его члены без устали выслеживают папилиомортисов, чтобы подстеречь и уничтожить их в момент трансформации, когда те наиболее уязвимы.

Спускаясь по ступенькам университетского крыльца, Алиса думала о прочитанном. В книге говорилось, что противостоять силе папилиомортиса помогает… откровенность. Магия искренних слов разрушает молекулы яда и латает душу, изъеденную бабочкой из преисподней.

Алиса силилась понять, что это означает и, погруженная в мысли, не сразу почувствовала, что телефон в кармане джинсов неистово вибрирует. Когда она открыла, наконец, список пропущенных, то обнаружила, что ей три раза звонила мама. И пять – Борис.

Павел Почикаев

Сон накануне казни

Тронный зал окутывал мрак. Тени лежали в углах, заполняли ниши, скрадывали уходящие вверх колонны. Только центральный проход освещался изменчивым светом горящих факелов. Пламя отражалось от начищенный панцирей стражников. В высокие окна заглядывала луна. Было достаточно поздно, но обитатели дворца спать ещё не ложились.

Сам король сидел на троне и нахмурено смотрел на расположенную в противоположном углу зала высокую дверь, его слух ловил малейшие звуки. Лицо его хранило признаки великой задумчивости, стороннему наблюдателю он мог показаться застывшей статуей. Пляшущее пламя лишь усиливало сходство с изваянием: в свете факелов особо подчёркивались острые скулы, глубокие морщины на лбу и круги давней усталости под глазами. Король не был старым, но накопившейся в его теле устали хватило бы, чтобы свести в могилу нескольких здоровых мужчин. Ответственность тяготит сильнее телесных недугов – в этом он сумел убедиться на собственном опыте. Тяжкие решения на протяжении многих лет ложились на его плечи, вот и сейчас он раздумывал над одним из них.

Прилетавшие с северной границы слухи беспокоили его всё сильнее. В глухих лесах собирались мятежники и нападали на небольшие пешие и конные королевские отряды. Пока дело не доходило до крупных сражений, но король предчувствовал, что их час ещё может пробить. Север кишел шпионами и предателями, среди людей бродила молва о том, что мятежники собирают целую армию. Даже здесь в столичном дворце народ тихо перешёптывался, передавая друг другу последние сплетни. Проявляющие озабоченность вельможи ежедневно наносили королю по несколько визитов, выказывая свои опасения. Все они тащились к нему со своими проблемами так, будто он не имел своих собственных!

Боги видят, он сделал для своего королевства немало, но даже они не могут быть такими жестокими, чтобы обрушивать на него столько несчастий! Или всё-таки могут?

Отец учил его следить за порядком в собственном саду и безжалостно выкорчёвывать даже малейшие сорняки. Растения, приносящие саду вред, надлежало немилосердно искоренять. Это грязная работа, но в некоторых ситуациях король собственноручно обязан был ей заниматься. Его подчинённые всегда должны видеть, что рука правителя достаточно крепка, чтобы вершить суд над неправыми. Отец часто брал его с собой на казни, чтобы закалить будущего короля. Так мальчишка превращался в мужчину и окончательно им стал в тот день, когда сам впервые занёс над чужой головой меч отца.

И на рассвете ему вновь предстояло казнить человека.

Донёсшийся из коридора шум заставил его оторваться от размышлений. Король слышал тяжёлую поступь солдат, а звяканье металла говорило о том, что к нему ведут закованного в цепи пленника. Знал ли тот человек, что его судьба заранее предрешена? Что ему выпала участь стать примером для всех остальных мятежников?

Король распрямил спину и напустил на лицо надменное выражение, он лучше всех в этой жизни умел играть в маски, справедливо было бы сказать, что никто из его приближённых никогда не видел истинного лица короля. Ему приходилось скрывать усталость, страх, сомнения, окружающие его люди всегда видели только уверенность, смелость и расчётливость. И это вечное представление утомляло его в той же мере, что и возложенная ответственность.

Двери распахнулись, и поток воздуха заставил пламя заколебаться. В тронный зал вступил хорошо вооружённый отряд, чьи плащи ещё покрывала дорожная пыль. Солдаты только что вернулись в столицу с северной границы и не имели возможности отдохнуть. Каждый из них провёл несколько суток в седле, но, как и король, они обязаны были скрывать свою усталость.

Возглавлял шествие высокий и крепко сложенный командир. Казалось, что его поступь сотрясает тронный зал, но на самом деле это отражённое невидимыми стенами эхо множества шагов гуляло между колоннами. Сразу за ним двое солдат вели скованного пленника, последнему приходилось прилагать усилия, чтобы поспевать за спешно шагающими солдатами – его ноги были связаны короткой цепью. Очевидно, оковы причиняли ему множество неудобств, но сам пленник не обращал на это ни малейшего внимания. Короля удивила вскинутая голова и дерзкие глаза мятежника, обычно прибывающие к нему люди страшились оторвать свой взгляд от пола.

Командир приблизился к основанию трона, стянул с головы шлем и подобострастно опустился на одно колено.

– Мой король. Три назад на северной границе произошла ещё одна стычка с мятежниками, на этот раз их было полсотни, и нам удалось захватить одного из их предводителей. Согласно твоему приказу, мы доставили его во дворец.

Король жестом повелел командиру встать. Двое конвоиров выступили вперёд, подтянув поближе скованного человека. Тот заартачился, но сила была не на его стороне.

– Опустись на колени перед королём! – Грозно повелел командир, но мужчина лишь отрицательно качнул головой.

– Это не мой король. – Выдавил он разбитыми губами. В его речи отчётливо звучал северный диалект, а в голосе слышалось неповиновение. Он обжёг своим взором командира.

Мощный удар врезался в живот пленнику, а когда тот согнулся, командир со всей силы ударил его кулаком по лицу. Солдаты не дали мятежнику опрокинуться назад, а командир схватил его за шею и швырнул на пол, заставив опуститься на колени. Послышался неприятный звук – это пленник ударился головой об пол. Король давно устал от жестокости, но обязан был хранить на лице равнодушное выражение. Он стал пристально рассматривать сидящего перед ним пленника. Удивительно, но тот одарил короля не менее пронзительным и уничижительным взглядом.

Человек с окровавленным лицом у подножия его трона не выказывал