Маленькие мужчины выросли - Луиза Мэй Олкотт

Дэн, прислонившись к колонне, что-то с необычайным оживлением рассказывал. Пожилого джентльмена скрывала тень, зато юную Дездемону заливал лунный свет – ее увлекла история, которую Дэн с таким мастерством излагал. Яркое пончо на плечах, его смуглое лицо и движения рукой составляли поразительный образ, и оба зрителя молча любовались картиной, как вдруг миссис Джо выпалила шепотом:

– Я рада, что он уезжает. Очень уж он яркий, а у нас полно романтически настроенных барышень. Как бы его мрачное обаяние не сразило наших простодушных студенток.

– Не тревожься – Дэн еще не обрел светских черт, да и вряд ли обретет, хотя во многом изменился к лучшему… Нет, как хороша моя Принцесса в мягком свете!

– Наша милая Златовласка в любом свете хороша.

Бросив напоследок ласковый и гордый взгляд на племянницу, миссис Джо прошла дальше. В будущем ей не раз предстояло вспомнить увиденное и свои пророческие слова – тоже.

На первый взгляд третья картина являла собой трагическое зрелище. Мистер Лори, с трудом сдерживая смех, показал на нее пальцем и шепнул:

– «Раненый рыцарь».

Том, обмотав голову большим носовым платком, расположился на коленях перед Нэн, а та вынимала у него из ладони не то шип, не то занозу – судя по блаженству на лице пациента, удавалось ей это с завидным мастерством.

– Больно? – спросила она, поворачивая его ладонь к свету, чтобы лучше разглядеть.

– Ни капли. Продолжай, мне нравится, – заверил Том, невзирая на боль в коленях и ущерб, наносимый своим лучшим брюкам.

– Я почти закончила.

– Хоть целый час сиди, я только рад.

Ничуть не растроганная ласковой фразой, Нэн надела огромные очки с круглыми стеклами и сказала деловито:

– Теперь вижу. Всего-то заноза, и то крохотная.

– У меня кровь идет, неужто не перевяжешь? – спросил Том, пытаясь протянуть время.

– Чепуха, высоси чуть-чуть, и довольно. Только поберегись, если завтра пойдешь анатомировать. Не хватало опять заражение крови заработать.

– Зато ты меня жалела. Вот бы мне тогда всю руку отняли…

– А лучше голову! От нее пахнет скипидаром да керосином пуще прежнего. Походи по саду, проветрись, бога ради.

Зрители отошли от окна, боясь выдать свое присутствие смехом; отчаявшийся рыцарь ушел прочь, а прекрасная дама уткнулась носом в цветок лилии, стараясь перебить ужасный запах.

– Бедный Том! Он попусту тратит время. Вразуми его, Джо: пусть прекращает свое волокитство и берется за дело.

– Я уже не раз пыталась, но его так просто не проймешь – тут понадобится суровый урок. С нетерпением жду, чем обернется. Боже ты мой! А это что?

Вполне понятное замечание: на простенькой табуретке стоял Тед и пытался удержаться на одной ноге, вытянув вторую и размахивая в воздухе руками. Джози и компания подруг следили за его попытками с пристальным вниманием и рассуждали о «крылышках», «позолоченной проволоке, только скрученной» и «мудреном шлеме».

– А эту назовем «Меркурий в попытках взлететь», – предложил Лори, подглядывая вместе с Джо через кружевную занавеску.

– Надо же, какие длинные ноги! И как он с ними справляется? Хотят изобразить олимпийских богов и богинь – представляю, какая выйдет неразбериха, если им не подсказать, всех поперепутают! – Миссис Джо откровенно забавлялась увиденным.

«Вот, получилось!», «Нет, вы посмотрите только!», «Поглядим, долго ли продержишься!» – кричали девочки, когда Тед умудрился поймать равновесие, поставив ногу на перемычку. К сожалению, вес ему пришлось перенести на другую ногу, соломенное сиденье провалилось, и летящий Меркурий бесславно рухнул вниз под хохот барышень. Впрочем, падать наземь ему было не впервой – Тед быстро вскочил на ноги и весело запрыгал, танцуя весьма своеобразную джигу, причем вторая нога у него так и осталась в табуретке.

– Прелестные картины, спасибо. Ты навел меня на мысль… Надо нам устраивать настоящие живые картины и походить с представлениями по разным местам. Чудесное занятие, такого у нас еще не бывало – я предложу нашему управляющему, а вся слава достанется тебе, – пообещала миссис Джо, шагая с Лори в сторону комнаты, откуда доносился звон стекла и фарфора, а в проеме оживленно мелькали черные сюртуки.

Последуем примеру наших друзей: побродим среди молодежи и нанижем бусины их занятий и разговоров на общую нить повествования.

Джордж и Долли ужинали: угостив спутниц, они перешли в угол и там поглощали всевозможные яства в тщетной попытке скрыть отменный аппетит под маской элегантного безразличия.

– Недурная трапеза, Лоренс знает свое дело. Кофе первоклассный, только вина не хватает, а очень зря, – отметил Пышка, по-прежнему соответствующий прозвищу, – юноша он был упитанный, с желчным цветом лица.

– Говорит, мальчикам вредно. Да уж, видел бы он нас за вином! Вот уж где «открыть кингстоны»[37], как выражается Эмиль! – ответил франт Долли, бережно расправляя салфетку поверх атласной манишки, на которой одинокой звездочкой сверкал бриллиант. Долли почти перерос детское заикание, однако по примеру Джорджа ронял слова высокомерным тоном, который вкупе с пресыщенным видом создавал забавный контраст мальчишеским лицам и глупым замечаниям. Славные малые, только вот лопались от гордости – как же, они ведь теперь второкурсники, вольные студенты.

– Малышка Джози хорошеет на глазах, черт бы меня побрал! – Джордж вздохнул от удовольствия, когда первый кусочек мороженого медленно скользнул в горло.

– Ну-у-у, не сказал бы. Другое дело – Принцесса. Мне нравятся белокурые, элегантные, царственные, сам ведь знаешь.

– Да, Джози слишком бойкая, с ней танцевать, словно с кузнечиком. Разок попробовал и устал. Вот миссис Перри – хорошенькая, нрава веселого. Я ее пригласил на вальс.

– Ты не из тех, кто танцует. Больно ленив. Зато я готов вести любую девушку и перетанцевать любого парня. Природная склонность, знаешь ли. – Долли перевел взгляд с щегольских ботинок на сверкающий камушек с чванством молодого индюка.

– Миссис Грей тебя ждет, хочет добавки. Будь другом, проверь заодно, опустела ли у мисс Нельсон тарелка. Я с мороженым, мне спешка ни к чему.

Джордж остался в укрытии, а Долли, с трудом пробираясь через толпу, отправился исполнять свои обязанности и вскоре вернулся, пылая от гнева и с пятном от салатной заправки на манжете.

– Столкнулся с каким-то деревенщиной! Ошиваются тут, как жуки навозные, и разводят страшную грязь. Сидели бы за своими учебниками и не лезли в приличное общество. Еще это пятно треклятое… Помоги стереть, а я пока подкреплюсь, голод мучит. До чего ненасытные тут барышни! Вот и доказательство, что учеба им только во вред. Не поклонник я совместного образования, – проворчал Долли, явно не в духе.

– Верно говоришь. Женщинам столько есть не пристало. Мороженое, кусочек торта – и довольно, да и теми нужно лакомиться изящно. Не люблю я, когда барышня уписывает