Откроется не каждому - Константин Викторович Харский

В дверном проёме показался мужчина лет тридцати пяти или пятидесяти. Кларе было сложно определять возраст мужчин старше тридцати: они все были одинаково старыми, пока после пятидесяти не становились совсем древними, доисторическими людьми. Клара попыталась сглотнуть слюну, но её во рту не оказалась. Пришлось проглотить воздух.

– Я не напугал тебя? – спросил мужчина.

– Вот ещё, – соврала Клара.

– Можно войти? – спросил мужчина.

– Зачем? – затупила Клара.

– Это ваше объявление? – мужчина показал фото на экране своего телефона.

– Это ваш телефон, – уколола Клара скорее по инерции и потому, что ей больше не было так ужасно страшно: теперь страх был контролируемого размера. Она избегала столкновений, тут психолог была права; но, когда столкновение уже произошло, Клара иногда смелела настолько, что сама атаковала. Правда, эта стратегия работала не всегда. Вот с Кузнецовой пока не выходило осмелеть в достаточной для атаки мере.

Мужчина, наверное, улыбнулся. Клара отступила в глубь дома. Её напрягало то, что в доме всё ещё мог оставаться какой-нибудь злодей. Клара не успела проверить дом на отсутствие посторонних… людей или даже собак. Клара не могла решить: наличие этого мужчины упрощает эту ситуацию или усложняет? Но делать нечего – надо показывать дом. Не имея времени всё обдумать и принять решение, Клара сдалась на волю обстоятельств. Не пожалеть бы.

– Продаёте, значит? – уточнил мужчина.

Клара уже немного успокоилась и попробовала разглядеть мужчину: взрослый мужик лет тридцати пяти, выдающийся вперёд подбородок и причёска, как у героя из «Твин Пикс». Да он вылитый Кайл Маклахлен, только глаза бегают. Интересно: люди, которые похожи на звёзд, замечают этот момент узнавания в глазах собеседника, когда до него наконец доходит, кого именно напоминает человек? Клара успела подумать, что она хотела быть похожей на звезду и в то же время быть ни на кого не похожей. Главная подростковая дилемма. Родители обещают, что рано или поздно подростковый возраст пройдёт. Правда, они то же самое говорили и про прыщи.

– Да вот, родители решили продать, – Клара неожиданно для себя вежливо ответила на очевидный вопрос. Надо реже общаться с Йошкой: очевидно, это его плохое влияние.

– А чего продаёте? – спросил «Кайл», как его про себя назвала Клара. Ярлык – не ярлык, а название человеку дать нужно.

«Дом», – хотела пошутить Клара. Но сдержалась и сказала вслух вместо этого:

– Редко тут бываем. Раз в год, на Новый год. Родители решили, что нечего ему пустым стоять.

Мужчина стал ходить по дому и осматриваться. Клара почувствовала, как ей становится неприятно от того, что чужой человек ходит и оценивает стены, потолок, мебель её дома…

– Кто тут жил? – спросил мужчина.

«Люди», – хотела ответить Клара. Но пощадила покупателя и сказала:

– Дед. А до этого – дед, бабушка и папа.

Мужчина согласно кивнул, заглянул на кухню, прошёлся по гостиной. Открыл дверь в кабинет деда.

– А здесь кабинет? – задал мужчина очередной очевидный вопрос.

– Кабинет, но туда нельзя заходить, – сказала Клара.

– Почему? – спросил «Кайл».

Клара смутилась. В кабинет деда нельзя было заходить ей, когда деда не было в этой комнате. А покупателю дома, наверное, можно заходить туда.

– Это я по привычке. Теперь – кому попало можно, – пояснила Клара.

Мужчина вошёл – и сразу к письменному столу. Сел в кресло деда, начал выдвигать ящики стола и заглядывать в них.

– Что-то ищите? – спросила Клара.

– Мебель продаётся вместе с домом, как я понимаю? – ответил мужчина и, так как Клара не спешила отвечать, посмотрел на неё: – А?

– Что-то ищите? Вы не ответили на мой вопрос, – Клара сделала выпад и отметила ударением слово «мой». Пусть знает, кто тут пока хозяин. Кларе нравилась её смелось и атака.

– Нет, – сказал мужчина и встал из-за стола. Теперь он подошёл к книжному шкафу и, скользя пальцами по корешкам книг, стал читать их названия.

– А теперь? – спросила Клара и вспомнила Бернара. Он всегда говорил: «Начиная поединок, ты должна вести его к победе. И единственный доступный тебе для этого инструмент – позиция, баланс, защита и атака». Да, тут Бернар недоглядел: инструментов куда больше, чем один…

– Книги останутся покупателю? – спросил мужчина.

Клара молчала.

– А? – переспросил мужчина.

– Что? – посмотрела на него Клара. Такие поединки –атака-рипост-атака – она могла бы вести сутками напролёт. Это как в кино: два фехтовальщика в кадре по очереди ударяют по оружию соперника, делая вид, что у них поединок.

– Книги останутся покупателю? – повторил мужчина.

– А как вы ответили на мой вопрос?

– Какой? – мужчина улыбнулся.

– Вспоминайте, – Клара прямо почувствовала, как включи-

ла учительницу математики Ольгу Алексеевну. Теперь мужику точно конец. Это с Кларой он мог бы справиться, а Ольга Алексеевна таких, как он, на завтрак без сливочного масла глотает.

Мужчина присел, открыл створки книжного шкафа, перебрал несколько книг и достал толстую тёмно-зелёную общую тетрадь. Встал и подошёл ближе к окну. Пролистал её и, кажется, оказался доволен. Клара хотела попросить мужчину положить тетрадь на место, но именно в эту секунду ей вдруг не хватило на это смелости. Тем временем «Кайл» вышел из кабинета и снова обошёл весь дом, делая комплименты всему, что видел. Клара подумала, что, судя по всему, сделка очень реальна и, возможно, уже сегодня она будет ночевать дома. От этих мыслей Клара расслабилась и подобрела.

– Ну что ж. Хорошо. Я удовлетворён, – сказала мужчина. – Подумаю день-два и свяжусь с вами.

Клара растерялась: как это – день-два? О чём тут думать? Ты даже не спросил, сколько стоит дом!

Тёмно-зелёная тетрадь ещё оставалась в руках мужчины, когда он направился на выход. Сделал вид, что забыл про её существование. Ну уж нет!

– Тетрадь верните, – потребовала Клара.

– Какую тетрадку? – удивился мужчина, продолжая как ни в чём не бывало смотреть на Клару.

– Эту, – Клара показала на тетрадь в руках мужчины.

– Она прям нужна тебе? Что в ней?

– Нет, не нужна. Но она не ваша.

– А чья? Твоя? – спросил мужчина.

– Не моя, – согласилась почему-то Клара и поняла, что на самом деле у неё нет особых прав на эту тетрадку. Отец не говорил о том, что нельзя давать тетради покупателям.

Пока Клара соображала, что делать, мужчина развернулся и сделал ещё три шага из пяти, необходимых до входной двери, которая была ещё и предательски открыта.

– Стойте. Верните тетрадь, – повторила Клара.

Мужчина замешкался и наконец сказал просто:

– Пять тысяч.

– Не поняла, – призналась Клара.

– Пять тысяч за тетрадь, – пояснил мужчина.

«Да на такие деньги можно будет переехать в дом деда и тут жить, пяти тысяч хватит надолго, если