Золото в лазури - Жерар Борегар

– Как видите, синьор квестор, ваши уверения, будто мошенник уже сидит за решеткой, оказались несколько преувеличенными!

Петто, заметно сконфуженный, поспешил ретироваться, что-то сердито ворча себе под нос. Гости обворованного князя Альбранди расходились. Слуги бестолково суетились по быстро пустеющим роскошным залам…

– Нам тут нечего больше делать, Бетти! – обратился к мисс Скотт Вильям Кэниц.

И они покинули палаццо Альбранди.

VII

На следующий день, по ранее согласованному плану Бетти Скотт и Вильямом Кэниц, отправились на прогулку за город, потом проехали на один из ближайших к Неаполю островков, и домой вернулись только часам к четырем вечера.

Кэниц обратил внимание на странное обстоятельство: всегда расшаркивавшиеся перед ним и Бетти лакеи гостиницы Роял в этот раз смотрели на обоих наглыми взорами, шушукались, фыркали. Синьор директор бесцеремонно повернулся спиной, когда Кэниц проходил мимо. Горничная не ответила на вопрос Бетти.

– О, мистер Кэниц! – встретил в коридоре своего господина бледный Джон. – Здесь была полиция! Нас хотят арестовать!

– Ты с ума сошел!? Или не выспался после вчерашнего? – накинулся на него Кэниц.

– Да, если бы так! – всхлипнул Джон. – Нет, мистер Кэниц, я отлично выспался после вчерашнего! Но тут был синьор квестор, который ворвался в ваш номер и все перерыл там!

– Что? Квестор, устроил обыск в моем номере?

– Да, да! И у нас тоже! – отозвалась откуда-то вынырнувшая Виктория. – Все, решительно все перевернул вверх дном! Ах, мисс Бетти, как я испугалась! И сейчас еще руки, ноги трясутся!

– И этот, квестор, оставил здесь пару переодетых полицейских, которые очень похожи на жуликов!

В это время в вестибюле появились два действительно довольно подозрительного вида субъекта с колючими глазами.

– Квестор оставил вам записку, сэр – продолжал Джон, подавая Кэницу какую-то бумажку.

– Черт знает что такое! – гневно вымолвил Кэниц.

– Что случилось? – тревожно осведомилась Бетти.

– Эта балда, этот итальянский осел, эта дубина стоеросовая, он, кажется, на самом деле, хочет нас задержать. Иначе нельзя понять его «приглашения» немедленно пожаловать к квестору с угрозой, что в случае нашего отказа появиться там, могут последовать принудительные меры!

Едем сейчас же к этому сумасшедшему, Бетти! Я ему покажу, как разговаривать с нами в подобном тоне. Но раньше вот что! Джон! Мигом к нашему консулу! Тащи его к квестору!

– Слушаю! – ответил Джон.

Кэниц с Бетти вышли на улицу и взяли стоявший, словно в ожидании их, экипаж. Оставленные квестором в гостиница сыщики, в свою очередь, взяли карету, и два экипажа один за другим покатили в неаполитанскую квестуру.

Синьор Петто, который был так любезен при предшествующих встречах с американцами, теперь был совершенно неузнаваем. И он поразительно напоминал принца Альбранди в тот момент, когда он вызывал на дуэль… Джона Кокбэрна.

– Ну что! Пожаловали-таки! – сказал он, не приглашая посетителей садиться.

– Да, – холодно ответил Вильям Кэниц – мы «пожаловали» сюда подать вам, господин полицейский, жалобу.

– Жалобу? – удивился квестор.

– Да. Мы требуем составления официального протокола.

– По какому поводу? – не веря своим ушам, откликнулся квестор.

– По поводу того, что какой-то наглец, какой-то осел, какой-то самозванец осмелился ворваться в наше частное жилище.

– К вам кто-то ворвался?

– Да. И притом эта каналья перерыла все наши вещи, и, очень может быть, обворовала нас! – продолжал хладнокровно Кэниц. – Кстати, – может-быть, вы присядете, синьор квестор? Пожалуйста, не стесняйтесь! Эта дама, и он показал на высокомерно смотревшую на квестора Бетти Скотт, эта дама позволяет вам сидеть в ее присутствии.

– О-о – побагровел квестор. – Вы говорите, что…

– Я говорю, что какой-то невежественный негодяй сегодня осмелился произвести обыск в наших вещах и, мало того, имел наглость оставить вместо своей визитной карточки вот эту грязную бумажонку!

И Кэниц протянул под нос квестору его собственную повестку, содержавшую грозный приказ обоим молодым людям явиться в отделение полиции.

– Что… что…. то… лепетал квестор, – Но ведь это же настоящий, официальный документ!

– Не верю! – отвечал с убийственным хладнокровием Кэниц. Не верю! Иначе я дал бы сейчас телеграмму нашему посланнику при Квиринале, моему дяде, мистеру Понсу, чтобы он объяснился с премьер министром Депритисом, и потребовал немедленного увольнения того невежественного чинуши, который осмеливается…

– Но, синьор, этот чинуша это я!

– Вы? Тем хуже для вас! Значит, это вы рылись в моем грязном белье и осмеливались заглядывать в мои письма? Так это не какой-нибудь безграмотный городовой, а вы, квестор, опозоривший себя неумением поймать бывшего практически в ваших руках мошенника, ведете себя так нагло по отношению к порядочным людям?!

Кэниц говорил все громче и громче.

Как раз в этот момент дверь приемной квестора, где происходила такая бурная сцена, широко распахнулась, и в приемную вошел американский консул, за которым следовал злорадно ухмылявшийся Джон Кокбэрн.

– Что тут происходит, сэр? – обратился холодно к квестору консул, крепко пожимая руку Кэницу и почтительно кланяясь Бетти Скотт.

– Господин консул! – завопил квестор – По какому праву…

– По какому праву я тут? По праву консула, когда интересы его соотечественников требуют защиты, являться ко всем властям Италии. Если вам не нравится мой визит, я могу отправиться прямо к вашему начальнику, господину префекту Неаполя.

– Но, позвольте! Должен же я…

– Что вы должны?

– Ну, когда появляются серьезные подозрения…

– Не будете ли так любезны, изложить их?

Видя, что он опростоволосился, квестор все же пытался вывернуться.

– У нас появились сведения, что пропажа брамапутры из коллекции принца Альбранди связана с этими молодыми людьми, у которых, кстати, нет с собой никаких документов, удостоверяющих их личность!

– Разве? – удивился консул. – Но я, если не ошибаюсь, слышал, что именно эти самые молодые люди своевременно заявили и никому другому, а именно вам, господин квестор, что они были обворованы – моя троюродная сестра Бетти Скотт на пути из Америки в Европу, на пароходе, а сын моего школьного товарища и друга, мистер Кэниц, в поезде железной дороги!

– В любом случае, я захватил с собой два официальных сертификата с печатями, удостоверяющие личности этих молодых людей. Кстати, не разрешите ли мне осведомиться, на основании какой статьи закона ваши агенты ворвались в жилище этих молодых людей и без понятых, без свидетелей, перерыли их чемоданы, а потом, не составив описи и не сдав изъятых вещей, ушли восвояси?

Если молодые люди заявят о пропаже, скажем, нескольких десятков тысяч долларов из их чемоданов, боюсь, что…

– Но, синьор консул, ведь это я, я самолично производил обыск! – завопил окончательно растерявшийся квестор.

– Так что же?

– Не можете же вы подозревать меня в…

– В краже денег из чемоданов моих