Кислый привкус смерти - Аю Кувагаки

Пока я молча рассматривала тень у себя под ногами, пытаясь успокоиться, Нагиса вдруг произнес с таким видом, словно его осенило:

– А вдруг Сагами причастен к делу твоей сестры?

Мои глаза расширились от удивления.

– Не может быть…

– Ну а что? Он же как-то скрылся, хотя, по идее, даже после освобождения из колонии должен был находиться под наблюдением. А раз Сагами умудрился сбежать – значит, от него можно ожидать чего угодно.

…Даже того, что он снова кого-то убьет.

Я ненавижу и презираю Сагами. Человек, совершивший убийство в подростковом возрасте, никак не может быть нормальным. Он точно больной на всю голову. Даже если все десять лет заключения его лечили, не думаю, что он мог исправиться. Даже после освобождения едва ли он способен влиться в общество. Вероятность совершения нового преступления крайне высока.

– Предположим, твою сестру убил Сагами, – задумчиво начал Нагиса. – Тогда получается, что ее убийство и обвинения в мошенничестве никак не связаны. В таком случае все эти слухи быстро улягутся. Кобаяси Хина ни в чем не виновата. Она лишь невинная жертва.

Все правильно, так и получается. Я верю в невиновность сестры. Но все-таки…

– Не может быть, – повторила я.

Разве могла моя семья дважды пострадать от рук одного и того же мерзавца?..

Причиной убийства моего отца десять лет назад, по словам самого Сагами, было его желание убить человека просто из любопытства. С моим отцом преступника ничто не связывало, до трагедии никто в нашей семье даже имени Сагами никогда не слышал. Пусть я его и ненавижу, но ему самому нас ненавидеть не за что. Получается, у него нет причин для убийства Хины.

Похоже, Нагиса думал так же.

– Пожалуй, – пробормотал он, и его тихий голос растворился в окружающем мраке.

Глава 10

С самого раннего возраста, сколько Сагами себя помнил, в его голове всегда крутились странные видения.

В лунном свете над черной речной водой нависает большая дуга деревянного моста. Его перила украшены расставленными на одинаковом расстоянии друг от друга шишечками. На одной из них легко стоит высокий стройный юноша. Одет он в светло-салатовый охотничий наряд эпохи Хэйан[8], и ветер развевает забранные в конский хвост волосы.

Вдруг на мосту собирается целая толпа людей, состоящая сплошь из крепких мужчин. Внезапно они разом набрасываются на юношу, стараясь стянуть его с перил. Но парень высоко подпрыгивает, не давая нападающим себя достать, и обнажает меч. Клинок, изгибом напоминающий брюхо сайры, сверкает в лунном свете. Спрыгнув на мост, юноша взмахивает мечом. Удар – и один из мерзавцев падает замертво. Новый взмах меча – и еще один противник повержен. Юноша с легкостью размахивает мечом, и нападающие один за другим падают, зарубленные. В этих видениях нет звука. Только загадочная мелодия, тихая, как шепот, играет где-то на фоне.

– Усивака, Усивака… – непрерывно звучит на фоне яростной схватки.

Если кому рассказать – его засмеют. Мол, ничего-то ты не понимаешь, Усивакамару[9] никогда так людей не убивал, а с прохожими на мосту Годзё[10] в Киото дрался Бэнкэй[11]. Усивакамару, наоборот, остановил его. Более того, дело было решено не дракой, а честным поединком один на один!

Если посмотреть объективно, то они, конечно, будут правы. Сагами просто насмотрелся каких-нибудь исторических фильмов по телевизору, вот воображение и разыгралось. Но для самого парня реальным был как раз тот воображаемый Усивакамару, именно картинка в голове была неоспоримым фактом. Именно им и восхищался Сагами. И во время еды, и когда играл, и вообще всегда, когда он не спал, в голове парня то и дело возникал образ юноши из видений. Впрочем, нет – во снах тот Усивакамару тоже появлялся постоянно.

Удар, еще удар… Усивака, Усивака…

При каждом взмахе меча клинок легко врезается в тело. Так же легко, как палочки разрезают камабоко[12]. И, рассекая плоть, сразу же вновь сверкает в лунном свете, как выныривающие из воды руки пловца.

Сагами постоянно воскрешал в памяти это ощущение. И его раз за разом обжигало желание убивать. Ему хотелось убить человека одним ударом, как тот юноша.

Этими мыслями он никогда ни с кем не делился. Даже в детстве он понимал, что есть вещи, о которых не должны знать даже родители. Но как бы он ни старался подавить свои желания, его чувства никак не утихали. Хуже того – теперь они заполняли все его существо и разрастались по мере взросления.

«Как бы счастлив я был, если бы смог стать таким же, как Усивакамару!» – так думал Сагами, глядя в небо над городом, где он родился и вырос, или любуясь морем, или смотря на лица родителей и друзей, разговаривавших с ним.

И в подростковом возрасте он решил исполнить это свое желание.

Сагами родился и вырос в тихом приморском городке, где больше развито сельское хозяйство, чем рыболовство. В сарае у него лежали разные сельскохозяйственные инструменты – их оставили дедушка с бабушкой на память о тех временах, когда у них был огород. Оттуда парень взял небольшой топорик. Выбрав подходящую мишень, он, ничуть не колеблясь, напал на намеченную жертву.

Но сразу после его пронзило чувство глубокого сожаления.

С самого первого удара все было неправильно. Ощущение от убийства человека шокировало его. А разве убивать не должно быть весело? Почему он не почувствовал счастья?

Реальность сильно отличалась от радужных фантазий, много тысяч раз прокрученных в голове. В убийстве не было ни капли красоты – только яркое чувство отвращения. Вид хлещущей крови испугал его, и Сагами невольно закрыл глаза. И тогда он, едва не плача, поклялся больше никогда не совершать подобных глупостей.

Глава 11

– Слушай, а может, это ты и есть? – Лицо женщины, показавшееся в приоткрытой двери, на которой была наклеена желтоватая бумага с надписью «Продавцам не беспокоить», с самого начала выглядело недовольным. – Ну, та самая ненормальная, что таскается за Домори.

Голос крепко сложенной женщины средних лет гремел так, что, казалось, его было слышно по всему городу. Я невольно отпрянула от входной двери. О том, что бизнесмена преследует какая-то женщина, я слышала впервые.

– Говорят, ты там чего-то вынюхиваешь? Да к тому же слышала, что к Домори вор залез… Не ты, часом?

– Н-нет, конечно!..

– Тогда нечего себя так подозрительно вести! Тут всякие слухи ходят…

И прежде, чем я успела что-либо ответить, женщина со стуком захлопнула раздвижную дверь.

Какое-то время я