Сердце на холсте - Арина Малых

мог? А представь, моя дорогая Бракса, если он по какой-то причине попал в мой мир? Тогда он ничего не мог создать. Логично? Если это мой мир. Может, он вообще не художник? Но постой-ка. Опять не сходится. Я же не рисовала это озеро, чащу, поляну, лачугу и мостик. Значит, это он нарисовал… Но как тогда я смогла войти в его мир? Совсем запуталась.

Неторопливо, осторожно пробираясь по уже знакомым местам, Ася не забывала оглядываться и освещать фонарем темные места. Показалась речка и белый дом с красно-коричневой крышей, на которой нелепо торчала высокая труба.

– Фух. Пришли. Зачем только я эту трубу нарисовала? – спросила Ася и сама себе ответила: – По инерции – дом, значит, должна быть труба.

Она вышла на песчаную дорожку, заметила в окне Мусю и помахала. На крыльце что-то лежало. Это был кролик. Он был в крови и жалобно дергал лапкой.

– Опять! Какой-то кошмар…

Забрав несчастного зверька в дом, она исправила положение и отпустила кролика в лес.

– Что же делать? Как их защитить? И как защититься самой? Может, нарисовать много прожекторов, чтобы они постоянно светили на дом и в лес? – Ася задумчиво покрутила кончик косы.

Она отправилась в гостиную, села за письменный стол и открыла дневник.

«Непонятный день непонятного месяца. Вчера я увидела здесь живого человека. Как-то странно писать “вчера” или “позавчера”. Наверное, правильно будет писать один сон назад или два сна назад. Короче, он сидел на мостике у озера и ловил рыбу. Я испугалась и убежала. Хотя он не проявлял никакой агрессии. Вообще ничего не заметил. Сегодня меня заела совесть (или любопытство?), и я ходила к нему поговорить. Предупредить о непонятной темноте, которая портит жизнь моим созданиям (нашла причину?). Этот человек оказался симпатичным парнем, только каким-то заторможенным. Зовут его Арсений. Мне показалось, что он кого-то мне напомнил. Но не могу сообразить, кого именно. Увидела у него песочные часы. Интересное решение для понятия времени. На циферблате моих часов по-прежнему пятнадцать минут одиннадцатого. Эх. Ну и ладно. Пойду спать. Когда хочу, тогда и ночь».

Глава 11

7 июля. Реальность

Утро пятницы было солнечным и теплым. На голубом небе не наблюдалось ни облачка. Ася распахнула окно и с наслаждением вдохнула приятный запах хвои, который доносился со стороны леса. Вытащила все рисунки из папки и убрала туда новую картину. Отправилась на второй этаж, в кабинет Маревны Андревны.

По дороге она несколько раз проверила мобильный – сообщений от Мирона не было.

Ася нашла дверь с табличкой «Мария Андреевна Андреева. Старший преподаватель кафедры “Живое искусство”» и скромно постучала. Ответа не последовало. Она постучала более настойчиво. Из открытой двери комнаты-столовой вышла Антонина Сергеевна. Она вытерла рот салфеткой и сказала:

– Мария Андреевна сегодня будет после двенадцати. У тебя какой-то вопрос?

– Да… Нет, – растерялась Ася. – Здравствуйте.

– Здравствуй, – улыбнулась проректор.

– Я нарисовала картину. Она ожила. Я хотела показать преподавателю.

– Можешь показать мне. Пойдем в аудиторию.

Ася обрадовалась и поспешила за Антониной Сергеевной. Они прошли в огромный зал, где проходил конкурс. В аудитории перед мольбертами стояло несколько художников. Они писали, не обращая внимания друг на друга и на вошедших посетителей.

– Давай туда, – шепнула проректор и указала на дальнюю часть зала.

– А что, сюда можно приходить и писать?

– Конечно. Аудитория всегда открыта.

Ася прошла к кулеру и столику с угощением. Антонина Сергеевна осторожно, стараясь не шуметь, принесла мольберт и поставила к окну. Ася достала картину и прикрепила кнопками к мольберту.

Все, что она видела в номере, повторилось. Деревья, белка, сорока.

– Прекрасно! – громким шепотом воскликнула Антонина Сергеевна. – Я ее заберу. Мы сделаем красивую раму и повесим в галерею.

– Хорошо, – улыбнулась Ася. – Только можно я сначала покажу ее Марии Андреевне?

– Конечно. Приходи после полудня. Она будет у себя.

Ася кивнула, убрала картину в папку и на цыпочках вышла из аудитории. Попрощавшись с проректором, направилась в противоположное крыло, туда, где находилась галерея. Она не смогла равнодушно пройти мимо дракона и остановилась.

– Привет. – Ася погладила его по длинной морде. Он удовлетворенно прикрыл глаза и подпустил немного пара из дрогнувших ноздрей. – Какой ты милаш.

Дракон прижал уши и наклонил морду.

– Я иду в галерею. На обратном пути еще увидимся.

Ася послала ему воздушный поцелуй. Дракон открыл желтый глаз, приподнялся на лапах и расправил крылья.

– Красивый. Да. Вижу, – улыбнулась Ася, помахала ему и подошла к входу, стилизованному под кованые ворота с мерцающей надписью «Галерея живого искусства». Только она прикоснулась к воротам, они медленно открылись с тихим скрипом.

Ася вошла внутрь. Вспыхнуло освещение. Перед ней был широкий длинный коридор с множеством закутков, отгороженных высокими тонкими стенками. На всех вертикальных поверхностях висели картины в определенной тематике. Под каждой была подпись: дата появления в галерее, имя студента, номер курса и фамилия преподавателя.

Художница зашла в первый мини-зал. Здесь были полотна-иллюстрации известных произведений. Она обратила внимание на первое, от которого исходил сильный лязг. На нем сражались два мушкетера в синих плащах и шляпах с белыми перьями. Они двигались вперед-назад, размахивая шпагами, нападая и отражая удары на фоне старинной улицы Парижа. Ася подошла к картине поближе. Мушкетеры усилили атаки. Еще несколько минут сражения, и они опустили шпаги. Повернулись лицом к Асе и сделали реверанс.

– Ах, вы! – засмеялась она. – Давайте, не филоньте. Сражайтесь.

Мушкетеры кивнули и встали в боевые стойки, подняв одну руку на уровне головы и крепко сжимая шпагу второй.

Рядом была картина с Отелло. Нарядный мавр склонился над красавицей женой, сцепив руки у нее на горле.

С картины слышался его низкий голос:

– Я задушу ее. Вот так! Вот так!

– Ой, – испуганно воскликнула Ася.

Отелло поднялся во весь рост, подал руку Дездемоне. Они встали, подошли к краю картины и церемонно поклонились.

– Ну вы меня испугали, – выдохнула Ася.

Мавр приложил руку к груди и опустил голову. Дездемона слегка присела в книксене.

– Пойду-ка я в другой зал, – усмехнулась художница и прошла за перегородку.

Тут же раздался шум копыт и громкое ржание. С большого полотна прямо на нее несся табун диких лошадей. Ася невольно отпрянула в сторону. Кони добежали до переднего края картины, развернулись и помчались обратно.

– Фух, ну и дела тут у вас.

Следующее произведение изображало охоту тигра на антилоп. Полосатый хищник притаился в высокой траве. Перед ним мирно паслись антилопы. Он приготовился к прыжку. Антилопы подняли головы, подергивая длинными светло-коричневыми ушами. Тигр прыгнул, вынырнув из засады. Антилопы бросились