Измена. Цена твоей лжи - Анна Олеговна Ковалева

этого разговора вам обоим легче станет. Поверь, я как никто знаю как жгут душу застарелые обиды. Так что дерзай, пока действительно не стало поздно. А там чем черт не шутит. Глядишь, и вернется к тебе твоя красавица.

— Твои слова да Богу в уши, — произнес я, чувствуя как в груди снова оживает надежда. Слова Руслана позволили взглянуть на ситуацию с другой стороны. Может, и правда все не так безнадежно как мне кажется? — И да, спасибо за совет. Пожалуй, все же рискну сунуться в Ритке. Надеюсь, она не разобьёт мою голову сразу, а хотя бы выслушает сначала.

— Удачи, друг, — улыбнулся он мне. — О, а вот и наш заказ.

Некоторое время мы молча ели, думая каждый о своем. Я всеми мыслями устремился к Ритке. Представлял, во что она одета сейчас, что делает, как себя чувствует.

Лишь одного не мог представить — другого мужчину возле нее. Это неправильно, противоестественно и очень больно.

Рита моя. Душой и телом. Была ею полгода назад, и я хочу, чтобы так оставалось и впредь. Навсегда.

Эгоизм? Чистой воды. Но я ничего не могу с собой поделать. Эгоистично хочу счастья для нас двоих.

Сдохну, наверное, сразу, если узнаю, что она спит с кем-то другим. Так что старательно гоню от себя худшие мысли. Чтобы не психовать раньше времени.

— Лёх? — голос Руслана тем временем возвращает меня к реальности.

— Да?

— Слушай, а с отцом что? Думаешь, и правда наследства лишит?

— Знаю, — усмехнулся. — Если батя закусил удила, то его уже ничто не остановит. Ему нужно, чтобы я плясал под его дудку. Но ничего не получится. Только не в этот раз. Как только он узнает, что я разведен, то сразу же вычеркнет меня из завещания.

— Неправильно это как-то. Кому он тогда всю свою империю оставит? В могилу не заберет же с собой.

— Он об этом просто не думает, — скриплю зубами. — Считает, что я сломаюсь через пару месяцев и прибегу к нему как песик, держа тапки в зубах. Послушный и на все готовый. Уверен в этом на сто процентов.

— А ты что?

— Да не беспомощный, слава Богу. У меня уже давно отдельные счета. Батя заблокировать их не сможет. Средств там достаточно, плюс сейчас еще квартиру эту треклятую продам. Солидное пополнение будет. Осталось придумать, куда себя пристроить.

— Кстати, об этом. — Руслан оживился. — Я же не просто так вернулся. Создал проект, теперь воплощаю в жизнь. Хочу открыть свою сеть автосалонов. Работаю как проклятый, ищу инвесторов, помещение для аренды либо покупки.

Дальше Руслан начал жестикулировать, рассказывая мне свою задумку. Признаюсь честно, говорил он грамотные вещи. Даже у меня загорелся огонек в глазах. При должном старании и финансировании Васильев должен раскрутиться. Конкуренция, конечно, на этом сегменте рынка немаленькая, но… тем интереснее же.

— Так что у меня к тебе деловое предложение. Если тебе интересно и ты готов вложиться, то я с радостью возьму тебя партнером. Вдвоем тянуть бизнес всяко проще, чем одному.

— Давай так, — я задумался, прикидывая варианты. — Ты мне скинешь на почту свой проект. Хочу точно знать во что ввязываюсь. Я просмотрю его, подумаю и дам ответ, как приму решение.

— Договорились, Лёх. Буду очень рад, если ты согласишься влиться.

— А уж как я буду рад, если все выгорит…

Покидал ресторан я весьма воодушевленным. Идея Руслана мне зашла, главное, чтобы бизнес-проект был стоящий. С которым не грех будет пойти на риски.

Но это может и подождать денек-другой. Сейчас главное — увидеться с Ритой. А это будет ой как нелегко…

Придется хорошенько пободаться с Полянскими, чтобы добиться этой встречи.…

Глава 20

Трудное решение

Алексей

Как и ожидалось, теплого приема у Полянских я не получил. Инесса Александровна даже на порог не пустила.

— Нечего тебе здесь делать, Алексей. Совести хоть капля есть у тебя? Девочка только оправилась после всего, а ты тут приперся. Зачем? Добить, что ли? Так только через мой труп.

— Инесса Александровна, я понимаю ваше негодование. Во многом я виноват. Но я ничего плохого для вашей дочери не хочу. Мне просто нужно с ней поговорить.

— О чем? О твоей счастливой семейной жизни?

— Да нет у меня семьи, — в отчаянии выкрикнул я. — И не было некогда. Мы с Сабиной разводимся.

— О как, разводитесь. — недобро усмехнулась она. — И ребенок не помеха для закона, я смотрю? А сюда зачем явился? Рита тебе не запасной аэродром.

— Инесса Александровна, — вздохнул я. — Вы многого не знаете, как и Рита. О том, что было на самом деле. Если мы поговорим с ней, многое может измениться. Пожалуйста, пропустите.

— Убирайся, бессовестный. Я не позволю вешать моей девочке лапшу на уши.

— Послушайте, я не буду преследовать вашу дочь. Давить на нее или принуждать к чему-то. Мне нужен один только разговор. Если после него Рита выставит меня вон, то я её больше не побеспокою. Клянусь.

— Знаешь, даже если бы я захотела помочь, — ядовито процедила женщина, — то не смогла бы. Рита здесь больше не живет. Так что не обивай напрасно пороги. Все равно её не увидишь.

— Как это не живет? А где она тогда? — оторопел я.

— Уехала. А куда — не скажу. Ты сделал свой выбор, так что не надо теперь ужом извиваться с какими-то непонятными объяснениями. А теперь уходи, пока полицию не вызвала.

Инесса Александровна бросила на меня полный неприязни взгляд и с грохотом захлопнула дверь.

Я же остался в полной растерянности. Не понимая, куда могла уехать Рита. Она ведь всю жизнь прожила в столице и намерена была здесь остаться. У нее был список издательств, куда она хотела бы устроиться, и большие планы на будущее.

Так куда же ее понесло?

Немного помаявшись разными вопросами, я решил поехать в агентство к полковнику. Может, хоть он меня выслушает. Мужская рациональность и военный опыт должны взять вверх над эмоциями. С которыми как мать и женщина не смогла справиться мать Ритки.

* * *

— А ты, я смотрю, бессмертный? — пророкотал Полянский, как только я показался на пороге его кабинета. — Мало я тебе тогда по шее дал? Добавить? Какого черта ты сюда приперся?

— Владимир Антонович, — я плотно прикрыл за собой дверь и прошел вперед. — Я пришел поговорить с вами о Рите.

— А с чего ты взял, что я тебя буду слушать? Да еще спустя столько времени? Спущу с лестницы — и вся недолга.

— Владимир Антонович, — покачал я головой. — Вы же большую