Измена. Цена твоей лжи - Анна Олеговна Ковалева

лишь, что не смог из дочери нормального человека вырастить. Сам-то адекватный, правильный по жизни. Настоящий мужик, одним словом. — А если так и не признает сына, сами вырастите. Только получше, чем дочь, пожалуйста.

— Да уж постараюсь, — Смолов тяжко вздохнул. — Так. Что еще я могу сделать?

Говорю же, нормальный, деловой мужик. Все у него чётко и по делу.

— Повлияйте на дочь. Пусть без проволочек подпишет документы на развод. Ну и квартиру нужно будет освободить в ближайшее время.

— Хорошо, — Юрий поднялся. — Давай закончим со всем этим прямо сейчас.

* * *

В квартире Смолов церемониться с дочерью не стал. Просто кинул на стол папку с документами и ручку.

— Подписывай. Живо!

— Юрочка, — запричитала маманя Сабины. — Что происходит?

— А происходит то, — рыкнул Юрий, — что мы с тобой, душа моя, вырастили настоящую шлёндру. У которой настолько не осталось стыда, что она даже нас обмануть не постеснялась.

— Юра, — охнула женщина, но тут же скисла под взглядом мужа.

— Да, женушка, — я с улыбкой ответил на убийственный взгляд почти бывшей жены. — Я все рассказал твоему отцу. Все до последней детали.

— Ну ты и сволочь, — прошипела Сабина. Минут пять она еще пробовала огрызаться и упираться, но под нажимом отца все же подписала документы. — Доволен???

— Не совсем. Юрий Иванович, посидите пока с внуком. Мне нужно поговорить с вашей дочерью напоследок. Наедине.

— Хорошо, — кивнул он и быстро вывел свою жену из комнаты.

— И зачем ты это сделал? — Сабина сразу же перешла в наступление, как только мы остались одни. — Зачем ты опозорил меня перед папой?

— А чего ты хотела? Ты чем думала вообще, когда родителям врала? Думала, что я промолчу и оставлю всё как есть? Буду жить с тобой до старости и ходить, пробивая рогами потолок? Воспитывая неродного ребёнка?

— Да ни о чем я не думала, — психанула Сабина.

— Оно и заметно. Решила пойти ва-банк с двумя шестерками за душой? Глупо. Я же предлагал расстаться по-хорошему. Ты не послушала. Теперь пожинай плоды и разбирайся с отцом.

— Да пошел ты, — с ненавистью бросила мне Сабина и начала нервно расхаживать по комнате.

— Нет, дорогая. Пойдешь как раз ты. И из моей квартиры, и из моей жизни. Но сначала я хочу услышать от тебя правду.

Пока мы с тестем ехали на квартиру, я вдруг понял, что в разговоре с женой упустил кое-что важное. Весьма существенную деталь. Я бы даже сказал — несущую.

Я понимал, что цепляюсь за воздух и ищу призрачные шансы на оправдание себя. Но… Если Сабина проделала такой фокус с беременностью, то она могла создать и видимость того, что мы с ней переспали…

— Сядь, — рявкнул я, устав от ее мельтешения. Сабина хотела было огрызнуться, но вовремя поняла, что не стоит этого делать. Не в той она ситуации, чтобы язвить и качать права.

Поэтому просто уселась на диван и уставилась на меня со злостью в почти кошачьих глазах.

Я же подался вперед, сцепив ладони в замок на своих коленях. И спросил то, что глодало душу в последние полчаса:

— Между нами был секс той ночью? Или все-таки нет?

Сабина скривилась и плотнее сжала губы. Но я сдаваться не собирался. Мне позарез нужен был ответ.

— Сабина, ты проиграла, смирись. Твоя ставка бита. Так что хорош играть в молчанку. Она тебе не поможет. Найди в себе хоть каплю совести и скажи правду… Мы переспали с тобой той ночью?

— Частично, — наконец выдает она, а мне люто хочется материться. Ведь я уже успел понадеяться, что чист на самом деле. Что не изменял Ритке. А все остальное лишь постанова Смоловой.

— Что значит частично? — цепляюсь за слово, царапнувшее сознание.

— Это значит, что мы целовались. И засосы тоже были твои. Ты мне сам их наставил. Как с цепи сорвался.

Сука! Головой хочется пробить ближайшую стену. Но очень стараюсь не подать вида этой гадине.

— А дальше?

— А дальше порожняк. Ты же нажрался так, что даже для секса был непригоден. Попыхтел минут пять, потискал меня. А потом просто упал и захрапел как свинья. И как я ни пыталась тебя растормошить, толку не было.

— А сперма тогда чья? — прорычал я. — Не из меня же ты ее нацедила?

— А тут мне парень Влады помог, — усмехнулась Сабина. — Они как раз с ней поцапались. Она его с сексом бортанула и из спальни выгнала. Вот и догонялся парень алкоголем. Тоже пьяный был, но хотя бы кончить смог. Хоть и долго мне возиться пришлось, чтобы довести его.

— Тьфу, — от ощущения гадливости и омерзения начало тошнить. Как я мог когда-то запасть на эту шалашовку? Да проститутки с Тверской почище нее будут. — Есть ли такое дно, которое ты не способна пробить, Сабина? Что ты за человек такой? Влада тебе помогла попасть на вечеринку, а в благодарность ты ей рога наставила? Нигде ничего не ёкнуло при этом?

— Ну а что мне еще оставалось делать? — Сабина мерзко скривила губы. — Это был единственный доступный мне вариант. Глупо было от такого шанса отказываться. Да и не сделала я ничего такого. Помогла парню напряжение сбросить. Подрочила ему да ртом обработала. Считай, и не измена.

— Ах ты ж… — не выдержав, я схватил стоящую на столе в вазу и бросил в стену. Эмоции хлестали через край, грозя разорвать на части.

Гнев и ярость терзали сознание двумя безумными зверями. Им срочно нужна была жертва, которую можно разорвать на части.

Я смотрел на Сабину и понимал, что ещё немного — и её не спасет даже ребенок. Я просто возьму и сломаю ей шею.

И рука у меня не дрогнет. Наоборот. Буду действовать смелее, зная, что эта тварь больше никому не испортит жизнь, если сдохнет.

Господи, какая же мразь. Так разыграть по нотам этот дебильный сценарий. Пойти буквально по головам, уничтожая даже тех, кто протянул ей руку помощи.

И ладно Влада, её Паша и так был кобелина. Они расстались спустя две недели после тех выходных, когда она застала его в объятиях очередной шлёндры. Такие верность хранить не умеют, просто путешествуют от одной юбки до другой, меняя баб как перчатки.

Но у нас с Риткой все было по-другому. Даже в мыслях не было изменять ей. Да и не изменил ведь, по сути. Отрубился.

Только это уже ни хера не изменит. Слишком поздно вскрылось все дерьмо. Рита мне уже никогда не поверит.

Ну вот что я ей скажу? Что измены не было, и ребенок не мой?