Убийства в Башне пяти элементов - Ши Чэнь

признался. Этому извращенцу за тридцать, и у него никогда не было отношений с женщинами… В первый вечер он немного выпил; невезучая девушка попала в поле его зрения уже ночью. Линь Цзыцян тайно следовал за ней всю дорогу… Увы, какая трагедия!

– Да, очень прискорбно, ведь всем им было чуть за двадцать… – с сожалением сказал я.

Когда Тан Вэй взяла со стола кофейную чашку, ей вдруг пришел в голову вопрос, и она задала его:

– Чэнь Цзюэ, ты сказал, что убийца совершил преступление, повиснув вниз головой на люстре. Но могла ли люстра выдержать вес взрослого мужчины? Кроме того, жертва еще и сопротивлялась…

– Конечно. Когда строители возводили крышу, они проверили ее несущую способность. Она, вероятно, выдержала бы вес трех взрослых мужчин, не только одного Линь Цзыцяна.

– Ладно…

– Кстати, у меня тоже есть вопрос: Линь Цзыцян – левша?

Тан Вэй рассмеялась:

– Ты тоже это заметил?.. На самом деле он не левша. Оторванный ноготь на большом пальце правой руки первой жертвы – не результат борьбы; он был случайно поврежден в результате игры с коллегой. Девушка собиралась разобраться с этим после того, как вернется домой, но она не ожидала, что по дороге домой станет мишенью Линь Цзыцяна… Что, мистер Холмс, не ожидали, что ошибетесь?

– М-да… В кондитерской мне показалось странным, что Линь Цзыцян протянул мне чашку правой рукой. Тогда я думал, что он притворяется, но после того, как я назвал его убийцей, он все равно вытер пот со лба правой рукой, и я понял, что мое предположение было неверным. – Сказав это, Чэнь Цзюэ раздраженно закрыл глаза.

Похоже, даже у такого человека, как мой друг, бывают промахи… При мысли об этом у меня поднялось настроение.

Похоронный звон Венеры

1

В последние два дня Цинь Юнмин чувствовал себя очень раздраженным.

Сейчас он сидел в кофейне и смотрел на улицу. Ветер, задувавший сквозь щель в двери, заставлял его слегка дрожать. Странно, уже май, но ветер все еще такой пронизывающий…

В кофейне было тихо, ощущался легкий аромат кофейных зерен. Фасад кафе не привлекал особого внимания: это было двухэтажное здание в манхэттенском стиле, чем-то напоминающее небольшое европейское городское кафе. Первый этаж был завален книгами и фильмами, потолок был обклеен старыми английскими газетами, а столы, диваны и лампы представляли собой винтажные предметы интерьера, которые владелец приобрел у разных людей. Небольшое помещение было уютно обставлено. Подняв глаза, можно было увидеть светлый потолок и висящую над ним люстру из спутанной проволоки – поистине гениальное произведение искусства.

Звучал «Канон ре мажор» Пахельбеля. Говорят, что это бессмертное произведение было написано композитором, переживавшим невыносимую боль утраты любимой жены и детей во время чумы, в память об усопших. Нежная мелодия была безупречна, как небо после дождя, с оттенком итальянской грусти, сладкой и умиротворяющей.

Цинь Юнмин ждал около тридцати минут. Когда он собирался уходить, увидел Лю Ицзюнь. Он уже не ждал, что она действительно придет.

– Не хочешь чего-нибудь выпить? – Говоря это, Цинь Юнмин чувствовал, что его лицо напряглось.

Глаза Лю Ицзюнь слегка покраснели. Она покачала головой и сказала:

– Нет, не хочу.

Цинь Юнмину было немного не по себе, ибо в такой неловкой ситуации что бы он ни говорил, все звучало неправильно и несуразно.

– Я прочитала сообщение в «Вичате», которое ты мне прислал. – Лю Ицзюнь подняла голову; ее глаза внезапно расширились – те самые блестящие глаза, которые когда-то пленили Цинь Юнмина. В ее голосе звучала почти мольба:

– Ты действительно собираешься порвать со мной? Мы вместе уже два года, неужели ты совсем не дорожишь мной? Почему ты так поступаешь?

Цинь Юнмин отвернулся, не говоря ни слова.

Немного помолчав, Лю Ицзюнь сказала:

– Она красивая?

– Малышка…

– Просто ответь мне, да или нет? – Лю Ицзюнь обиженно уставилась на него.

– Ну просто…

Лю Ицзюнь закрыла лицо обеими руками и воскликнула:

– Боже! Цинь Юнмин, почему ты так поступаешь со мной? Когда ты и Ли Сяолэй натворили глупостей, я простила вас! Но в конце концов ты снова предал меня… Ты подонок! Ты не заслуживаешь называться мужчиной!

Цинь Юнмин взял руку Лю Ицзюнь, которой она закрывала лицо, и опустил ее:

– Прости меня, малышка. Я… Не знаю почему, но с того момента, как увидел Анну, я понял, что мое сердце теперь закрыто для других. Как только окончу университет, я женюсь на ней. Ицзюнь, ты хорошая девушка, но, прости, мы не подходим друг другу. Да, я не достоин быть мужчиной – и еще меньше достоин такой женщины, как ты.

– И скольким ты это говорил? – Лю Ицзюнь вырвала свою руку из рук Цинь Юнмина и встала.

– Прошу, малышка, выслушай меня…

– Я не хочу тебя слушать!

– Анна – богиня в моих глазах, и я действительно люблю ее. Пожалуйста, прости меня, мне очень жаль…

– Ты еще пожалеешь об этом. – Выражение лица Лю Ицзюнь изменилось, она со злостью посмотрела на Цинь Юнмина. – Ты заплатишь за то, что сделал!

Сказав это, она ушла. Цинь Юнмин посмотрел на уже остывший кофе, стоявший перед ним, и глубоко вздохнул. Он-то думал, что вот-вот начнется новая жизнь, и прощание с прошлым было первым шагом к этому. То, что только что произошло, никак не повлияло на его настроение. Цинь Юнмин откинулся на спинку кресла и попросил у официанта счет.

На выходе из кафе ему позвонили. Один старшекурсник из университета пригласил его на ужин. Не принять это приглашение было бы неуважением. Он отправил сообщение Анне Ван в «Вичат». Не дожидаясь ответа, сунул телефон в карман пальто, вызвал такси и помчался к месту встречи.

За время трехчасового ужина Цинь Юнмину стало откровенно скучно. Закончив трапезу, он ушел немного навеселе и сел на автобус. По дороге вдруг вспомнил имя, которое упомянула Лю Ицзюнь. Ли Сяолэй…

Это вообще было случайностью! Он покачал головой, пытаясь прогнать ее образ из своей головы. Вчера вечером Ли Сяолэй ждала его внизу, у общежития. Цинь Юнмин увидел ее из окна – и ужаснулся. Неужели этот момент минутного замешательства будет стоить ему всей жизни? Какая горькая ирония… Чем больше Цинь Юнмин думал об этом, тем сильнее злился. Он просто закрыл окно и задернул шторы. С глаз долой, из сердца вон…

Автобус ехал медленно, а до дома оставалось еще пять остановок. Но, пожалуй, назвать это домом было не совсем верно. Просто новая двухкомнатная квартира, которую сняли Цинь Юнмин и Анна Ван. Цинь Юнмин платил за нее