Адвент - Ксения Сергеевна Букша

сухая трава, почти никакой зелени

полуобморочное голубое небо

взяли только две палатки —

один большой шатёр

и ещё Андрей взял свою одноместную

он вернулся уже к этому времени

облапал Наташку, как медведь

снова они сидели на лекциях вместе

ну и вот —

в лес Андрей взял свою палатку, одноместную, брезентовую

но вообще все думали – зачем палатки

до утра ведь будем сидеть

вышло так, что Костя нажрался

до белых прыгающих точек зрения

нажрался до того, что ручеёк, который тёк между сосен и льдин,

издавал странные звуки – хрустальный звон

Костя уткнулся в него напирая на него лбом

ручеёк хрустнул и заболел, стал ещё белее

водка в Косте кружилась и замерзала

весь лес стоял как бы хрустальный (с),

кружился и мёрз

Костя повернулся, и всё повернулось

вместе с ним

он никак не мог повернуться так,

чтобы оказаться лицом к костру

костёр там где-то наверху наплывал,

тянул пламенные ручьи к чёрным веткам

вокруг костра сидели

явственно слышался смех

кто-то поправлял волосы

кто-то крутил на пальце перстень

Костя всё вглядывался во тьму, но никак не мог оказаться к костру лицом

или он стоял к костру лицом, но никак не мог никого увидеть

как будто вместо костра таял лёд,

приклеенный к его лбу

таяла темнота ручья

кто-то повернул его наконец

но костёр проплыл мимо, мелькнул и пропал

Костя вдруг начал трезветь

и почувствовал, как же он оледенел

ноги и руки почти ничего не чувствовали

тогда Костя понял, что у костра он не согреется

а надо залезть в палатку

Костя не нашёл никакой другой палатки,

кроме той, маленькой, одноместной

встал на четвереньки

так что сухие сосновые иголки и шишки

оказались близко-близко

и полез в палатку головой вперёд, но вдруг

оказалось, что верх – это низ, и он упал на спину

в палатке было тесно, холодно

Костя натянул на себя какое-то одеяло

или кусок брезента

или, может, пенку какую или что-то ещё

или просто куртку свою натянул на голову

материи не хватало, и дух продолжал цепенеть

а если Костя поджимал ноги —

материя съёживалась ещё

сквозь пенку его леденила непросохшая,

непрогретая земля

а сбоку сквозь брезент задувал космический ночной ветерок

но хуже всего было не это, а то, что он

был не один

рядом с ним еблись Андрей и Наташка

Костя очень быстро это понял

в одноместной палатке, где он лежал,

сиротливо закатившись в уголок,

еблись Наташка и Андрей

им было, конечно, тесно

палатка ходила над ними ходуном

всё происходило в кромешной темноте

задувал ветер

но они страстно еблись, становясь то на локти, то на коленки

меняя позы

Костя понял, почему материя сползала с него то туда, то сюда

это происходило из-за ебли

палатка скакала вместе с Андреем и Наташкой туда-сюда

и создавалось ощущение, что они куда-то

вместе едут

что они его куда-то тащат, везут

стаскивая с него одеяло, тепло, сон и морок

взрывы хохота слышались от костра

который теперь, как Костя ни переворачивался,

поджаривал ему бок куском льда

и жёг сквозь брезент глаза пятном кровавого света

Костя, наконец, напрягся —

дёрнул одеяло на себя – и

получил мощный удар в нос

случайное попадание коленом или головой

тогда Костя смирился, поник

затих, вытянулся

тёмная кровь вяло вытекала из носа набок

Костя лежал с открытыми глазами

ноги леденели, руки тоже

а на животе Кости лежала Наташина рука

с перстнем

на одеяле

и Костя всё хотел погладить её

но не решался

а лежал тихий, светлый, вытянувшись

не шевелясь

и у костра все постепенно затихли

разговоры журчали тише

слышно стало ночной ручей

ебля утихла

Костя лежал, холод тёк сквозь его сердце

и в какой-то момент он понял, что нет, так

он не выживет

тем же путём – назад, назад – он выполз,

ногами вперёд, из палатки

встал, взял свой рюкзачок

у костра дремали человек пять

никто не заметил, что Костя ушёл

а он умылся льдом, перескочил через ручей

и пошёл прямо в лес

прямо по лесу и через лес

он шёл как по линейке

шагал широкими шагами, чуть наклонившись вперёд

лес был настоящий, глухой,

Карельский перешеек

но Костя не боялся ни заблудиться, ни зверей

он знал, что где-то в той стороне —

железная дорога

так оно и было

спустя пару часов вышагивания Костя вышел на железку

и пошёл по ней налево

ещё через полчаса он пришёл на станцию

там уже ждали первую электричку

зябнущие субъекты

которым надо было в город в такую рань

Костя тоже дождался её, она шумела тихо,

навевая сон

дождался её, сел на лавку,

окоченевшими руками сжал рюкзак

и, качаясь, стал маленькими порциями

проваливаться в сон

вдруг он почувствовал сильнейшую боль

и дёрнулся назад

оказалось, электричка остановилась, а он

носом долбанулся о раму окна

всё тем же самым носом

из носа снова потекла кровь

и Костя, открыв глаза, увидел,

что в окно шпарит жаркое солнце

прямо в лицо

электричка подходит к Финбану

а напротив сидят девчонки какие-то стрёмные

заводские в каком-то безумном

нейлоновом шмотье

размалёванные, с конскими хвостами

их смеха почти не слышно – ха-ха-ха

беззвучно, беззлобно и почти не трогая воздух

аккуратно покатываются они

и Костя понял, что теперь это чувство света и равнодушия

пребудет с ним вечно

что теперь он навсегда светел и равнодушен

обледенел и просвечен

и так оно и случилось

и с тех пор никогда Костя не бросил

ни своего равнодушия, ни своего света

что же до Андрея, то он разбился в горах

а что до Наташки, то она

вышла замуж и вроде бы уехала

а может, её уже и нет

вот тут неточно и не совсем понятно

есть какая-то Наташка

но вроде бы уже не она

что-то там по частям заменили —

или подменили целиком —

Костя отвлёкся в какой-то момент

и перестал следить за её судьбой

ну вот это вот нетронутое ха-ха-ха

почти неслышное

12

Перед тем как зайти в детский сад за Стешей, Аня заехала на Петроградскую сторону, чтобы купить Стеше подарок на Новый год. Там, на Большом проспекте, она знала, есть магазин, мимо которого она не раз проезжала в хорошую и в плохую погоду: магазин чудесных дорогих игрушек, которые Аня никогда не могла себе позволить.

Этот магазин вызывал у Ани