Бернаут - Виктория Юрьевна Побединская

глубине располагался склад. Я сама назвала это место так, потому что все ненужное сгружалось туда. И мне казалось, что, если хорошо там порыться, можно раскопать даже окаменелости времен индейцев навахо, так много всего там валялось.

На противоположной стороне находился «дом». Сами ребята его так называли.

Я не раз слышала, как Бланж, вернувшись, кричал: «Я дома», и все отвечали гулом нестройных голосов. Здесь находилась кухня, самая простая. Огромный холодильник, в который при желании можно было затолкать и меня, и даже не пришлось бы нагибаться. Электрическая плита с духовым шкафом, мелочевка вроде тостера и кофеварки, а в центре – огромный стол, сбитый из деревянных поддонов. Из них же были сделаны лавки, полки и почти вся мебель, из-за чего в правом углу первого этажа всегда стоял хорошо различимый запах дерева.

– Доброе утро, – поздоровалась я.

Кас кивнул. Лил добродушно помахала. Бланж окинул меня оценивающим взглядом с головы до ног, приподнял брови, но ничего не ответил: видимо, предполагалось, что мы поздоровались еще в спальне. Теперь он, как панда, щеголял с синяками под обоими глазами. Дэм меня не заметил: он сидел, уткнувшись в телефон и жуя сэндвич, а Лаклан проигнорировал, так что я решила игнорировать его в ответ.

– Гранолу с йогуртом хочешь? – помахала Лил коробкой, гремя ею, словно погремушкой. В ее лице ничего не выдавало вчерашний инцидент. Она улыбалась как ни в чем не бывало. – В холодильнике есть молоко.

– Лучше йогурт, – ответила я, оглядываясь в поисках чистой тарелки.

– Ты как Бланж. – Она взмахнула ложкой. – Он тоже с йогуртом ест. – И, заметив метания моего взгляда, добавила: – Посуда внизу, возле холодильника, в посудомойке.

– Спасибо. – Я принялась перекладывать часть йогурта из пластикового ведерка в свою тарелку.

– Если что, на нижней полке есть бекон, овощи и яйца. В морозилке – пицца и коробки с готовой едой. Фрукты в сетках справа. Правда, там остались только почерневшие бананы. Кофемашина. – Она повернулась, указав на противоположную стену рукой, словно стрелой. – Чистка на тебе.

Что ж, исчерпывающе. Взяв свою тарелку, я быстрым взглядом окинула кухню, ища, куда сесть. Только одно место было свободно. Между Бланжем и Лил.

– Я вчера так прокололась с твоим кремом, – тяжело вздохнула я, поворачиваясь к ней. – Мой нос выглядит как жареный помидор.

Но вместо Лилиан внезапно отреагировал Бланж.

– Дай посмотрю. – Он протянул руку, поворачивая мое лицо в свою сторону. Я медленно подняла на него глаза, заставляя себя не тушеваться. Ссадины на его скулах и подбородке за ночь раскрасились такими яркими оттенками, что любая чета единорогов с радостью бы приняла его в свои ряды.

Мы сидели лицом к лицу. Моя левая нога прижималась к внешней стороне его бедра, касаясь ярко-красных штанов в разноцветных нашивках.

– А это что у тебя? – мягко дотронулся он до синяка чуть выше коленки.

– Ой, ерунда.

Мои ноги с детства были покрыты ушибами. Если существовал хоть один маршрут, позволявший собрать все углы мизинчиками, дверные ручки – бедрами, а косяки – локтями, я обязательно выбирала его. Вот и сейчас короткие шорты не скрывали синяк, который я умудрилась позавчера заработать.

– Это комод… – подняла я взгляд, вдруг засмущавшись. – В нашей спальне. Не заметила в темноте. – Так много людей смотрело на нас, что отчего-то казалось, будто я выдаю какие-то жутко интимные подробности нашей совместной жизни.

– Ты абсолютно искренне восхищаешь меня, Жак, – мягко произнес Бланж, так и не убирая руку с моего колена. Меня эта рука уже начинала нервировать. – Мне кажется, я никогда в жизни не видел такого человека, как ты, способного убиться буквально на ровном месте. Как ты до двадцати лет дожила?

– А мне девятнадцать только, – ответила я.

– О, надо же…

– Господи, вы можете хотя бы так откровенно не палиться? – раздался возмущенный шепот Лил. Она наклонилась ближе, так что никто больше не мог ее услышать. – Ты что, не мог выучить, сколько ей лет?

– А я и не спрашивал.

– Боже…

А потом вдруг щелкнула камера. Лили развернула телефон. На снимке не было видно лиц. В кадр попали лишь наши переплетенные ноги и рука Бланжа, по-хозяйски лежащая на моем колене.

– Опубликую с подписью «Мy love» и черным сердечком рядом, – громко сообщила она. Мы с Бланжем неловко отодвинулись друг от друга. – Интернет просто взорвется.

– Господи, ну и бред, заняться вам, что ли, больше нечем? – Лаклан прошествовал к холодильнику, достал оттуда бутылку воды и, не сказав больше ни слова, вышел из кухни. Бланж проводил его взглядом. Я еще плохо знала Реми, но уже могла распознать тень недовольства на его лице.

– Валяй, – ответил он, давая отмашку Лилиан.

– Я давно показывала тебе статистику. – Довольная собой, она уселась на место Лаклана, пролистывая на экране какие-то графики. – Любовь – самая прекрасная в мире вещь. Повышает охват поста раз в двадцать минимум. Грех этим не воспользоваться.

– Можем начать прямо сейчас. Кас будет перебирать мой мотоцикл, так что я совершенно свободен.

Я хотела спросить: «А как же твое лицо, все в синяках и ссадинах?» Но меня опередила Лилиан.

– А ты?

А что я? Главное – дать им понять, что я от этой затеи не в ужасе. Хотя именно так и было. Но, переглянувшись с Бланжем, поняла: мне никак не отвертеться.

– А я давно говорил вам, что вся эта слюнявая ерунда на раз залетает, – отхлебнув кофе, добавил Дэм. – Еще год назад предлагал вам с Лил вместе поснимать.

– Все равно никто бы не поверил в то, что у нас любовь, – отмахнулась она. – Меня здесь каждая собака знает. А Джеки будет нашей звездой.

Господи, дай мне сил!

– Только гляньте. – Она развернула телефон экраном вперед. – Публикация набирает охваты буквально на глазах!

И вот именно с этого момента я поняла, что серьезно влипла.

***

– Ты точно уверен, что это хорошая идея? – спросила я, покосившись на стоящий на подпорке ярко-красный байк, пестрящий названиями фирм, которые, судя по всему, рекламировал Бланж.

– Абсолютно, – ответил он сухо, безэмоционально. Подошел к стене, пару раз скользнув по висящей на ней экипировке придирчивым взглядом. Снял оттуда черный глянцевый шлем с козырьком, подходящие к нему очки и молча протянул все это мне.

– Может, все-таки на машине поедем? – предложила я, впиваясь пальцами в пластик.

– Тут работы на десять минут, Жак. А для съемок все равно нужен мотоцикл. Я дольше буду его в багажник крепить.

Бланж подошел ближе, остановился напротив, забрал у меня из рук шлем и всмотрелся в мое лицо. Казалось, даже взгляд его смягчился.

– На будущее: собирай