Пропавшая сестра - Меган Дэвидхизар

Эта мысль не оставляет меня, пока я пытаюсь дотянуть до маленького островка, расположенного посреди озера, к заросшей водорослями песчаной косе. Я не ощущаю ее веса. Не пытаюсь подсчитать, сколько минут она была без кислорода. Не чувствую жжения в легких. Мои ноги скользят по камням, но я вырываюсь из-под ее плеч, не обращая внимания на то, как склоняется набок ее голова. Я запрокидываю Грейс подбородком к небу. Ее дыхательные пути чисты. Я сцепляю ладони и давлю ей на грудь. Один. Два. Три. Четыре. Слишком медленно. Девять, десять, одиннадцать. Я должна двигаться быстрее.

Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать. Я должна досчитать до тридцати. Руки уже болят, но когда будет тридцать, она задышит. Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать. Но ничего не происходит. Ее грудь не поднимается, изо рта не выходит воздух. Раз, два, три, четыре, пять-семь. Пожалуйста, пусть это подействует. Пожалуйста, пусть с Грейс все будет хорошо. Пожалуйста, пусть она дышит. Дыши, Грейс, дыши.

Я не чувствую, как слезы текут по моим щекам, не ощущаю капель дождя на коже и не слышу раскатов грома, но чувствую ноющий страх и панику, поднимающиеся в груди и сдавливающие легкие так же, как вода. Пожалуйста. Пожалуйста, боже. Пожалуйста, Грейс. Пусть с ней все будет в порядке.

Не знаю, сколько раз я досчитываю до тридцати, прежде чем меня охватывает темнота и я теряю сознание, прежде чем я падаю и мои руки соскальзывают с ее груди. Но я все-таки хватаю сестру за запястье, зная, что она ушла.

Грейс ушла.

Я не та, за кого ты меня приниМала.

Все, что я хочу узнать, – это будешь ли ты по-прежнему любить меня?

Ту, кем я являюсь.

Ту меня, которую я не могу доверить другим?

А если я – Это не она?

Как ты Думаешь, я все еще достойна любви?

Как ты Думаешь, я создана для этого?

И ты должна узнать настоящую меня.

Глава 29

Мэдди

5 мая

– Грейс… ушла. – Я произношу эти слова вслух, но не настолько громко, чтобы отчетливо их услышать и понять. – Она… она умерла.

Мои ноги подкашиваются, и я падаю на берег. Грейс мертва.

– Ш-ш-ш, – говорит Эдриан, обнимая меня. – Все будет хорошо.

– Она умерла. – Эти слова словно не имеют смысла. В моей груди пусто. Нет воздуха. Нет слез. Ничего. – Грейс мертва.

Эдриан мог бы вытащить мой телефон из кармана. Он мог бы позвонить моим родителям и сказать им, где мы находимся. Все, что я знаю, – это то, что моя сестра умерла 25 апреля, но кажется, что она умерла сегодня. Частичка меня умерла вместе с ней.

Мигающие огни. Две патрульные машины. Сирен не слышно.

– Я всего лишь хотела, чтобы позвонили ее родителям, – плачет Джейд, все еще держась за лодыжку и умоляя меня о чем-то, но я не в силах разобрать слова. – Я хотела, чтобы кто-нибудь рассказал о ней так же, как она рассказала обо мне. Вот и все.

Грейс рассказала о Джейд школьному психологу на первом курсе. Из школы позвонили ее родителям. Отец использовал это против ее матери во время развода. Она обвинила во всем Грейс. Грейс мертва. Я помню все, но хочу забыть.

– Почему ты не сообщила о Грейс в четверг вечером? – Эдриан задает вопрос, который я не могу произнести вслух. – Если бы ты не тянула, Грейс, возможно, удалось бы…

– Я знаю, – причитает Джейд. – Я не хотела, чтобы это случилось. Мэдди не появилась в тот вечер, и я не хотела навлечь на нее неприятности. Это должно было коснуться только Грейс. Поэтому я ждала. Все пошло не так, как я планировала. Все должно было быть не так.

Джейд продолжает кричать до тех пор, пока полицейские не усаживают ее на заднее сиденье машины. Эдриан помогает мне сесть на другое. Ее слова плывут перед моим мысленным взором все время, пока мы едем домой. Я не могу вспомнить ничего, что произошо с нами, и бездумно смотрю в окно.

Эдриан задает мне несколько вопросов, сжимая мою руку. Я не отвечаю. Грейс мертва, но я жива.

Мне больно вспоминать ее лицо. Она словно спала или притворялась, что спит, и в любую минуту могла открыть глаза и весело рассмеяться. Но я никогда больше не услышу этого смеха. И не увижу ее улыбки, не буду дразнить ее из-за перца, не заплету ей волосы. У нас больше никогда не будет общих дел. Потому что Грейс мертва. Грейс…

Мы останавливаемся. Кто-то открывает дверцу машины. Из дома выбегают мама с папой. Обнимают меня. Мама что-то говорит. Не могу разобрать что именно. Папа разговаривает с полицейскими. Ноги сами несут меня в дом. Я как будто плыву. Мама провожает меня в комнату и ведет к кровати – моей кровати. Не к кровати Грейс.

Моя голова падает на подушку. Боль раскалывает меня надвое, и все, что вырывается наружу, – это поток слез.

Грейс.

Я засыпаю, шепча ее имя и зная, что она никогда больше на него не откликнется.

6 мая

Я сплю практически весь день. Как будто все это время я думала, что я Грейс, а Мэдди все еще жила в моем сне, не давая мне как следует отдохнуть. Я была так убеждена, что Грейс не могла умереть, что воплотила это в реальность. Каждый разговор, каждая встреча, с тех пор, как я увидела ее улыбающееся лицо на экране больничного телевизора, и до вчерашнего вечера… все это без конца прокручивается у меня в голове, как фильм о ком-то другом. Я вылезаю из кровати, когда чувствую, что сон отступил.

Лестница скрипит от моих шагов, и в тот же миг у нижней ступеньки появляются родители, а за ними вприпрыжку бежит Физзи.

– Мэдди? – зовет мама. Она спрашивает не столько с целью того, чтобы узнать, все ли со мной в порядке, она хочет убедиться, понимаю ли я, кто я. Я встречаюсь с ней взглядом и киваю, и вместе с папой они заключают меня в объятия. Мы стоим посреди фойе, семья из трех человек, зная, что в наших сердцах нас всегда четверо. Мы садимся на диван в гостиной, и я рассказываю им о пещерах, о воде, хлынувшей внутрь, о попытках спасти Грейс, но больше ничего не могу сказать.

Когда мой голос срывается, папа подхватывает:

– Детектив Говард