Алчность - Анита Берг

решил Джейми, поднимаясь по длинной каменной лестнице. Он шел под руку с ошеломляющей Шин. С хозяином он до этого не встречался, тем не менее, его встретили как друга детства, пропавшего много лет назад.

Слава имела для Джейми хотя бы тот плюс, что он никогда не оставался один. Как только они с Шин вошли в необъятный зал. их тут же окружили какие-то люди, похоже считавшие себя их близкими знакомыми, хотя Джейми почти никого из них не помнил.

— Джейми, я хотел бы представить тебя своей жене. Она давно мечтает познакомиться с тобой.

— Уолт! Рад тебя видеть, — искренне ответил Джейми — кого-кого, а этого человека он знал. Он несколько раз встречался с Уолтом Филдингом на благотворительных мероприятиях в Нью-Йорке и даже снимался в рекламе шампуня из натуральных компонентов, который производила компания американца. Разумеется, он делал это не из дружеских чувств, а ради огромной суммы, которую выплатил ему Уолт и большую часть которой он проиграл на скачках в Кентукки.

— Лорд Грантли, мне так приятно. — Черити Филдинг протянула худую, напоминающую клешню руку, которая казалась слишком хрупкой, чтобы выдержать все надетые женщиной украшения из золота и драгоценных камней.

— О, пожалуйста, называйте меня Джейми, — проговорил он своим чарующим голосом, и это заставило Черити по-детски хихикнуть, так что с ее лица на мгновение сошло неизменное кислое выражение, наводившее на мысль, что она только что проглотила лимон.

— Как это мило! Я буду звать вас Джейми, если вы станете называть меня Черити. — Женщина по-прежнему глупо улыбалась и держала Джейми за руку. — Мне только непонятно, почему мы не встречались раньше.

— Да, Черити, это даже странно, — убежденным тоном произнес Джейми.

— Я уже говорила Уолту, что мы могли бы пригласить вас отправиться вместе с нами в круиз, который мы собираемся совершить на арендованной яхточке, — быстро проговорила Черити.

— Ты называешь этот корабль яхточкой? — сказал Уолт, и по его тону Джейми догадался, что идея взять судно наверняка принадлежала не ему, а Черити.

— Сочту за честь — если вы согласны терпеть мою морскую болезнь. — Джейми всегда принимал подобные приглашения: это позволяло ему экономить деньги.

— Джейми, говорят, что здесь будет Гатри Эвримен. Вы ведь его знаете? Не могли бы вы познакомить нас с ним или, еще лучше, уговорить его отправиться с нами в этот круиз?

Джейми внимательно посмотрел на женщину, худобой и хищными повадками напоминавшую ему богомола.

— Мне очень жаль разочаровывать вас, но Гатри никогда не покидает сушу, он даже не летает самолетами.

— Правда? Как необычно. А как он передвигается по миру?

— Автомобилем и поездом.

— Но как же Ла-Манш?

— Он дожидается, пока под ним пророют туннель. — Утомленный этим разговором, Джейми оглянулся, и почувствовавший его настроение Уолт указал жене на только что прибывшего короля Испании. Очевидно, в представлениях Черити монархи имели намного более высокий ранг, чем кинозвезды, и она бросилась к очередной жертве.

Джейми поискал глазами Шин и увидел, что та прогуливается под руку с ошеломительно красивой блондинкой, немецкой графиней. Было видно, что это не просто светская болтовня, и Джейми мысленно порадовался, что не стал ухлестывать за Шин.

— Да, дорогуша, настали трудные времена. Теперь сложно определить, кто натурал, а кто нет, правда? — Человек, которому принадлежал этот голос, словно читал его мысли.

— Гатри! Как я рад тебя видеть!

— А как я рад!

— Я говорил, что считаю тебя своим ангелом-хранителем?

— Как забавно! Меня по-всякому называли, но чтобы ангелом?! — Гатри рассмеялся своим чудесным рокочущим смехом, который, казалось, берет начало где-то ниже пояса, громыхает в круглом животике, набирая силы, пробегает вверх по туловищу и выходит наружу громким торжествующим фальцетом.

— Впечатляет, правда? — Джейми указал на толпу, бурлящую под их балконом.

— Деметриус любит пустить пыль в глаза.

— Мне казалось, что ты не любитель шумных сборищ.

— Не любитель. Но иногда зов долга оказывается сильнее, да ты и сам это наверняка знаешь.

— Зов долга?

— Я время от времени выполняю обязанности представителя ЮНИСЕФ, ооновского фонда помощи детям, и сейчас намереваюсь вытянуть из этого грека пожертвование. Он собирает коллекцию знаменитостей, а я собираю деньги.

— А я и не знал — про ЮНИСЕФ, я имею в виду.

— Все мы должны делать что-то полезное для этого безумного испорченного мира.

— Да, наверное, — с сомнением в голосе ответил Джейми. Его собственная благотворительная деятельность ограничивалась ежегодными пожертвованиями в фонд помощи бывшим жокеям, а также вложениями в свой пенсионный фонд.

— Кстати, тут есть одна американка, светская дама, которая мечтает познакомиться с тобой. Ее муж очень богатый человек, возможно, он будет тебе полезен.

— Спасибо, дорогой, но мне что-то не хочется. У меня аллергия на женщин такого типа — честное слово, в их присутствии у меня на коже появляется сыпь. Они едят так мало, что их уносит ветром, кроме того, они все без исключения пытаются посадить меня на диету. Нет, я уже выполнил на сегодня свой долг перед обществом и как раз собирался уходить, но тут увидел твои милые очертания.

— Ну, ты и загнул! — рассмеялся Джейми.

— Ну что ты, это парни вроде тебя обедняют наш язык.

— О, Боже, кто это? — воскликнул Джейми, посмотрев на кого-то из гостей.

— Ну, теперь ты понимаешь, когда я говорю про обеднение английского? — неодобрительно заметил Гатри. — Ты о ком? — поинтересовался он, с трудом повернув голову.

— Про ту девочку возле камина.

— Это Мика.

— Что за Мика?

— Просто Мика. Хочешь, познакомлю?

Джейми всегда был окружен прекрасными женщинами, но сейчас подумал, что никогда в жизни не видел никого, кто мог бы сравниться с Микой.

Она была высокой — примерно шести футов, — гибкой, как стебель лилии, и такой же грациозной и величавой. Ее шея была такой длинной и тонкой, что казалась неспособной нести голову. Черные волосы зачесаны назад от невероятно красивого лица, такого совершенного, что трудно было выделить какую-то его черту. Ее глаза казались черными, но это была мягкая чернота бархата — или центральной части лепестка «анютиных глазок», — а когда девушка повернулась и ее глаза отразили свет, они стали карими, похожими на сухой осенний лист. У нее были высокие, словно вырезанные из кости скулы, отчего щеки казались впалыми и притягивали взгляд к полным губам над идеально закругленным подбородком. Мика стояла как бы не совсем в толпе, шум как будто обтекал ее, и Джейми подумал, что видит тихий оазис посреди всеобщего буйства. Она наблюдала за другими гостями с серьезным выражением лица, словно оценивая их и не совсем одобряя то, что они делали.

— Мика, дорогая, познакомься с моим