Королева Парижа. Роман-фантазия о Коко Шанель - Памела Биннингс Юэн

Но, как это всегда бывало при появлении проблем, внутри нее заговорила Габриэль: «Пьер победит тебя, и что ты станешь делать, если он со всеми его деньгами выиграет суд? Мы снова станем бедными».

Ее мозг тут же начал подсчитывать расходы. Номер в отеле «Риц». Но это же ее дом. А еще расходы на содержание «Ла Паузы» и на поддержку того, что осталось от бизнеса в Доме моды.

Коко щелкнула языком: «Я не позволю Пьеру выиграть».

Перекатившись на спину, она уставилась в потолок. Если бы Бой Кейпл оказался в эту минуту с ней рядом, он бы обнял ее. Он бы прошептал, что любит свою маленькую Коко, и ей не пришлось бы жить в нескончаемой борьбе. Он бы негромко сказал, что Коко его единственная любовь навеки.

Длинные темные ресницы Боя коснулись ее щеки. Его дыхание щекотало ей шею. Глаза Коко начали закрываться, а бриз тем временем гулял по комнате, бледная луна освещала любовников. Обнявшись, они погружались в волшебство, Коко и Бой. И снова Бой Кейпл был ее любовником, отцом, братом, другом, наперсником. Ее защитником.

Глава третья

Компьень, замок Руайальё

1904 год

В тот день, когда я впервые увидела Боя в Руайальё, Этьен так спешил попасть в загоны с лошадьми, что едва остановился в холле замка, чтобы коротко представить нас друг другу. Он тут же ушел, а Артур Кейпл, известный всем как Бой, остался на месте и молча изучал меня. Не говоря ни слова, он приподнял мой подбородок. Его зеленые глаза встретились с моими, и я не отводила от него глаз, от этого вырубленного творцом из камня мужчины, обожженного солнцем так же, как и я. Мне показалось, что он способен заглянуть в мои мысли и мою душу. Я слышала голос Этьена, приветствовавшего кого-то во дворе. Сверху эхом отдавались шаги горничной, ходившей по деревянному полу. Но Бой и я были словно отгорожены от этих звуков. Я была одурманена.

Он наконец заговорил, нарушив напряжение момента.

– Значит, это и есть малышка Коко. – Бой сделал шаг назад и сунул руки в карманы, сразу сделавшись беззаботным. – Ты фея, такая же восхитительная, как хвастался Этьен. – Когда он улыбался, его глаза смеялись. – Я слышал, что ты была самой популярной певицей в Мулене и заставила Этьена за тобой побегать.

Когда в семнадцать лет я вышла из монастыря, Этьен уговорил меня бросить сцену в кабаре в Мулене, что неподалеку от Обазина, и привез меня в свое имение Руайальё, расположенное примерно в сорока пяти километрах к северо-востоку от Парижа. Этьен был высок, красив и женат, хотя его жена жила в другом месте. Он был богат, а я была молода и бедна, совсем девчонка. В Мулене я оставила работу швеи в мастерской портного и пение за чаевые по вечерам в кабаре «Ротонда».

Эти вечера были возбуждающими: сверкали огни, играла музыка, люди танцевали. Все военные, расквартированные в Мулене, приходили в «Ротонду», как и молодые люди из города. Они приветствовали меня, пока я с важным видом расхаживала по сцене и пела. Мне нравилось все это: мужчины и мальчики, запахи кожи, дыма и вина, гнилые дубовые доски старой сцены. Они называли меня Коко, по имени героини одной из моих песенок. Имя прижилось. Я сказала себе, что я больше не бедняжка Габриэль.

В Руайальё, впервые после смерти мамы, я сразу почувствовала себя в безопасности. Благодаря Этьену у меня была своя комната, собственное пространство и роскошная большая кровать с шелковыми простынями и грудой подушек. И я могла спать допоздна.

Той весной, когда я впервые приехала в Руайальё, по утрам я наслаждалась бездельем, через открытые окна смотрела на просторные поля поместья Этьена, сверкающие свежей зеленью и золотыми валками соломы, на конюшни неподалеку, выстроенные из того же старого серого камня, что и сам замок. Я вдыхала чистые ароматы скошенной травы, сухих лепестков попурри в вазах, лимонной полироли для дерева и душистого дрожжевого хлеба, который пекли в кухне внизу.

Пока я жила в аббатстве, у меня постоянно урчало в животе от голода. Но теперь я могла съесть хоть целую буханку, если бы мне этого захотелось! И все это потому, что Этьен Бальсан выбрал меня. Я была его любовницей, и это был мой новый дом. Этьен сказал, что я могу жить в Руайальё столько, сколько захочу, – вечно.

Конюшни Этьена славились по всей Европе. Он был почти французским аристократом – по образованию, если не по крови. Деньги в его семье были «старые». Этьен научил меня ездить верхом, спокойно чувствовать себя за столом, накрытым на тридцать человек, и делать вид, что я люблю человека, которого в душе я считала только другом.

У Этьена было много домов и много любовниц, а где-то жила его жена, но она не была помехой. Я знала, что я особенная, не похожая на других. Когда другие его женщины приезжали в замок с визитом, они были одеты в длинные платья с тугими корсетами, сжимавшими талию. Они пользовались макияжем, делали сложные прически, носили шляпы и ездили верхом в дамском седле. Я носила старые хлопковые сорочки Этьена, его бриджи и старый сюртук, которые я перешила. Тогда у меня были длинные волосы, и когда мы ездили верхом, я позволяла им свободно развеваться на ветру.

Мы мчались наперегонки. Он дразнил меня, утверждая, что я езжу как банши. Я была Коко, его любовницей, но еще я была ему другом. Уже тогда мне хватило мудрости понять, что дружба часто живет дольше, чем любовь.

Бой Кейпл покорил мое сердце в Руайальё. Элегантный в любое время дня и в любой ситуации. У него были тонкие усики, волосы зачесаны назад так, чтобы прикрывать уши по новой и современной моде. Бой был англичанином, изящным, остроумным и с деньгами, которые ему приносили угольные шахты в Ньюкасле, корабли и железные дороги. Состояние он составил собственными руками, а не унаследовал от отца, как Этьен. Бой был очаровательным, умным, богатым, холостым и спортивным. Он играл в поло и владел конюшнями с пони. Как и у Этьена, у него было много любовниц. А еще он был проницательным и амбициозным, но это я упустила из виду.

Меня потянуло к Бою с первой же минуты нашей встречи. Но поначалу я пыталась справиться с чувствами. Я думала: «Что ж, вот еще один мужчина, которому нравятся хорошенькие кокетки».

После нашей первой встречи Бой приезжал в Руайальё почти каждые выходные. Мы