Приключения Джека Баллистера. Отто Серебряная Рука - Говард Пайл

– Ты знаешь, который час, Дред? – спросил он.

– Думаю, около двух, – сказал Дред, – судя по звездам. – Он перегнулся через весло, открывая пачку галет. Дал одну Джеку. – Мы перекусим и выпьем по капле, прежде чем начать грести, – сказал он. – Где бутылка? О, да, вот она, – и снова молодая леди пошевелилась при звуке его голоса.

Ладони Джека все еще болели и были покрыты волдырями после вчерашнего. Сначала весло причиняло ему жестокую боль, но вскоре руки привыкли к рывкам, и он греб в такт движениям Дреда, которого смутно видел в темноте. Они гребли дальше в полной тишине. Время от времени сознание Джека затуманивалось, и он чувствовал, что засыпает, но грести не переставал. Потом он снова просыпался и, погружая весло, смотрел на завихрение, которое оно создавало в воде. Каждый взмах весла подтягивал тяжелую лодку примерно на полтора ярда вперед. «Тысяча гребков, – сказал себе Джек, – составят милю». А потом он начал считать каждый гребок. Снова его разум затуманился, и он забыл, сколько насчитал. «Я остановился на трехстах двадцати», – подумал он, снова просыпаясь. «Может быть, с тех пор было еще двадцать. Это составило бы триста сорок. Триста сорок один – триста сорок два – триста сорок три – всплеск! – это рыба – триста сорок четыре – триста сорок пять».

Дред перестал грести.

– Мне нужно немного отдохнуть, – сказал он со стоном. – Черт бы побрал эту лихорадку! Я вообще не понимаю, зачем человеку лихорадка.

Джек положил весло. Ему показалось, что почти сразу же он начал впадать в бессознательное состояние, чтобы, вздрогнув, снова проснуться. Дред все еще отдыхал, и лодка дрейфовала. Они были окутаны совершенной тишиной, сквозь которую, казалось, доносилось журчание воды.

Ветра по-прежнему не было, но ночь наполнилась неописуемой свежестью. Отдаленный дрожащий свист стаи болотных птиц внезапно донесся из глухой темноты наверху. Это была первая искра только что пробудившейся жизни. Снова раздался дрожащий свист, как будто он прошел прямо над их головами. Молодая леди по-прежнему неподвижно лежала на корме. Казалось, вся земля спит, кроме них самих и этого нематериального свиста, доносящегося из этого бездонного свода – чрева дня. Джеку показалось, что на востоке появился легкий проблеск серого. Снова раздался свист, теперь уже слабый, на расстоянии. Затем раздался ответный свист, потом еще один, потом еще. Вскоре показалось, что воздух ожил от этого звука. Внезапно вдалеке раздался резкий крик морской чайки – пауза – затем мгновенно раздался сбивчивый крик множества чаек. На востоке медленно разгорался слабый, бледный свет шириной с человеческую ладонь, но вокруг них все равно простиралась темная и таинственная вода.

Дред снова положил весло, тяжело дыша.

– Через час рассветет, – сказал он, – и тогда мы увидим, где находимся.

Его внезапная речь нарушила одиночество пробуждающегося дня, и Джек мгновенно проснулся.

– Как ты думаешь, Дред, как далеко мы сейчас от залива?

Пауза.

– Точно не знаю. Наверное, не больше пятнадцати миль.

– Пятнадцать миль! – повторил Джек. – Нам еще нужно будет грести пятнадцать миль?

– Придется, если не будет попутного ветра, – сказал Дред, все еще тяжело дыша. – И поскольку прошлой ночью не было ветра, чтобы добраться до бухты, теперь он нам не нужен. Если действительно поднимется ветер, он послужит только тому, чтобы они обрушились на нас прямо сейчас.

Снова, в третий раз, спящая фигура на корме слегка пошевелилась при звуке голосов. Свет на востоке разрастался все шире. Там было заметно, что вода отделяется от неба. Джек видел, что они были примерно в миле от болотистого берега, над которым теперь пробудился неумолчный крик чаек и бурная жизнь заросшего осокой безлюдного места. На западе все еще было темно и неясно, но они могли видеть все более широкую полосу воды.

– Я вижу его, – сказал Дред. – Но, в любом случае, похоже, они не сильно догнали нас ночью.

Некоторое время Джек ничего не мог разглядеть, но вскоре он различил бледное мерцание пятна паруса вдалеке. Нагнал ли их сколько-то корабль? Джеку показалось, что, несмотря на слова Дреда, он стал ближе к ним.

Наступал день. Солнце еще не взошло, но теперь все было видно в широком, ясном, вселенском потоке света, который озарил небеса и землю. Восток порозовел, и даль на западе резко выделялась на фоне тусклого серого неба, в котором постоянно сияла единственная яркая звезда. Лодка была мокрой от собравшейся на ней росы.

Молодая леди встрепенулась и села, дрожа от холода нового пробуждения. Она огляделась по сторонам. Затем Дред встал и долго и пристально смотрел на полоску побережья на востоке.

– Я мало что знаю о здешнем рельефе берега, – сказал он. – Где-то здесь должна быть сигнальная мачта со стороны океана. Но, насколько я могу судить, мы находимся в десяти милях от залива. Я думал, мы ближе к нему.

Вода была гладкой как стекло.

Внезапно из-за песчаных холмов взошло солнце, большое, приплюснутое, искаженное, проливая широкий ровный свет на воду, и вскоре парус вдалеке вспыхнул, как красное пламя, в ярком тихом сиянии. Снова Джек и Дред гребли, и лодка ползла, ярд за ярдом, по воде, оставляя за собой беспокойную, изломанную, темную линию на гладкой и в остальном нетронутой поверхности.

Солнце поднималось все выше и выше, и день становился теплее и теплее, а ровную поверхность воды по-прежнему не нарушало ни малейшее дуновение воздуха. Было, наверное, часов десять, и мыс суши, к которому они приближались час назад, остался далеко позади.

– Там, где ты видишь песчаные холмы впереди – залив, – сказал Дред.

– Как далеко они? – спросил Джек.

– Думаю, не больше трех миль.

Пираты на шлюпе мерно гребли. Джек мог время от времени видеть блеск длинных весел, когда они опускались в воду и выныривали, мокрые и сверкающие на солнце.

– Они догоняют нас, Дред, – сказал он через некоторое время.

– Это оттого, что гребет больной человек, – мрачно сказал Дред. – Теперь они нас не догонят, если ветра не будет еще некоторое время. Но я почти выдохся, парень, и это так.

– Я тоже, – сказал Джек.

И снова, как и прошлой ночью, острое чувство опасности, которое волновало его, казалось, растворилось в усталости – притупилось и ослабло.

Некоторое время они гребли молча. Песчаные холмы все приближались. Внезапно Дред встал в лодке, держа весло одной рукой. С минуту он молчал.

– Там, у них, дует ветерок, – сказал он. – Они поднимают паруса. Похоже, ветер будет у них раньше,