Калейдоскоп, или Наперегонки с самим собой - Лев Юрьевич Альтмарк

class="p1">– Тишина! – раздался голос завуча. – Педсовет ещё не закончился. Нам необходимо принять решение, которое запишем в протокол. Станет ли на защиту этих практически законченных уголовников наш педагогический коллектив или нет? Это нужно прояснить. От этого зависят характеристики, которые мы передадим по инстанциям. Лично я… лично я за то, чтобы написать им самые отрицательные характеристики. Не далее как сегодня утром я прошлась по их успеваемости и поинтересовалась их участием в общественной жизни училища. Сразу скажу: не блещут ребята знаниями, а общественную жизнь вообще игнорируют! Какое к ним может быть с нашей стороны доброе отношение?

– Секундочку! – прервала её инспекторша. – Вы сейчас собираетесь проголосовать за то, какую характеристику каждому из них написать – я правильно поняла? Уточню ещё раз, что если напишите характеристики отрицательные, то это прямой путь для них на скамью подсудимых. Без вариантов.

– А если положительные? – спросил кто-то.

– Тогда они останутся в училище продолжать обучение. До очередного правонарушения. Ну, и, конечно, будут у меня на учёте… Какое решение принимаете, товарищи?

– Разве они заслуживают хороших характеристик?.. Предлагаю приступить к голосованию, – завуч обвела строгим взглядом присутствующих. – Кто за то, чтобы…

– Постойте! – неожиданно для самого себя вскочил Яшка. – Как вы можете так легко решать судьбу этих двух молодых людей?! Ведь ясно же, что их подставили, и вы это прекрасно понимаете, только молчите. Вместо того чтобы наказать отнимавшего у детей деньги, за которых они заступились, толкаете ребят прямиком в тюрьму! Если бы не этот денежный папаша с фосфоритного…

– Ну, это не вам обсуждать, – окрысилась инспекторша, – вы кто – судья или народный заседатель?.. А кто вы, кстати?

– Это классный руководитель группы, в которой они учатся… то есть учились, – услужливо подсказала завуч.

– Какая разница, кто я?! Я – человек, но и они – люди, а не какие-то подопытные кролики. А вы в них только законченных подонков видите…

– Но-но, поосторожней с выражениями! – завуч теперь очень напоминала разозлившуюся инспекторшу. – Что за словечки?! Вы не среди уличной шпаны находитесь, а в педагогическом коллективе. Что вы конкретно предлагаете?

Яшка набрал побольше воздуха в лёгкие и выдал:

– Не надо им писать плохие характеристики! Я беру их на поруки и обязуюсь, что никаких правонарушений с их стороны до самого окончания училища больше не будет. И я лично за этим прослежу.

Наступила тишина ещё более глубокая, чем прежде. Взгляды всех, кто находился на педсовете, теперь скрестились на Яшке. Одни смотрели на него осуждающе, другие грустно, но ни в одном из взглядов не было заметно ни одобрения, ни поддержки…

– Вы-то сами осознаёте, какое бремя на себя взваливаете? – неожиданно тихим и глуховатым голосом проговорила завуч. – Ведь они вас подведут завтра же…

Упрямо мотнув головой, Яшка почти на выдохе прокричал:

– Если со стороны ребят будет хотя бы одно нарушение, можете меня увольнять с работы. Я сам тогда подам заявление. Значит, не справился и не сдержал своего слова… Всё!

– Так и записать, что ли, в протоколе педсовета? – завуч неуверенно поглядела на директора.

– Так и записывайте, – директор скользнул недовольным взглядом по Яшке и, посмотрев на часы, встал. – Никто его за язык не тянул, сам вызвался… Никакого голосования не надо. Закрывайте педсовет, а завтра характеристики мне на стол. И его реплику, – он кивнул в сторону Яшки, – указать не забудьте, это важно…

9. Разборы полётов

У дверей кабинета математики, куда Яшка вернулся, чтобы забрать пальто и свой рюкзачок, он встретил Сашку и Антона.

– Ну, вы хотя бы поняли, что натворили? – угрюмо спросил у них Яшка. – Какой музыкой мы после этого сможем заниматься?

Но ребята, казалось, его не слышали.

– Спасибо вам, – медленно, словно каждое слово давалось ему с трудом, проговорил Сашка.

– За что?

– За то, что заступились за нас перед этими… – он нервно мотнул головой в сторону учительской, откуда всё ещё раздавался шум и грохот передвигаемых на место столов. – Мы не ожидали, что вы им такое скажете…

– Откуда вы знаете, что я сказал? Подслушивали?

– Да, мы стояли за дверями и всё слышали.

Яшка невольно покраснел, но не столько за себя, сколько за коллег-педагогов, ни один из которых даже не возмутился готовившейся расправой над мальчишками. И ребята, вероятно, это заметили.

– Да вы не переживайте, – неожиданно погладил его рукав Антон, – мы хорошо знаем, что они из себя представляют, наши учителя. И с этой стервой инспекторшей хорошо знакомы, уже приходилось встречаться… А вы… вы совсем другой, не такой, как они!

– Ладно, проехали, – засмущался от неожиданной похвалы Яшка, – просто всё нужно делать в этом мире по справедливости. Если бы я знал, что вы на сто процентов неправы, я бы не только не заступался за вас, а ещё и попросил бы о более суровом наказании…

– И всё равно спасибо вам, – повторил Сашка и потянул Антона за рукав к выходу.

В электричке, по дороге домой, Яшка безразлично смотрел в окно и размышлял о том, какая всё-таки жестокая и непредсказуемая штука жизнь. Уж если не удаётся перевернуть весь мир, чтобы сделать его более справедливым, то как это сделать хотя бы для своего ближайшего окружения? Эти вопросы уже давно мучили его, но он никак не мог найти на них ответов.

Вместо того чтобы относиться друг к другу с добротой и всегда приходить на выручку нуждающемуся, что совсем, наверное, не сложно, мы почему-то изначально стараемся видеть в каждом соперника, недоброжелателя и завистника. При этом безумно завидуем всем подряд. Зачем? Какая от этого нам польза? Почему так глупо и несправедливо устроены наш быт и наши взаимоотношения? Разве кому-то станет хуже от того, что мы начнём улыбаться друг другу? Ведь всё возвращается рано или поздно сторицей – и хорошее, и плохое. Это же так просто понять!.. Только делаем мы хорошего до обидного мало, потому и захлёбываемся в ответных потоках лжи и зла, даже не подозревая, что причина не где-то на стороне, а только в нас самих. И, даже поняв эту неприятную истину, ничего не меняем, потому что такая ситуация нас традиционно устраивает, мы к ней привыкли и не представляем, как можно жить иначе…

Взять, к примеру, тех же учителей в училище – в принципе от них ничего другого не требуется, как только учить своих воспитанников, чтобы те становились настоящими людьми – честными, благородными, с широким сердцем. А уж преподаваемые ими предметы – математика, физика, химия, история – всё это, конечно, необходимо, но – будем честными! – не первостепенно. Нормальный