Сострадающие - Пол Андерсон

Пол Андерсон

Сострадающие

The Martyr 1960

— Очевидно, мы добились успеха, — произнёс Медина. — Люди захватили богов.

— Или бабуины захватили людей, — возразил Нарден.

Медина пожал плечами.

— Выберите свою собственную аналогию, майор. Просто не воспринимайте ее слишком серьезно. Цибарране существуют дольше нас; у них было время узнать больше, даже развить больший мозг… возможно. И что с того?

На его бесстрастном лице на миг появилось выражение, которое Нарден не смог бы истолковать. Он взмахнул сигарой над столом.

— Это не делает их сверхъестественными, — закончил он. — Я всегда подозревал, что интеллект — качество необходимое, но в некоторой степени переоценённое. Что подтверждает тот факт, что бабуины в прошлом убивали людей, а теперь люди взяли в плен полдюжины цибарран.

Нарден поёрзал в кресле. Кабинет окружал его сияющей пустотой — лишь официальный портрет Имперской Матери и карта Земли, находящаяся в X световых годах в направлении Y, вносили едва уловимую ноту человеческой сентиментальности в жёсткий сплав личности генерал‑полковника Ванга К”унга Медины.

— Бабуины вымерли, — заметил Нарден.

— Они так и не научились делать оружие, — резко бросил собеседник. — Без кардинального переустройства Цыбарры мы тоже вымрем за несколько поколений.

— Не могу в это поверить, сэр. Они никогда не угрожали нам или кому-либо еще. Всё, что мы о них знаем, — их деятельность дома, на других планетах, — всё было благожелательным, полезным. Они приходили как учителя и… — голос Нардена неуверенно оборвался.

— Да, — поддразнил Медина. — Духовное наставничество, личная дисциплина, своего рода супер-буддизм без кармы. Плюс кое‑какие знания по астрономии, физике, общей биологии. Местами практическая помощь — например, благодаря им стала возможна плотина Та‑Тао на Йосеве. Но хоть какое‑то базовое обучение пси‑способностям? Хоть какие-то намёки, как развить собственные скрытые способности, или хотя бы окончательное доказательство или опровержение того, что у нашей расы вообще есть такие способности? Если бы они действительно переживали за нас, майор, они не могли бы спокойно смотреть, как мы ломаем голову над тем, о чём им всё известно. Но — ни слова. За пятьдесят лет контакта, пятьдесят лет, в течение которых мы наблюдали, как они делают всё — от лозоходства до телепатических групповых контактов и телепортации через световые годы… мы так и не получили ни одного прямого ответа на этот вопрос. Та же безмятежная улыбка и те же словесные увёртки. Или молчание — если начинаем настаивать. Господь Человеческий, как же они умеют молчать!

— Может быть, нам стоит разобраться во всем этом самим, — предположил Нарден. — Может быть, пси‑способности работают по-разному у разных видов, или им просто не возможно обучить, или…

— Тогда почему они просто не скажут нам об этом?! — взорвался Медина. — Если проанализировать их поведение, всё, что они нам предлагают, — это отвлекающий манёвр. Двадцать лет назад, на Марьяне, Элберг изучал эффект Данна. Он получил весьма многообещающие результаты и показал их цибарранину, случайно оказавшемуся на той же планете. Тот что-то промямлил о резонансах, продемонстрировал неизвестный ранее электронный феномен… ну, остальное вы знаете. Элберг провел остаток своей жизни, работая над электронно-волновым резонансом. Он добился поразительных результатов — но исключительно в области физики. А его первоначальные данные по псионике с тех пор покрываются пылью. Я мог бы привести вам сотню похожих случаев. Я собирал их годами. Получается абсолютно логичная схема. И всё складывается в совершенно однозначную картину: цибарране не раскрывают никаких сведений о псионике; а большая часть их «интеллектуальной помощи» на деле оказывается ложным следом, ведущим в сторону от настоящего направления. — Он ударил кулаком по столу. — Наши собственные исследования дали нам ровно столько знаний о псионике, чтобы понять, мы не можем даже вообразить её потенциал. И всё же цыбарране стараются держать это от нас в тайне. Разве это похоже на дружелюбие?

Нарден облизнул губы.

— Возможно, нам нельзя доверять, сэр. Наше поведение в данном случае говорит именно об этом.

Медина выпятил челюсть.

— Вы сами вызвались, майор. Теперь уже поздно распускать сопли.

Нарден почувствовал, что краснеет. Он был молодым человеком, крепкого сложения, светловолосым, как многие уроженцы Тау Кита II, и говорил на Лингва Терра с их русским акцентом. Чёрно-серебряная форма Научного Корпуса Имперской Астрофлотской Службы сидела на нём безукоризненно; но под внешним лоском чувствовалась неуклюжесть провинциала.

— Я вызвался добровольцем на, возможно, опасную, но важную миссию, сэр. Это всё, что мне было известно.

Медина ухмыльнулся.

— Ну и что?

Помолчав, генерал добавил:

— Это может стоить нам жизни, рассудка — даже чести. Если мы провалимся и дело станет достоянием гласности, Империум будет вынужден от нас отречься. Так что поймите, майор: пристрелить человека, который тянет время и не выполняет приказ, меня ничуть не смутит.

Голос его стал жёстче:

— Если мы добьемся успеха, мы получим миллион лет прогресса, и это произойдёт за одну ночь. Люди шли на больший риск ради меньшего. Мы узнаем всё от этих пленников. Желательно — мягко, но если понадобится, мы разберём их на молекулы. А теперь идите, поговорите с ними и начинайте свою работу!

Барис Нарден отдал честь и вышел из кабинета.

Коридор казался ещё более стерильным — белый туннель, где глухо отдавался стук его каблуков и из‑за закрытых дверей доносилось мерное гудение. Время от времени он проходил мимо людей, но они не хранили молчание. Тишины было слишком много. «Световые годы тишины, — подумал Нарден, — За этими пещерами — скалы и железные равнины блуждающей планеты, ледники и снежные поляиз замёрзшей атмосферы, под пронзительным сиянием миллиона звёзд». Едва ли с десяток человек из сотни, обслуживающих эту базу, знали её местоположение и путь по бессолнечной орбите. Это было всё равно что быть мёртвым. Он вспомнил холмы Новой Мечты, дом своего отца под шумящими деревьями и задумался, что же заставило его покинуть тот край. Амбиции, устало подумал он; Империум и его очарование; но больше всего — жажда познания. И вот теперь у него есть учёная степень, есть скромные победы в трудном деле псионических исследований, и совсем недавно он стал соучастником похищения, которое, быть может, закончится пытками и убийством… О, да, карьера.

Охранники на входе в исследовательский сектор пропустили его без лишних вопросов. Медину не интересовали пропуски, пароли и прочие формальности. Далее располагался комплекс лабораторий и кабинетов. Одна из дверей была приоткрыта — в комнате за ней,