Темный Лорд Устал. Книга III - Тимофей Афаэль

Тимофей Афаэль, Алексей Сказ

Темный Лорд Устал. Книга III

Глава 1

Все замерло. Территория перед главными воротами «Эдема» застыла в напряженной тишине после слов Воронова. Легкий ветерок шевелил листья на деревьях, но даже природа словно затаила дыхание, ожидая развития событий.

Игорь Стрельников на мгновение застыл, словно не веря услышанному. Он потратил недели на подготовку этого момента, просчитал все возможные реакции, подготовил аргументы на любые возражения. Он ожидал чего угодно — гнева, угроз, попыток торговаться, требований отсрочки, даже открытого сопротивления, но явно не такого быстрого и спокойного согласия.

«Слишком легко, — промелькнула тревожная мысль в голове инквизитора. — Идеальные ловушки не должны захлопываться так просто. Либо он не понимает всей серьезности ситуации, либо… либо что-то здесь не так. Что я упускаю?»

Он бросил быстрый взгляд на своих «союзников». Патриарх Волконский не мог скрыть торжествующей улыбки, его лицо выражало злорадное предвкушение. Елена Змеева, напротив, была напряжена; ее холодный, оценивающий взгляд не отрывался от Воронова, она анализировала каждый его жест. Артемий Громов стоял с каменным лицом, но его сжатые кулаки выдавали внутреннее напряжение и жажду реванша. Они все уже праздновали победу, каждый по-своему.

Стрельников мысленно встряхнулся и быстро восстановил самообладание, заставив лицо стать непроницаемой маской профессионала. Сомнения сомнениями, но дело нужно довести до конца.

— Ваше согласие принято и засвидетельствовано, — произнес он четким, официальным тоном, чеканя каждое слово. — Согласно статье седьмой Древнего Кодекса Магиархата, ритуал «Вызов Истины» состоится через семь дней в нейтральном зале Великого Магистериума в столице. Свидетелями будут высшие чины ФСМБ, глава Гильдии Охотников и главы Великих Кланов-обвинителей. Любая попытка саботажа, уклонения или неявки будет расценена как официальный отказ от Вызова и признание враждебности государству.

Воронов выслушал весь этот формальный текст с выражением вселенской скуки, словно ему зачитывали условия договора на поставку садовых удобрений. Он даже не моргнул, когда Стрельников упомянул возможные последствия неявки.

— Семь дней. Зал Магистериума. Понятно, — кивнул он с той же невозмутимостью, с какой можно было бы согласиться на деловой завтрак. — Можете идти. У меня дела поважнее.

Последняя фраза прозвучала как пощечина. У него есть дела поважнее, чем подготовка к ритуалу, который может стоить ему жизни? Такая реакция ошеломила всю делегацию больше, чем любые угрозы или яростные протесты. Стрельников увидел, как на мгновение спала маска триумфа с лица Волконского, сменившись недоумением. Змеева слегка приподняла бровь — признак крайнего удивления. Громов нахмурился.

«Он не блефует, — с леденящей душу ясностью понял Стрельников. — Это не высокомерие. а… безразличие. Абсолютное безразличие к угрозе, которая должна будет его уничтожить. Он либо безумец, либо его план уже приведен в действие, а мы — лишь актеры в его спектакле».

— До встречи в Магистериуме, господин Воронов, — произнес он наконец, пытаясь вложить в голос максимум официальности.

— До встречи, дознаватель, — равнодушно ответил Воронов.

Делегация развернулась и направилась к своим автомобилям. Каждый шаг отдавался эхом в напряженной тишине. Воронов не удостоил их больше ни единым взглядом, повернулся и неспешно пошел обратно к особняку, словно только что закончил рутинную деловую встречу.

«Игра началась, — думал Стрельников, садясь в машину и наблюдая, как удаляется силуэт Воронова. — Но почему у меня все сильнее ощущение, что он уже давно знает, как она закончится? И почему это меня пугает больше, чем должно?»

Кортеж тронулся с места, увозя делегацию прочь от «Эдема», но тревожное чувство, что они только что стали участниками чужой игры, не покидало его.

* * *

Пока Кассиан разговаривал с делегацией, командный центр «Эдема» превратился в эпицентр хаоса. На главном голографическом экране застыло изображение ворот Магистериума — места, которое через семь дней должно было стать ареной финального противостояния.

— Это ловушка! — рявкнул Антон, ударяя кулаком по консоли с такой силой, что несколько индикаторов мигнули красным. — Они заманили его в столицу, чтобы убить! В случае чего, я поднимаю «Стражей»! Мы прорвемся к Магистериуму и вытащим его оттуда. С боем!

Его глаза горели фанатичной преданностью, а массивные руки сжимались в кулаки. Шрамы на его лице, оставшиеся от старых битв, казалось, стали еще уродливее от ярости. Он смотрел на Глеба и Алину, и в его взгляде читалась настоящая решимость.

— Прорываться вслепую — самоубийство, Антон, — холодно возразил Глеб, его голос резко контрастировал с яростью «Молота». — Нас встретит вся имперская гвардия. Нужно действовать тоньше. У меня есть агенты в столице. Мы можем организовать серию диверсий по всему городу, создать хаос и вывезти его по тайным каналам, пока все будут отвлечены.

Его лицо было напряженным и сосредоточенным, глаза быстро бегали по тактической карте столицы, которую он вызвал на вспомогательном экране.

— Вы оба не понимаете! — почти кричала Алина, ее пальцы летали над голографической клавиатурой, вызывая схему за схемой. — Это не военная операция, а магический ритуал! Ваши диверсии и штурмы будут бесполезны, если его душу разорвет на части древнее заклинание!

На экране перед ней появились сложнейшие диаграммы — переплетения магических линий, древние руны, формулы, которые выглядели скорее как математические уравнения, чем заклинания.

Антон «Молот», сжав свои огромные кулаки, с силой ударил по краю стола, заставив всю голографическую проекцию дрогнуть и исказиться на мгновение.

— А что ты предлагаешь, Алина⁈ — взревел он. — Сидеть здесь и ждать, пока они его казнят⁈ Мои «Стражи» готовы прорваться сквозь любую оборону! Мы разнесем к чертям их Магистериум, если понадобится! Мы вытащим его!

— «Вытащим»? — с ледяным сарказмом парировал Глеб. Он стоял, скрестив руки на груди, и от него исходил холод профессионального аналитика. — Антон, в столице сейчас сосредоточены лучшие силы трех Великих Кланов и вся гвардия ФСМБ. Плюс личная стража императора на всякий случай. Твой «прорыв» закончится бойней через десять минут после начала. Мы потеряем всех людей, а Хозяина не спасем. Это не план, а массовое самоубийство.

— Это лучше, чем твое трусливое бездействие! — прорычал в ответ Антон, делая угрожающий шаг к Глебу. — Пока ты будешь плести свои шпионские сети и чертить планы эвакуации, его уже убьют! Он вытащил меня из забвения, исцелил мое тело и душу, когда все остальные от меня отвернулись. Я не позволю этим столичным шакалам забрать его! Лучше умереть с честью, чем жить с позором!

— Я не предлагаю бездействовать, я предлагаю думать! — голос Глеба стал жестче, в нем появились стальные нотки. — Он поверил в меня, когда я был никем. Когда меня считали предателем и