Таверна в другом мире. Том 3 - Лев Белин

Таверна в другом мире. Том 3

Глава 1

Ступени скрипели под моими шагами, как старые кости, жалуясь на тяжесть предстоящего дня. Гостей ещё не было: день только-только разгорался за окнами, заливая зал мягким, рассеянным светом, где пылинки танцевали в лучах, пробивающихся сквозь занавески. А таверны, как известно, в такое время ещё не пользуются популярностью.

Столы стояли пустыми, а в воздухе витал покой — редкий миг тишины перед суетой. Но на кухне кипела работа: слышался стук ножей по доске, шипение масла на сковороде и приглушённые голоса, полные тревоги, что заставили меня замедлить шаг у двери, прислушиваясь.

Мика и Лариэль стояли спиной ко мне, у стола, заваленного овощами и мисками; пар от котла клубился над ними, как туман, а воздух был горячим, пропитанным запахом лука, специй и свежей зелени. Мика мяла тесто энергичными движениями, а Лариэль шинковала травы, её эльфийские пальцы мелькали ловко, но с лёгкой дрожью. Они не замечали меня, поглощённые разговором, и слова их лились тихо, но тяжело.

— … путь через Пустошь, через Сианцев, Мика, — шептала Лариэль, голос дрожал, как лист на ветру. — Там даже у опытных авантюристов не так много шансов. Маркус же повар, наш шеф… — голос выдавал страх и беспокойство, — Драконы, кочевники, перевалы — он один, без поддержки. А если гильдии подставят ногу? Нет, это безумие. Он не герой, а повар… Один неверный шаг — и его не станет. Как мы без него?

Мика кивнула, стиснув губы, её щёки раскраснелись от жара печи, но глаза были полны тени:

— Я не хочу думать о том, что могу его потерять… Полторы тысячи километров — это не прогулка. Война на севере, слухи о резне… Урсолаки, шаманы — а если они не помогут? Или Маркус попадёт в ловушку? Это слишком большая ноша, даже для него.

— Но он же упрям, как гном! — вспылила Лариэль, — Пошёл за мной в лагерь Лапы!

— И в одиночку в лесу! — подхватила Мика, — А когда он пропал!

— Он хуже любого барана! — выдала эльфийка, а я слушал с лёгкой улыбкой прислонившись к дверному проёму.

— И он каждый раз возвращался, — уже тише сказала Мика, — Он спас меня, дал работу, дал дом.

— Да? А его раны? Каждый раз он еле остаётся в живых! А там всё совсем иначе!

— Да, но ведь Мишка… — совсем тихо сказала Мика.

Они замолчали на миг, ножи стучали ритмично, эхом отдаваясь в моей груди, где всё сжималось от их слов — правдивых, жгучих, как соль на ране. И даже так, я уже принял решение.

Но затем тон изменился: Мика отложила тесто, вытерла руки о фартук, и голос её смягчился.

— Бедный мальчик… Лежит там, в коконе магии, как в ледяном сне. Если Маркус не пойдёт… что с ним будет? Он же ребёнок, Лариэль.

Эльфийка поджала губы. Я знал, что ей сложнее всего. Она полюбила мальчишку. И заставить меня остаться, означало обречь на гибель Мишку, лишить его шанса. И она разрывалась. Страх, боль, жалость, неизвестность грядущего.

— Четыре месяца, может удаться найти решение здесь? — с надеждой спросила Лариэль, но Мика не могла дать ей ответа, никто не мог.

— Он ведь уже как наш, как часть семьи. Помнишь, как он улыбался, помогая на кухне? Его глазки сияли… — сказала Мика и её глаза блеснули слезами.

— И, если бы не он, Лапа бы убил всех, — сказала Лариэль, — Но Маркус, я волнуюсь. Это куда опаснее, чем Лапа или всё, что было раньше. В тех краях бродят твари куда страшнее.

— Что нам делать? — с надеждой спросила Мика.

Лариэль вздохнула, тяжело, словно приняв какое-то решение.

— Верить? Разве нам остаётся что-то ещё?

Мика обняла её за плечи, слёзы навернулись на её глаза тоже.

— Маркус… — сказала Лариэль наконец увидев меня и тут же вытерла слёзы рукавом.

Но вместо того, чтобы отпрянуть от стыда как, бывало, раньше, шагнула ко мне — быстро, без сомнений, — и обняла, прижавшись крепко; её тело было тёплым, дрожащим, пропитанным ароматом трав, а руки сжали мою спину, как будто боясь отпустить.

Я же не стал её отстранять. Не мог. Мне пришлось признать, что я уже давно не отношусь к ним как простым работникам. Они стали моей семьёй.

— Ты обязан вернуться, слышишь? — прошептала она, голос хриплый от эмоций. — Не хочу тебя потерять. Ты… нужен нам. Мишке. Мне.

Мика подошла ближе, её глаза блестели, но губы дрогнули в улыбке:

— Обещай, Маркус. Обещай, что вернёшься с лекарством. Или мы сами пойдём за тобой на север!

Я улыбнулся печально, но затем рассмеялся — тихо, облегчённо, эхом, разнёсшимся по кухне, разгоняя странную, неловкую атмосферу.

— Обещаю. Вернусь. С лекарством, и мишку вернём в строй, крепче прежнего будет, — уверенно заявил я, — А теперь…

Ур-р-р! Вновь выдал мой живот!

— Давайте позавтракаем? — спросил я.

Они засмеялись — нервно, но искренне, слёзы смешались с улыбками, и воздух посветлел, как после дождя.

— Садись в зал. А мы приготовим, — кивнула она.

Я кивнул и вышел в зал, где сел за ближайший стол.

«Нужно дать им время свыкнуться с новыми решениями и чувствами, — подумал я, — Девушки — такие девушки. Главное поплакать, а там всегда легче.»

Эрион стоял за барной стойкой, полируя кружки с сосредоточенным видом — его руки двигались ритмично, а лицо было хмурым, словно он размышлял о чём-то своём. Селена появилась через пару минут — стройная, красивая, как и всегда, и с улыбкой, что осветила зал, как солнечный луч; она несла тарелку с омлетом и горячий чай.

— Я надеюсь, когда отправлюсь, Лариэль не превратит таверну в чайную, — усмехнулся я сам с собой.

— Вот, Маркус, — сказала Селена, ставя тарелку передо мной. Омлет был пышным, с идеальной гладкой текстурой без прижаринок. — Ешь, пока горячий.

Я отрезал кусок, и вкус взорвался на языке — нежный, шелковистый внутри, идеальный баланс яиц и соли.

— Невероятный омлет, — сказал я, жуя с наслаждением, чувствуя, как голод отступает, оставляя тепло в желудке. — Вау! Совершенный французский омлет!

Эффект активирован: