Таверна в другом мире. Том 3 - Лев Белин

— Я обязательно вернусь.

Глава 2

Следующие несколько дней я в основном обитал в пределах кухни. Одно дело, когда обучаешь постепенно, а другое, когда нужно запихнуть все основные моменты за пару дней. Благо, Мика отлично читала рецептуры и многое могла объяснить сама. Она вообще быстро всё схватывала. А вот Лариэль…

— Да почему он пудинг⁈ Это не пудинг! — раскрасневшись, кричала она, едва не плача.

Я минут десять пытался объяснить, что за Жаба в норе и зачем всё так сложно.

— Лариэль, дорогая, это же не простой пудинг, а йоркширский. Это же Англия, у них всё немного не так, — рассказывал я, всё дальше уходя от основного блюда.

— Но я не знаю никакой Англии! И пудинг должен быть сладким!

— Хааа… — выдохнул я.

Как говорил Ален Дюкасс: «Гастрономия — это один из самых точных инструментов для определения идентичности народа. Она отражает его культуру, его ландшафт, его душу». И сейчас мне предстояло поведать о такой неоднозначной кухне, как английская.

— Послушай, — попросил я, покачивая раскрытой ладонью, а то вид у Лариэль был такой, будто она вот-вот расплачется, — Давай я немного расскажу о народе, что придумал это блюдо. Тогда, я уверен, тебе будет куда проще его понять.

— Давай… — смиренно согласилась эльфийка, — Но Мика же не могла меня обмануть?

«Ага, вот кто ей рассказал, что такое пудинг.» — понял я.

На столе у меня уже лежал набор для того самого йоркширского пудинга, что являлся как основой для Жабы в норе, так и по сути — тарелкой для блюда. Яйца, молоко, мука и вода — простейший набор продуктов. И с этого следовало начать, но я решил уточнить.

— Давай сразу забудем о слове пудинг, хорошо? — спросил я, — Оно произошло из довольно старого языка, менялось, перетекало из одного в другое. А в своей изначальной форме не означало чего-то определённого. В кулинарии такое часто бывает, когда некоторые блюда называют по техникам и особенностям. Так и этот пудинг, когда-то означал технику и форму приготовления — в оболочке, мягкое и влажное. Тут нужно не заострять внимание, а мыслить образно.

Лариэль с серьёзным видом впитывала каждое слово.

— Англия полностью оправдывает свою кухню — практичную, простую и сытную — как и люди в тех землях. Условия на островах, где эта страна, не самые изобильные. Оттого и каких-то изысков ждать сложно. Вообще, эту кухню считают одной из худших в мире. Пусть и в последние десятилетия она воспряла, но стереотипы о ней никуда не исчезли. — честно признался я, — Французы — короли изысканной и профессиональной кухни, говорили так, — я задумался, подбирая фразу, что максимально передаст отношение к английской кухне, — Точно, — усмехнулся я, — Есть такая старая, известная в узких кругах поговорка: «На небесах шеф-повар — француз, полицейский — немец, банкир — швейцарец, а любовник и механик — итальянец. В аду же шеф-повар — англичанин.»

Моя улыбка не дала нужных ответов эльфийке, казалось вопросов в её взгляде стало даже больше.

— Но почему тогда ты выбрал их блюдо? Да ещё и такое странное? — недоумевала она.

— Жабу? Ха! В ней нет ничего странного, наоборот — она проста, сытна и практична, практически апогей английской кулинарии. — я подвинул к себе миску, взял муку и тканевое сито.

— Но почему жаба? Там же сосиски, а не лягушки! — неуёмное любопытство, граничащее с непониманием, так и лилось из Лариэль.

Я принялся просеивать муку в миску, попутно отвечая:

— Ну, наверное, потому, что сосиски похожи на выглядывающих из норы жаб?

— Непохожи!

Затем сделал рукой углубление, напоминающее колодец в муке, и вбил туда яйца. И начал размешивать тесто с центра в бока, постепенно замешивая.

— Это блюдо я впервые попробовал в одной из таверн родного города. Ещё название такое смешное, ха-ха! — посмеялся я, — Огрский пуншъ. И оно мне так полюбилось, что я не сомневался, включая его в меню. Да ещё на тарелках экономия — пудинг уже тарелка.

— А! Тебе помочь? — опомнилась Лариэль, она уже знала, какова примерная последовательность действий.

— Да, постепенно влей молоко и воду, тонкой струйкой. Только дай руки сполосну.

Дальше я уже орудовал венчиком, постепенно перемешивая тесто. Оно должно было быть жидким, почти как сливки. Через несколько минут всё было готово.

— А теперь накрываем тканью и в холодкороб минут на тридцать. Это расслабит клейковину и тесто хорошо поднимется, — сказал я, накрывая тканью, — А пока подходит, хорошенько разогрей печь.

Я поставил тесто, а Лариэль провела нужные манипуляции с магической печью. Нам было необходимо порядка 220 градусов по Цельсию.

— Теперь сосиски, — сказал я, вытаскивая керамическую форму для выпекания и небольшие сковородочки в диаметре не больше пятнадцати сантиметров. Не знаю как Дурку их удалось достать и зачем они были нужны изначально, но это был ещё один фактор, из-за которого это блюдо появилось в меню, — Давай нарежем, достаточно сантиметра по три-четыре.

Сосиски мы брали на одной из ферм недалеко от города. Дурк сказал там всем заведует здоровенный человек по имени Натъшграх. И имя его было настолько непроизносимо, насколько вкусны его колбасы. Жирный свиной фарш с перцем, кориандром и солью, в бараньей череве. И такое сочетание баранины и свинины давало непередаваемый вкус, с лёгким душком и сладостью мяса, а жир пропитывал всё. Чего только стоил тот самый «щелчок» когда делаешь первый укус, и оболочка выпускает насыщенный мясной вкус с обволакивающим горячим жирком.

«Ух, как бы я хотел сам их делать. Столько комбинаций можно придумать, а то попытаться сотворить что-то по типу чоризо или салями. Тогда можно и на рынок постепенно выходить» — замечтался я. Правда, до этого было ой как далеко, а уж мои отношения с гильдией…

— Вот так? — спросила эльфийка. Она уложила сосиски в сковородочки и уже тянулась отправить в печь.

— Погоди, ещё жир нужен, — остановил я её.

— Зачем, сосиски же и так жирные?

— Жирные, да. И вкусные будут. Только жир нам нужен, как раз для жабы. Чтобы, когда тесто коснулось железа, оно сразу же начало запекаться. Но при этом не прилипло. Потому-то и печь такая горячая. Нужен буквально взрыв, чтобы жаба получилась как надо!

— Взрыв? — уточнила она,