Экспансия на позавчера - Алексей Небоходов

в тяжёлых серо-чёрных доспехах, их шаги глухо отдавались эхом среди разрушенных зданий. В руках они сжимали автоматические винтовки, держа оружие наготове, их лица оставались скрытыми за защитными визорами.

Это был земной десант, безжалостная машина войны, привыкшая подавлять сопротивление без лишних вопросов. На мгновение у выживших мелькнула надежда, но она угасла, когда первый же солдат плавным движением поднял оружие и без колебаний нажал на спусковой крючок, запуская в хаос новую волну уничтожения.

Система Севантора содрогнулась, когда из недр флагмана «Гелиос» вышла новая угроза. В стратосферу планеты, сопровождаемый каскадом электромагнитных разрядов, поднимался гравитационный резонатор – гладкий металлический объект, похожий на монолит, покрытый всполохами энергии.

Он двигался медленно, но неотвратимо, словно осознавая свою значимость. Внутренние механизмы резонатора завершили синхронизацию, и через мгновение пространство вокруг него задрожало, словно небо больше не могло сдерживать наполняющую его силу.

Первые всплески разрушающего импульса начали расходиться по атмосфере, искажая свет, нарушая баланс между землёй и небом. Воздух в верхних слоях вибрировал, создавая зловещее свечение, не поддающееся логическому объяснению. Затем – первый толчок. Он был почти неощутим, едва заметен. Но спустя мгновение мир изменился.

Жители Летари почувствовали изменения прежде, чем смогли их осознать. Сначала пришло ощущение давления – будто невидимая сила сжала воздух, загоняя его в невидимый сосуд. Затем над головами небо треснуло.

Только это был не гром, не обычное атмосферное явление. Оно раскололось словно хрупкое стекло, расходясь в разные стороны бесчисленными линиями, из которых пробивались молниеносные белые вспышки. Казалось, что мир, который они знали, вот-вот лопнет, разлетится на осколки, растворится в пустоте.

Паника охватила улицы. Люди, ещё несколько секунд назад занимавшиеся привычными делами, вскидывали головы, не в силах поверить в увиденное. Они пытались двигаться, но их тела чувствовали сопротивление, словно их затягивала неведомая сила.

И тут исчезли первые дома. Но они не разрушились, не обвалились, не сгорели – они просто перестали существовать. Те, кто был внутри, исчезли вместе с ними – без следа, без крика, без возможности спастись.

Границы реальности начали рушиться, и в том, что ещё несколько минут назад было городом, появились пустые пространства, похожие на тёмные воронки.

В отличие от Летари, где исчезновение казалось мистическим, Орд-Нок разрушался по-другому. Здесь всё происходило грубо, неумолимо и варварски точно.

Первый признак надвигающейся катастрофы был почти незаметен. Здания начали трещать. Их стены вибрировали с каждым новым толчком, распространяя глухие, гулкие звуки, которые проникали в кости.

Затем фундаменты начали рушиться.

Нижние уровни Орд-Нока, уходившие глубоко под землю, поддались первыми. Долговечные бетонные укрепления раскололись, словно сделанные из глины. Огромные монолитные конструкции, веками державшие город в стабильности, пошли трещинами, оседая вниз.

Но худшее произошло спустя мгновение. Из подземных резервуаров хлынула вода.

Она заполняла опустевшие тоннели, устремляясь в разрушенные секции. Люди, пытавшиеся укрыться в нижних уровнях, оказались в ловушке.

Секунда – и по улицам устремились бешеные потоки, заполняя каждый закоулок города. Город погружался в хаос. Люди пытались спастись, хватаясь за разрушающиеся конструкции, но волны были беспощадны. Те, кто не смог выбраться выше, исчезали в бурлящем водовороте, который накрывал Орд-Нок, стирая с лица планеты целые секторы.

Они пытались бороться. Но как можно бороться, когда сам воздух становится врагом? Когда почва уходит из-под ног, а над головой раскалывается само небо?

В Летари никто не мог остановить исчезновение всего вокруг. Люди убегали, но не знали, куда – потому что улицы просто переставали существовать.

В Орд-Ноке мир умирал в агонии. Тех, кто не успел выбраться, поглотила водяная стихия, перемалывая здания вместе с телами. Катастрофа была абсолютной. Никто не мог дать отпор. Никто не мог остановить разрушение.

Планета умирала. И всё, что было создано здесь за века, теперь исчезало под холодным, безразличным взглядом тех, кто находился на орбите.

Всё в этом доме было неправильно. Каждая деталь, каждый предмет мебели, даже воздух казался чужеродным, потому что за его пределами больше не существовало прежнего мира. Они собрались здесь не потому, что это было место безопасности – таких мест больше не осталось. Они пришли сюда, потому что некуда было идти.

Лиана, Элиза, Рэми, Томас и Лана сидели в гостиной, где ещё недавно царил уют, а теперь стены казались давящими, потолок – слишком низким, а окна – бесполезными, потому что за ними не было привычного пейзажа. Пространство наполнялось затаёнными эмоциями, в воздухе стоял едва уловимый привкус пепла и пыли. Отголоски их разрушенного мира теперь давили с каждой стороны.

Иван стоял у стены, не касаясь её, словно любое движение могло разрушить хрупкое равновесие между отчаянием и бессмысленной надеждой. Он чувствовал, как его собственные мысли разрывают сознание, пытаясь найти хоть крупицу логики в происходящем. Но логики больше не было.

В углу приглушённо дышал Рэми. Его плечо было перевязано, но ткань уже пошла тёмными пятнами, впитывая кровь, которую никто не мог остановить. Он не жаловался, только иногда закрывал глаза, не то от боли, не то от осознания того, что его семья осталась там, под завалами Орд-Нока, где вода смывала всё живое. Каждое движение давалось ему с трудом, а дыхание было тяжёлым и прерывистым. Никто не мог ему помочь.

Элиза расположилась на полу, обхватив голову руками. Плечи девушки сотрясались в немом рыдании, но слёзы не текли. Шок удерживал её в плену, не давая даже выразить свою боль.

– Они исчезли, – сказала она наконец.

Голос прозвучал глухо, словно она говорила не с остальными, а с собой. В этом голосе не было ни надежды, ни смысла – только пустота.

– Мой дом. Мои родители. Всё. Их больше нет. Просто нет.

Её дыхание сбилось, а плечи вздрогнули. Лиана присела рядом, не касаясь её, но оставаясь рядом. Она понимала, что в такие моменты слова не имели значения.

– Я не знаю, что делать, – Элиза прижала ладони к лицу, словно пыталась удержать себя от крика.

Всё происходящее не поддавалось осмыслению. Она привыкла к хаосу войны, к стратегиям, к анализу угроз, но то, что они видели, не подчинялось логике. Разрушение было не хаотичным, не случаем – оно было безупречно точным.

Они не атаковали. Они не оккупировали. Они просто стирали: стирали с лица планеты всё, что существовало, будто рисовали пустую страницу поверх истории.

Летари не был разрушен, он исчез. Растворился, как будто его никогда не существовало.

Орд-Нок превратился в смертельную ловушку, где стены рушились, а улицы заполнялись водой. Те, кто пытались спастись, исчезали в безжалостных волнах. Их крики разносились эхом, но никто не слышал.

Лиана задержала дыхание