Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

никаких меток я не обнаружил. А в коридоре появилась новая развилка, которой не было прежде. У меня возникло ощущение, что выбраться отсюда невозможно и сколько ни ищи, всё равно не найдёшь выхода. Но оставаться на месте я не мог — это означало признать поражение и сдаться. Так что я всё равно шёл вперёд, тащил Мурзилку и надеялся на лучшее.

Время будто замкнулось в кольцо и длилось целую вечность. Я шёл, делал привалы и добывал воду с помощью магии. Подсвечивал дорогу слабым магическим огоньком, в котором даже цвета были плохо различимы. Долгие часы я слышал только собственное дыхание и редкое жалобное мяуканье Мурзилки. Когда же кот засыпал на стоянках, я оставался совершенно один и меня начинали изводить мысли.

Кто я? Откуда? И куда, собственно, иду?

Чтобы не сойти с ума от тишины и одиночества, приходилось каждый раз давать ответы на эти вопросы. Кто я? Да чёрт знает!

Костя Урусов, сирота, приехавший с Шуваловым в Париж и поступивший вместе с другими дворянскими недорослями в Сорбонну. Было? Было, без сомнения. Но никакой склонности к учёбе у Кости не обнаружилось, а старшие «товарищи» помыкали им и гоняли за выпивкой, устроив «дедовщину». Впрочем, тогда Костя не знал этого слова, пока недоросли не решили устроить спиритический сеанс. И не взяли в качестве медиума безотказного Урусова.

Я не помнил точно, что произошло в тот вечер и где они напутали в ритуале вызова духа. Но в первый же момент что-то пошло не так, и в голове Кости оказались двое. Он сам и мёртвый чужак из другого мира, где и слыхом не слыхивали о магии.

Три дня Костя Урусов провалялся в бреду. Обе души хотели жить, не желали уходить за грань и боролись за существование. И я не понимаю, кто из них победил в этой битве. Не знаю, да и не хочу этого знать.

Когда я пришёл в себя на узкой койке, то помнил и короткую жизнь Кости Урусова, и множество отрывков из прожитого чужаком. И чувствовал себя и тем и другим одновременно — и ни одним из них. Будто души в конце концов сумели договориться и слились в нечто новое, ставшее мной. Или пришёл кто-то третий, выгнал и хозяина, и подселенца, а сам занял их место. Не знаю. Не знаю!

* * *

Мимо меня и Мурзилки, заплутавших в каменных кишках Великой пирамиды, проплыла одна вечность. Затем вторая. А следом и третья. Надежды выбраться не осталось, и лишь упорство гнало меня вперёд, не давая сдаться.

В очередной раз я свернул за поворот коридора и замер на месте. Передо мной на расстоянии вытянутой руки стоял человек в белом. Похожий на меня самого, будто брат-близнец, только старше и мудрее. Я словно смотрелся в зеркало, даже улыбка незнакомца напоминала мою. Но за его спиной пылали ослепительным светом шесть крыльев, совершенно не подходящих человеку.

— Иди вперёд! — От слов шестикрылого пирамиду чувствительно тряхнуло. — Через сто пятьдесят три шага обратись направо. Там ты найдёшь выход и спасение.

Он улыбнулся странной улыбкой, будто сочувствуя, и поднял руку.

— Мяу!

Я вздрогнул от резкого мява Мурзилки. Магический огонёк на конце small wand’а дрожал, почти потухнув, а передо мной был только пустой коридор. Никакого шестикрыла там не было, а вокруг царила уже привычная мёртвая тишина.

— Полагаешь, у меня начались галлюцинации?

Кот насмешливо фыркнул.

— Может быть, очень даже может. Но я всё же проверю — хоть какое-то разнообразие в наших блужданиях.

Мурзилка недовольно мявкнул и завозился, устраиваясь поудобнее.

— Один. Два. Три…

Считая вслух, я прошёл нужное количество шагов и повернулся направо. Передо мной была всё та же каменная стена, без намёка на проход или дверь. Разочарованно вздохнув, я со злостью швырнул в неё огонёк со small wand’а.

— Сволочь… А!

От неожиданности я заорал и чуть не уронил small wand. В стене, напротив моего лица, медленно сдвинулся один из каменных блоков. Из открывшейся дыры на меня дохнуло прохладным воздухом и запахом старой пыли.

— Спасибо, — прошептал я, забираясь в потайной лаз, — кто бы ты ни был, спасибо тебе, шестикрылый!

Лаз был невысоким, так что я полз по нему на четвереньках. Мурзилка раскачивался в «люльке», жалобно мяукая, а я перебирал руками и ногами всё быстрее. Проход плавно изгибался вверх, и под конец пришлось чуть ли не карабкаться, обдирая ладони и упираясь спиной в потолок. Но я не обращал внимания на боль — только бы выбраться!

В конце пути пришлось подтянуться и вытащить себя в какое-то тёмное помещение. И едва я это сделал, как скрипнул тайный механизм и каменная плита закрыла лаз, из которого я вылез.

Заново затеплив огонёк на small wand’е, я встал на ноги и огляделся. Опять коридор? Это что, следующий уровень лабиринта? Да ёшки-матрёшки, сколько мне ещё придётся скитаться в пирамиде? И если не околею от голода, то просто сдохну от унылых стен и бессмысленных блужданий! Да чтоб вашу…

Я дёрнул ногой и услышал скрип песка под сапогом. Песок? В «стерильных» потрохах пирамиды, где мы скитались, не было даже пыли.

Моего лица коснулся едва заметный ветерок. Я обернулся к его источнику и несколько раз моргнул, не веря глазам. В конце длинного коридора был виден кусочек ночного неба с горящими на нём звёздами.

— Мурзилка, мы выбрались! — У меня перехватило горло от восторга. — Выбрались!

Шаркая ногами и держась из последних сил, я побрёл к выходу.

* * *

Я не прошёл и половины пути, как тени вокруг меня сгустились, а реальность пошла рябью. Пол взбрыкнул, ударяя по ногам, а в следующий момент под сапогами захрустела пожухлая трава.

Молочной пеленой вокруг клубился туман. Здесь, за гранью, во владениях Хозяйки, ничего не изменилось с моего прошлого посещения. Разве что три сосны, единственное постоянное место на бесконечном поле, были совсем рядом, и не пришлось никуда идти.

— Садись, Бродяга, — Хозяйка указала на скамейку рядом с собой, — нам есть что обсудить.

Придерживая рукой кота в «люльке», я опустился возле Хозяйки. Мурзилка делал вид, что ничего необычного не происходит, но то и дело зыркал зелёными глазами на мою начальницу.

— Мне очень жаль, Бродяга, что ты потерял свой Талант. Уж извини, но я не могу дать тебе новый. В отличие от Павших, моя сила неделима, и даже малую её часть невозможно