Фантастика 2025-71 - Надежда Валентиновна Первухина

— Как… как вы догадались?

Зося усмехнулась:

— Да уж не в магическом кристалле узрела! Во-первых, по вашему растерянному и плохо выбритому лицу. А во-вторых, моя дорогая подруга всегда самолично приезжает за детишками. А раз она не приехала, то…

— Вы правы.

Авдей вздохнул и вкратце изложил суть дела. По ходу его рассказа в дверь пару раз ударяли детские кулачки с требованием: «Откройте, полиция!», кто-то угрожающе-пискляво завывал, изображая злобное привидение, и, наконец, все тот же детский хор фальшиво, но самозабвенно исполнил известную песню «Владимирский централ».

— Это не Викин образ, — раздумчиво пробормотала хиромантка, когда Авдей закончил свою печальную повесть брошенного супруга.

— Простите, Зося, я не совсем понимаю…

— Молчать на шканцах! Авдей, это я не вам. Никакого сладу с этой командой… Впрочем, к делу. Авдей, скажите откровенно: часто ли Вика превращалась при вас либо при детях?

— Никогда! До… последнего момента. И вообще это был ее принцип — дома, а тем более при детях — никакой магии! Она старалась, чтобы девчонки не знали, до поры до времени, разумеется, какими особенностями обладает их мать. А сегодня — просто не знаю, что на нее нашло!

(О том, что он жаловался жене на кислое настроение и творческий кризис, Авдей предпочел благоразумно умолчать.)

— Так, так… — Зося поманила к себе массивное старинное кресло, и оно, неуклюже покачиваясь, подплыло к ней. Зося тщательно притиснула креслом дверь (за дверью раздался новый взрыв возмущенных детских воплей), а сама пошарила в кадке с фикусом и достала оттуда небольшое зеркальце в потрескавшейся пластмассовой оправе, вроде тех, что продаются на каждом рынке.

— Ну что, свет мой, зеркальце, — Зося подышала на запорошенную землей блестящую поверхность и протерла ее не очень чистым рукавом халата. — Запускайся давай. Покажи мне мою подругу любезную, ведьму Викку!

В зеркале отразилось пасмурное осеннее небо, затянутое неопрятными облаками. Зося озадаченно хмыкнула, и тут в серой пелене облаков на мгновение высверкнула сиреневая молния.

— Зафиксировать! — приказала зеркальцу Зося. Изображение послушно зафиксировалось и укрупнилось. Приглядевшись к этой молнии, Зося и Авдей увидели танцующего в небе дракона. Его чешуя светилась сама собой, крылья были прозрачными, как слюда, но весьма внушительными, а из ноздрей валил пар.

— Ну и ну, — вымолвила Зося и перевернула зеркальце.

— Вы… зачем?! — ахнул Авдей. — Мы же могли узнать, где она сейчас находится!

— Я и без зеркала это знаю, — вздохнула Зося и, подойдя к шкафу, выудила из его недр пузатую бутылочку с подозрительно темной плещущейся жидкостью. — Будешь? Не волнуйся, это всего-навсего домашняя настойка на ежевике. Сама делала. А то, может, тебе трудно слушать меня на трезвую голову.

— Я не пью, — мрачно соврал Авдей, помня о том, что ему еще детей домой везти и с ними объясняться. Ох, горе горькое…

— Лады. А себе я налью. — Зося нацедила из бутылочки в маленький стаканчик и бойко его опрокинула. — Слушай теперь внимательно.

Она принялась расхаживать вокруг стола.

— Итак, драконы. Они же, судя по нашему фольклору, Змеи Горынычи, змеи Тугарины и тому подобное. Некоторые считают их реально существовавшими животными, вымершими, однако, вследствие неблагоприятной экологической обстановки. Другие видят в драконах только мифических персонажей, наделенных злобным разумом, любовью к золоту и молоденьким девственницам. Да, и еще от этих драконов требовалось существовать хотя бы для того, чтобы у средневекового рыцаря был благопристойный повод слинять от поднадоевшей дамы сердца: дескать, еду на подвиги, дорогая, жди к ужину, привезу тебе голову дракона… Но! — Зося подняла указательный палец, — с тех пор концепция генезиса драконов значительно изменилась. И прежде всего потому, что на самом деле созданием так называемой морфической структуры дракона занимаются колдуны и ведьмы. Непонятно? Объясняю. Сейчас драконы — это не драконы, какими мы их привыкли представлять, а люди, которые решили, что могут стать драконами. И стали ими! Их нельзя назвать оборотнями, потому что оборотень не волен выбирать свой образ, а также время превращения. Скорее, это люди, в которых живет свой дракон. Это даже у кого-то из классиков я читала: в каждом присутствует свой дракон.

— Ты хочешь сказать, что у моей Вики душа дракона?!

— Не совсем… Хотя что в этом ужасного? Все зависит от того, под каким углом смотреть на вопрос о драконах. Ты считаешь, что люди-драконы противоестественны?

— Но…

— Погоди. Пойдем путем элементарного сравнения. Твоя жена — ведьма. Так?

— Так.

— И при этом, осознавая ее, скажем так, необычную сущность, ты ее нелицемерно любишь. И всячески готов не только оправдать, но и защищать ее право на существование. Так?

— Ну, разумеется.

— Это для тебя (ой, ты не сердишься, что я на «ты» перешла?) разумеется. А вот для автора «Молота ведьм» и подобных ему разумеется совершенно обратное. Для них твоя жена — пособница дьявола, исчадье зла, чью душу может спасти только искупительный костер… Так вот. То же самое происходит и с драконами. Кто-то считает, что они зло. Кто-то считает, что они — экзотика, необходимый элемент сказки или мифа. А на самом деле они — сами по себе. Как, впрочем, и ведьмы.

— А… угроза обществу?

Зося засмеялась так, что ее грудь волнообразно заколыхалась.

— Авдей, какие-нибудь обкурившиеся марихуаны террористы куда больше угрожают обществу, чем все маги вместе взятые! Поверь, это так.

— У Вики была тетка, черная ведьма. Так вот она лет пять назад представляла реальную угрозу для всего мира. У нее такие властолюбивые мечты были!

— Ну и что, воплотились они? Вика мне рассказывала, я в курсе…

— Нет, погоди. Как у Вики может быть сознание дракона?! Дракон — это нечисть, вроде вампиров, зомби, оборотней. А Вика — светлая ведьма.

Зося внимательно поглядела на Авдея. При этом серые глаза хиромантки приобрели явственный оттенок старого золота.

— Светлая, говоришь, — повторила она. — А все остальные, значит, темные, плохие-нехорошие. Это кто ж тебя такой глупости научил?!

— Ну как… Читал. Оккультную литературу. Всякую.

Хиромантка презрительно фыркнула:

— Слушай меня и повышай свой ай-кью, писатель! Все эти разговоры о темной и светлой магии, темной и светлой нежити выдуманы знаешь кем? Обычнымилюдьми. В том числе и вами, достопочтенными писателями-фантастами. Потому что так проще. Отчерчивать. Отделять. Это — горбатая ведьма, наводит порчу, она злая. А это — хрупкая прелестная волшебница, она исполняет заветные мечты, она добрая. А на самом-то деле нет добрых ведьм и злых вампиров! Есть существа, почти такие же люди, только душа у них немножко наизнанку, понимаешь? Как различить, кто светел, кто темен?

— Если творит зло, значит…

— Угу. Вампир питается энергией жертвы — это зло. А вот если