Честь и меч. Свободное продолжение - Михаил Леккор

Митрополит подумал. Предложение Архиепископа было здравым, и потому он встал и крикнул, чтобы перекрыть шум:

— Тихо!

Зал немного притих. Митрополит этим воспользовался и объявил:

— Перерыв полчаса.

Теперь надо было торопиться. Приподняв подол сутаны, Архиепископ выскочил за дверь и побежал вниз по лестнице. Лишь бы он успел первым до этого несносного мальчишки, до его спасителя!

Кудрявцев неспешно поднимался. При виде Архиепископа он нахмурился.

— Ваше Величество! — вцепился Архиепископ в него. — Мне надо поговорить с вами. Мальчик, не бросай меня, — скулила его душа, — я буду твоим сторонником на веки — вечные, только подай хоть соломинку, будь так милосерден.

Игорь согласился и сегодня Совет Магистров впервые за много дней был в полном составе и в хорошем настроении. Даже Архиепископ, который должен был, по мнению большинства, скрежетать зубами от злости, сиял, как только что отчеканенный гривенник.

И именно он предложил, чтобы на повторной встрече с послом Тевтонского Ордена Игорь был посажен на специальном стуле рядом с креслом Гроссмейстера. Тем самым подчеркивалось, что он без пяти минут глава Ордена.

— В конце-концов, нам надо провести эти выборы, — проворчал он, словно это не его усилиями избрание Игоря тормозилось.

Архиепископ рассуждал цинично и логично. Кандидат один. И более того, второго никогда не будет. Уже то, что выборы состоятся, говорит, что он будет выбран. Так зачем же маяться понапрасну? Можно просто объявить Игоря Гроссмейстером, но раз этого требует обычай, — он иронично посмотрел на Магистра-церемониймейстера, — то уже так и быть, избрать и дела в архив.

Магистр-церемониймейстер возмущенно вскинулся. Еще не избрали… Даже официально не выдвинули… Как же можно так насиловать обряды и обычаи⁈

Но даже он не в силах был возражать долго, а потому всего лишь воздержался при голосовании.

Стул поставили рядом с креслом, проще сказать троном, Гроссмейстера. То ли по указанию Митрополита, то ли самостоятельно, служки свернули с него черное погребальное покрывало. Судьба неизбежно вела Игоря к креслу Гроссмейстера. Он покосился на его роскошное убранство. Кажется отец, я тебя не подвел.

Введенный в Зал Заседаний посол был неприятно поражен. Поначалу он даже не понял, кто сидит рядом с троном, и отвесил поклон временному председателю.

Ему пришлось густо покраснеть, когда металлический голос магистра-церемониймейстера громко поправил посла. Пришлось повторить церемонию приветствия еще раз. И пока посол повторял заученные движения, в его голове билась мысль — сын погибшего Гроссмейстера жив. Он не погиб. Что же будет дальше?

Когда посол во второй раз завершил приветствие, со своего места внезапно встал Архиепископ Новодмитриевский:

— Мне кажется, что перед тем, как ответить на предложения Тевтонского ордена, мы должны решить важный вопрос внутри своего Ордена. Я предлагаю уважаемому Совету принять решение об официальном выдвижении кандидатов на предполагаемые выборы.

В предложении Архиепископа не было бы ничего странного, если бы не присутствие посла. Митрополит Ладожский покосился на активиста. Уж не собирается ли он показать чужеземцу, кто в доме хозяин. С другой стороны такой вопрос все равно надо ставить. Теоретически, если никто не будет возражать, минутная затея.

Митрополит, кряхтя, поднялся:

— Уважаемые члены Совета! Ставлю на голосование — кто за то, чтобы сына Гроссмейстера Владимира Красивого выдвинуть на пост Гроссмейстера?

На этот вопрос голосовали не подниманием руки. Надо было встать, чтобы отдать свой голос за или против.

Посол был вновь неприятно поражен. Все члены Совета, в том числе Богом проклятый Архиепископ встали, соглашаясь с выдвижением Кудрявцева на пост Гроссмейстера.

Когда все сели, посол вышел вперед. Тяжелым голосом он спросил:

— Я так понимаю, своим голосованием вы ответили на предложения моего Ордена?

На это раз ответили не члены Советы и не его временный председатель. Это было его ноша — решать такой судьбоносный вопрос. И Игорь встал, сильным и властным голосом ответил:

— Да. Орден Меченосцев полностью отвергает ваши домогательства. Мы никогда не откажемся от веры наших предков. И не вам судить нас. Наступит еще день, когда мы сами придем к вашим границам.

Кровь ударила в лицо послу. Он пробормотал что-то, круто повернулся и вышел из Зала, не попрощавшись. Так уходят после объявления войны.

Зря он так, — подумал Митрополит Ладожский. Он хотел пожурить Игоря, но тут встал магистр-церемониймейстер.

— Я прошу прощения, — откашлялся он, — но нам надо решить церемониальные вопросы. Я вместе с вами проголосовал за выдвижения сына погибшего Гроссмейстера на высший пост. Но перед этим он должен, наконец, жениться. Ведь он только обручен.

— Я думаю, здесь Игорь Владимирович не протянет, — раздался чей-то голос. Дружный добродушный смех накрыл зал, а Игорь покраснел.

— И самое главное, — продолжил церемониймейстер, — он должен стать магистром. А вакансий в Совете нет.

Он развел руки и сел на свое место, по сути, отрезав Игорю пути к престолу.

Митрополит Ладожский решил изменить тему разговора.

— Мы еще вернемся к этому вопросу, а пока поговорим о насущном — нам надо избавиться от тевтонцев. Их войско в тридцати верстах. Мне сообщили, что посол со свитой уже ускакал. Значит, теперь надо ждать войска Тевтонского Ордена. Их там не меньше двух легионов. Какие будут мнения?

— Надо выдвинуть войско из казармы, — немедленно откликнулся Магистр Новгородский, — а во главе него поставить рыцаря Кудрявцева.

Члены Совета некоторое время молчали. Не сразу они поняли, что речь идет об Игоре. Это было непривычно — рыцарь Кудрявцев. Раньше его называли сыном погибшего Гроссмейстера, в худшем случае юнцом, сторонники — Его Величеством. Но рыцарем впервые. Магистр подчеркивал, что Игорь идет к власти. Он полномочный рыцарь, который вправе стать Гроссмейстером.

Ему немедленно откликнулся Архиепископ Новодмитриевский:

— Конечно. Достойная кандидатура.

Митрополит Ладожский оглядел Совет, не увидев протестующих (откуда они могли взяться) и властно сказал, словно печатью пристукнул:

— Да будет так!

Надо было торопиться. Уже после окончания совещания дозорные сигнальными дымами сообщили, что орденское войско тевтонцев приблизилось к столице на десять верст и остановилось на ипподроме — тренировочном поле конных центурий Ордена Меченосцев. Поле большое, весьма подходящее для сражения. Враг делал вызов и следовало торопиться его принять, пока тевтонцы не начали штурм столицы.

Ядром войска стали те же третий, пятый, и тринадцатый легионы. К ним присоединились центурия Магистров, стражники и столичные ополченцы. Вояки, конечно, из двух последних были не сильные, но по крайней мере они