Плетельщица снов - Наталья Журавлёва

Я замялась, не зная, как высказать сомнение, но так, чтобы не обидеть и не оскорбить Максимилиана. «Или ты сказал это, только чтобы затащить меня в постель?», — пожалуй, не самый романтичный вопрос на утро после совместно проведенной ночи. Но уж лучше сразу выяснить правду, чем пребывать в иллюзии, которая неминуемо станет разочарованием.

— Или я просто хотел затащить красивую девушку в свою постель? — лукаво улыбнулся Флем, накручивая тонкую прядь моих волос на свой палец.

— Хватит читать мои мысли, — сделав недовольное лицо заявила я. — Ты не матушка Бульк! У тебя даже нет оранжевой юбки и фиолетовой чалмы.

Я хотела оттолкнуть его и сесть, но Макс не позволил мне этого сделать и вновь настойчиво уложил на мягкие простыни. Он так простодушно рассмеялся, что я невольно тоже улыбнулась, но тут же собралась и на всякий случай вновь нахмурилась.

— Я вовсе не читаю твои масли, Мия, — Максимилиан провел пальцем по моему лбу, спинке носа, спустился к приоткрытым губам. — Просто твои чувства написаны на твоем лице.

— Вовсе нет, — возмутилась я, — ничего там не написано!

— Еще как написано, — из карих глаз Макса на меня словно лился теплый свет, и я ощущала, как вновь таю под его обаянием.

Это были такие приятные, хоть и незнакомые мне ощущения, что хотелось, чтобы они длились и длились.

— К чему эти сомнения? — Макс вдруг стал серьезным. — Мия, разве я хоть раз обманывал тебя?

— Не то, чтобы обманывал, — я собрала остатки собственного здравого смысла, решив не поддаваться его пьянящему очарованию, пока не выясню все до конца. — Скорее не договаривал.

— Единственное, о чем я не говорил тебе, была моя работа, о которой я просто не мог рассказывать каждому встречному, — я уже хотела ухватиться за его последнюю фразу, но Макс не дал мне такой возможности и быстро добавил: — но едва я узнал тебя лучше, я рассказал тебе даже это.

— Значит теперь мы, — я обвила руками его шею, — вместе?

— Лично я не намерен расставаться с тобой ни при каких обстоятельствах, — Макс перевернулся на спину, увлекая меня за собой так, что теперь я лежала на нем сверху, и крепко прижал меня к груди. — Я слишком долго жил без тебя, моя прекрасная плетельщица снов, и теперь никому и ничему не позволю забрать тебя.

Максимилиан смотрел мне прямо в глаза, и я почувствовала, ощутила каждой клеточкой своего тела, что это правда.

— Я верю тебе, Максимилиан Флем, — прошептала я ему на ухо и нежно поцеловала, чувствуя, как его сильные руки заскользили по моей спине вниз.

Как же восхитительно извиваться и тихо постанывать в объятиях любимого мужчины и чувствовать, словно целый мир замер, только чтобы мы двое могли насладиться друг другом.

Наверное, это самое волшебное утро из всех, что у меня когда-либо были. Кажется, что все такое же, каким было еще вчера, и все-таки что-то неуловимо изменилось, стало манящим и притягательным. Вот бы так было всегда!

Не знаю, сколько времени мы провели в постели, пока Макс вдруг не сказал:

— Как это не прискорбно, но пора вставать, — однако вопреки собственным словам, он вовсе не поднялся, а снова привлек меня к себе.

— А может не надо, — я сладко потянулась и вновь обвила руками его шею.

— Разве ты не чувствуешь ароматные запахи из кухни? — усмехнулся Флем. — Только не говори, что готова пропустить единственную в своем роде переваренную кашу и до умопомрачения пересоленные блинчики с вишневым джемом? О, я не позволю тебе сделать этого — не хочу, чтобы ты потом локти кусала!

Я прищурила глаза и прошептала:

— Скажи честно, что до смерти боишься гнева Лусии, который в обязательном порядке обрушится на каждого постояльца гостевого дома, рискнувшего пропустить ее завтрак.

— Или так, — пожал плечами Макс. — Если и есть на свете что-то, что действительно ввергает меня в ужас, то это молчаливый укор добрых глаз госпожи Бульк.

И он был прав — я и сама именно поэтому каждое утро спускалась к завтраку, зная, что там меня встретит чудесная и заботливая матушка Бульк.

— Тогда идем, — я легко села в постели, пытаясь понять, где искать свою одежду. — Курт и Софи наверняка уже там. Надеюсь, они хоть немного оправились после вчерашнего.

Максимилиан заботливо подал мне платье, не упустив возможность, подарить еще один поцелуй.

— От таких вещей не так легко оправиться, — вздохнул он и посмотрел через окно в потолке на пики Магических гор, окутанные утренней дымкой. — И, возможно, нам стоит пощадить чувства Курта и не вгонять его в еще большее уныние.

— О чем ты? — застегивая пуговки на платье, беззаботно спросила я.

Макс накинул на себя льняную рубашку, но застегивать ее не стал.

— Только не говори, что не заметила, что Курт к тебе неровно дышит.

Я застыла на последней пуговице.

— Между нами не было ничего серьезного, — начала было я, но Макс состроил такое выражение лица, что я прикусила язык.

В памяти всплыли слова Курта о семье и то, как он смотрел на меня. Получается, все намного серьезнее, чем я думала, раз он поделился этим с Максом.

— Я никогда не давала ему повода, — тихо произнесла я.

— Видишь ли, чувства не всегда ждут разрешения, — улыбнулся Макс и, шагнув ко мне, застегнул последнюю пуговицу на платье. — Корн — хороший парень, которому и так досталось, и мне бы не хотелось заставлять его страдать еще и по этому поводу.

Перед глазами вспыхнула картина из вчерашней ночи — опаленный зверь, словно обезумев, кидается в огонь.

— Да, мне тоже, — кивнула я.

Макс привлек меня к себе и крепко обнял:

— Но позже надо будет сказать, — твердо произнес он. — Не собираюсь, скрывать от мира свое счастье.

Мое сердце едва не выскочило из груди, так сильно оно забилось от этих слов, но я взяла себя в руки и степенно произнесла:

— Тогда скажем всем, когда будут более располагающие обстоятельства, а пока давай спустимся к завтраку по очереди, — я глянула на себя