"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

ждать от барона, да? Да ещё и такого молодого. И опять же, я ни на секунду не забываю, как звучит фамилия этого типчика. Такой исход вполне закономерен — потом скажут, что у меня случился сердечный приступ, а то, что у трупа все признаки отравления, так это просто так совпало.

Гадюкин на мой выпад никак не отреагировал, только снова дёрнулся его глаз в нервном тике:

— Чай зелёный, высокогорный, очень дивный букет. Думаю, вы его оцените. Во всяком случае, ещё никто не жаловался. И никого ещё он не травил. Разве что у вас аллергия на зелёный чай, или некоторые душистые травы?

— Нет, ни в коем случае, — ответил я.

На самом деле я и сам понимал, что чай не отравлен. Уже просканировал его, при том даже оценил сорт и вкус. Чай действительно был очень даже неплох. А после долгого перелёта в сухом коконе я вполне не отказался бы выпить чего-то подобного.

— Какой интересный у вас способ передвижения, — он указал бровью на мою песчаную капсулу. — У нас обычно принято несколько иначе приезжать в гости. Тем более удивительно, что вы прибыли без свиты, — он едва слышно рассмеялся.

Видимо, намекает, что у меня таковой попросту нет. Но меня это нисколько не трогает. По крайней мере, я и сам знаю, что я из себя представляю. И для этого мне не нужны никакие представители.

Можно было бы, конечно, дождаться возвращения Лилит или забрать из академии фигурку Мальбуса, но к чему эти демонстративные жесты? Я не из тех людей которого делает свита. Себя я делаю сам.

— Ну да, я всегда стараюсь действовать так, как мне удобно, — ответил я. — Мне этот способ передвижения нравится больше всего.

— Что ж, уважаю, когда люди в первую очередь думают о себе, — произнёс Гадюкин.

— Могу я попросить хозяина дома не ходить вокруг да около, а перейти ближе к делу? Для меня это довольно важный вопрос. Время я очень ценю.

Гадюкин снова дёрнул веком и снова погладил его пальцем.

— Да, конечно, — произнёс он. — Видите ли, всё это время я внимательно изучал отчёты моих воинов, что отправились с благой целью уведомить вас, что эти земли исконно принадлежат роду Гадюкиных, и лишь по вопиющей несправедливости ими пользовался ваш батюшка, граф Медведев. Потом они достались вам, и мы захотели напомнить, что эти земли всё-таки не ваши, а исконно наши, — принялся монотонно говорить Гадюкин.

— И что же рассказали вам ваши воины? — вернул я Гадюкина ближе к теме беседы, которую он начал.

— Они рассказали о способах, которыми вы вели бой, и о том, какие существа служат вам. И признаюсь, меня это поразило. Раньше за родом Медведевых ничего подобного я не видел. Это раз. А во-вторых, меня смутило то, что такого сильного воина, как вы, выделили из рода, и мне показалось, что это неспроста. Ведь может, вы связались с демонической поганью инферно, а может быть, с некромантской швалью. Но это всё дело не моего ума, этим будут заниматься имперские прокуроры и канцелярия. Меня всё же заинтересовало то, с какой жестокостью вы обошлись с моими людьми. И считаю, что вели вы себя крайне недостойно и жестоко. И хотел бы обсудить эти ваши варварские репарации, которые вы повесили на моих перепуганных людей, пользуясь их слабостью и испугом.

Ишь, Гадюкин во всей красе. И намекнул на возможные проблемы с законом, и упомянул о моей излишней жестокости, и сразу подвёл к тому что хочет снять с себя бремя ответственности.

Но на меня такое не работает.

— Они были на моей земле, пришли ко мне домой намереваясь причинить вред и угрожать мне, — спокойно ответил я. — Я вправе был делать с ними всё, что захочу. И как по мне, вы должны радоваться и благодарить меня, что ваши люди вернулись живыми и, что я никого из них не убил. Признаться, я думал вы позвали меня с целью отблагодарить и увеличить размер репараций. Я ведь имел полное право сделать их частью перегноя для восстановления леса, который они испоганили, — спокойно, в тон Гадюкину ответил я.

Мужчина уже в который раз дёрнул веком. (Чувствую, скоро у меня самого начнётся нервный тик). Затем глубоко вздохнул, посмотрел куда-то вдаль. Его глаза пробежали по моей капсуле, что выглядела как хищный гоночный автомобиль, и снова нервно сморщился.

— Позвольте, я расскажу вам одну притчу, — произнёс он.

Я не стал делать страдальческий вид, глубоко вздыхать — просто диалоги аристократов, вне зависимости от мира, всегда похожи на пустое словоблудие, наполненное намёками и тайными смыслами. Почему нельзя просто говорить прямо?

Но традиции есть традиции. Бравирование мудростью и остроумием, это инструменты, через которые аристократы пытаются показать свою силу, чтобы явно в лоб не заявлять «я тебя размажу и уничтожу, сопляк», а таким изящным способом показать своё превосходство. Но что поделать, я сам люблю порой притчи. Глядишь, этот Гадюкин меня удивит.

— А чего же не послушать? — кивнул я. — Мне очень интересно.

— В нашем мире, — начал он, — давным-давно был один герой. Это было так давно, что имя героя давно уже затерялось в веках. А давать ему какое-то новое имя будет не совсем почтительно. Так вот, герой при жизни занимался тем, что спасал нашу землю от иномирных тварей и от иноземных захватчиков. Ко знает, может мы с вами сейчас живём только благодаря ему.

И вот пришла ему пора умирать, как и всем нам, однажды придётся. — он зачем-то подмигнул мне. — За ним пришла смерть и отвела его в рай. Самый настоящий рай, достойный такого прекрасного героя. Рай, сформированный именно для нашего героя, чтобы дать ему то, что он так сильно желал — заслуженных мира и покоя. И вот герой оказался на прекрасной поляне с высоким теремом. На этой поляне был пруд, в котором водилась крупная и вкусная рыба, если вдруг герой захочет порыбачить. В растущем рядом лесу бродили множество животных, а в небе летали птицы. Порой они слетали с небес и садились на ветви деревьев и чирикали там.

Хотел было попросить Гадюкина избавить меня от описаний, но тот и сам перешёл к действию.

— Герой очень быстро проникся этим местом. Ему очень нравилось, как щебечут птицы. И он понял, что этот