Я – Легенда - Евгений Александрович Гарцевич

почти уже это сделал, но подсохшие темные пятна на правой руке после убийства психа меня остановили. А потом и левой не стал, нащупал совершенно гладкий лоб и удивился. Рассечение же точно было, и кровь текла, а теперь даже царапины нет.

Как там кто-то говорил, все чудесатей и чудесательней. Что же это за зверь такой — Шакрас? Понятно, что с таким нюхом и слухом, — это хищник. Но остальное пока для меня за гранью знаний прошлого мира. Надо привыкать, и главное — научиться этим управлять. И тренировать, чтобы проще переносить перегрузки.

Пока не вернулась чувствительность, быстро выкорчевал все колючки, до которых дотянулся. Параллельно сканировал округу доступными в этот момент средствами. Внутри больницы находилось около десяти бойцов, еще четверо у входа в здание с противоположной от меня стороны. И какое-то движение фиксировалось чуть дальше, где в тени деревьев стояло два фургона.

Меня пока, похоже, никто не искал, а по грохоту мебели и звону битых стекол, нападавшие уже тупо хозяйничали внутри, не встречая сопротивления. И спасать, даже если бы хватило сил, там было уже некого.

Будто в подтверждение моих слов из соседнего с моей палатой окна вылетело обезглавленное тело крупного мужика. Такая же, как на мне, пижама вся была в крови. На руках татуировки, но скорее военные из прошлого мира, нежели сатанинская хрень, как на маньяках.

Из окна моей палаты высунулись две бледных морды. Поскалились по сторонам, толкая друг друга, и разглядели смятые кусты. Я сныкался, а когда выглянул обратно, маньяков уже не было. Кажется, и мне пора.

Я пробрался вдоль ящиков, переметнувшись к небольшому сараю. Потом к следующему и скрылся за деревянной беседкой. То ли курилка для здоровых, то ли зона отдыха для больных. На лавке лежала кем-то забытая бейсболка с логотипом какой-то ненашенской хоккейной команды, но выбирать не приходилось. И мой гардероб расширился до пижамы, рюкзака и кепки.

От беседки уже рукой было подать до очередных кустов и первых деревьев.

Все-таки не совсем саванна. Скорее тропический лес, но в меру жиденький. Пробивать себе дорогу не нужно, но спрятаться легко.

Оказавшись в зарослях, бросил последний взгляд на уже подожженное здание. Сразу из нескольких окон на втором этаже шел дым, а кое-где уже пробивались языки пламени. Либо очередная дикость, либо отрабатывают без следов и свидетелей.

Хотя второе сомнительно — больница не была единственным зданием на поляне. Несколько дорожек расходились в разные стороны. Одна, насколько я смог ориентироваться в темноте, вела к воротам, откуда нас расстреляли на въезде. С той стороны тоже что-то уже начинало дыметь. Еще две дороги расходились в стороны, скрываясь за деревьями. Но просвет был, и там явно была еще какая-то жизнь.

Я добыл из рюкзака свою фронталку, щелкнул пару раз, выкидывая и пряча лезвие. Посмотрим, как он себя покажет в деле. В палате у нападавших оружие было, прямо скажем, крупнее. Но настолько поганое, что даже брать его не захотелось. Подтянул рюкзак, кое-как затянул больничную пижаму, надвинул кепку на глаза и растворился среди кустов.

Прямо супермститель какой-то, летящий по джунглям. Ну, ничего, так легенды и создаются…

Метров через двести, обливаясь потом и совсем уже сбившись с дыхания, я подобрался к трем высоким ангарам, сделанным из стального профиля. Два были закрыты, а вход к третьему перекрывал борт длинного фургона. Первым я почувствовал запах лошадей, потом людей, а подобравшись ближе, уже всех и увидел.

Фух, лошади обычные. Ну, может, немного крупнее, чем я встречал раньше. Или просто другая порода. Нужно будет подтянуть матчасть по местным технологиям. А то ведь то, что казалось настолько устаревшим, теперь может повлиять на твою жизнь. На лошади, например, я ездить не умел. Сидел пару раз, но не более. Мотоцикл бы найти…

Люди тоже оказались обычными. Крепкие, бородатые, с рыжинкой в волосах — примерно так я себе представлял каких-нибудь ирландцев, колонизирующих раннюю Америку. Двое. Оба бородатые, но у одного целая косичка заплетена, а второй мог бы барбершоп рекламировать. Пахло от них смесью страха и азарта.

Похоже, под шумок тырили чужое.

Так, оно и оказалось. Я услышал сбивчивую английскую речь с незнакомым акцентом. Но смысл был понятен, а на акцент не мне пенять. Те, кто со мной по телефону разговаривали, были уверены,что я Африканец. Возможно, они и правы — учился-то я там.

Я подкрался еще ближе, проговаривая про себя крылатую фразу: мне нужна твоя лошадь и ботинки… Но произнести ее не успел. Мужики, тащившие очередной ящик со склада, всполошились, увидев что-то у меня за спиной.

— Грэди, валим, — барбершопер засуетился, не понимая, то ли бросать ящик, то ли толкать напарника, чтобы тот не зависал. — Гребанные сектанты щас и досюда доберутся!

— Давай скорее, — мужик с косичкой нервно сплюнул и ускорился, чуть ли не в одиночку затолкнул ящик в фургон.

Ясно, тоже на усилителях. Но хоть не мутант, и это вселяет надежду.

Когда оба мужика забрались на козлы и тронулись, я выскочил из кустов и резво подскочил к борту. Уцепился и заскочил внутрь. Громковато получилось, но плохо уложенные ящики на разгоне тоже громыхнули, прикрыв меня. А тут еще и сектанты подключись, валом поперли сквозь лес, крича и улюлюкая. На дорогу выскочил первый, весь разгоряченный, дерганный и перевозбужденный. Блин, так обычные люди себя не ведут. Он точно под чем-то, ну или под кем-то — я прислушался к крикам возничих.

— Грэди, быстрее! Поднажми! Нам бы только оторваться, дальше не догонят! Геном гончих, если не призрачной, долго не держится. Поднажми! Сука! Он бежит за нами…

— Не ссы, уйдем…

Но первый ирландец не успокоился, и мне даже интересно стало, что он так нервничает. Скорость мы развили приличную, трясло как на карусели. Все прыгало, пара ящиков уже грохнулось, вероятно, отдавив мне ногу. Но пока открытый перелом не увижу, в текущем состоянии волноваться об этом не буду. Только откат страшно представить, но до отката еще дожить нужно.

Балансируя на неровностях дороги, я примкнул к борту и раздвинул тент. И уважительно кивнул. За нами неслось сразу четыре бойца — молча, сосредоточенно работая руками, с полным эффектом неумолимо надвигающегося кабздеца. Ближайший прямо на ходу выхватил из-за спины два кинжала и еще ускорился, будто до этого они ему мешали. Двадцать метров резко сократилось вдвое.

Бородатый продолжал кричать, ржали лошади, хлестали поводья, а маньяк с ножами не отставал.

— Да пальните в него уже из чего-нибудь…