Последний полёт. Книга первая: Исход - Ван Ваныч

опустив на землю. Положил на мягкое, опять же на охапку опавших листьев, проверил дыхание- дышит, но пока что в обмороке. И, решив, что обязательно оклемается, пошёл доделывать начатое. А то что-то уже взгляд у меня туманиться начал и конечности подрагивают...

Глава 5

Вытащенный на бережок раненый чужак всё так и лежал, свернувшись калачиком и тихо поскуливая. Я неумело ткнул копьём его куда-то в бок, отчего тот лишь разразился новыми воплями и проклятиями. Поднял оружие снова, но ударить не смог- духу не хватило,- одно дело расстреливать, почти не видя врага, другое- вот так, глаза в глаза, отнять чужую жизнь. Не заложено в людях подобного изначально... Стоял так, уговаривая себя, что надо, что если не ты- то тебя, сестру вспомнил...а когда вроде бы достаточно ожесточился, чтобы довершить расправу- меня неожиданно повело в бок, и я погрузился во тьму...

Что-то влажное прошлось по моему лицу и привело в чувство. Открыл глаза и увидел над собой заплаканное лицо Гереке. Она держала мою голову у себя на коленях, гладила по волосам и роняла слёзы, погрузившись куда-то в себя. Было покойно так лежать, и я, пока она не заметила, вновь смежил веки. Но тут же встрепенулся, услышав рядом чужой стон.

- Кайр!- радостно, обнаружив моё пробуждение, вскрикнула сестра, но мне было пока не до объяснений с ней- я что, получается, так и не добил вражину? Повернул в сторону звука голову, и точно- всего в паре метров от меня лежал недобиток. Всё в той же позе клубочком, и с теми же интонациями в тоскливом стоне. Какой живучий...

Стоп. Метрах? Я вспомнил! Вспомнил, когда и где, последний раз я слышал подобный звук. Мы лежали вот так же- всего в паре метров друг от друга- я и "чех"- и медленно умирали. Тогда ещё подумал, что слишком медленно... Я лежал тихо, изредка теряя сознание, а тот, как не очнусь- всё стонет! Как он мне тогда надоел, уже думал- когда же за мной старуха с косой заявится и освободит наконец от этой паскудной компании. Потом снова потерял сознание. Или умер? А как же сейчас- ведь живой?! Пошевелил конечностями- так и есть, всё на месте и работоспособно, к тому же я мыслю, что по определению некоего философа, значит и существую. Или это такой загробный мир? Но бог с ним: кто я и где- это всё вторично, главное- живой,- значит, ещё побарахтаемся...

Судя по глубине и содержанию звуков от раненного врага, ему сейчас явно не до нас, и я повернулся к сестре:

- Ты как?

Чем спровоцировал настоящий водопад. Она уронила голову на меня и натурально завыла, между всхлипами пытаясь что-то бессвязно рассказать. Впрочем, что именно, догадаться не сложно: сам процесс, невольной участницей которого ей довелось оказаться, был откровенно неприятным, а конечные перспективы участия- и вовсе отвратительными. Учитывая, что и помощи она ниоткуда не ждала- не могла же ожидать, что её больной братик на подобное способен, то последующая жизнь Гереке рисовалась только, и исключительно, в чёрных тонах.

Тут, после очередного неловкого движения сестры, меня резко прострелила острая боль в раненом боку. Я дёрнулся и застонал, а истерика у девочки волшебным образом прекратилась. Она утерлась и вновь заулыбалась, захлопотав над раненым братом.

Да, братом. А кем ещё? Несмотря на случившееся, на странности в голове Кайра, он не перестал быть её единокровным родственником. Да и я, который Максим, хоть и не имел никогда сестёр, от такой бы точно не отказался...

Тем временем, я пришёл в себя, и естественным образом подумал о трофеях. Не знаю, что это за мир, но в любом из них материальное- основа бытия. Так мне кажется... И я уже оценил отсутствие любого металла в деревне, и его переизбыток- у пришельцев. Сам металл, на фоне моего прошлого, совсем не поражал воображение- медь и бронза, к тому с архаичной обработкой, но по сравнению с нашими орудиями труда- это был невиданного масштаба прогресс. А ещё повод задуматься- куда это меня занесло: в этом мире подобное только здесь, или свидетельствует о наступлении всеобщего бронзового века.

Я не особый историк, но кое-какие вещи помню ещё со школьной скамьи. Например, что соседство племён с разным уровнем развития заканчивается обычно вытеснением, поглощением, уничтожением (нужное- подчеркнуть), менее развитых. Что- на примере нашей деревни- мы и наблюдаем. Можно к этому по разному относиться, но есть маааленькая такая деталь- я в проигравших оказываться не привык, следовательно, сопротивляться буду до последнего.

Раз так, то кое-как, скособочившись, и при помощи сестры, которая уговаривала меня ещё отдохнуть в горизонтальном положении, но не поддался я- ибо дела не ждут- и поднялся на ноги. Опираясь на копьё (плоский бронзовый наконечник с ребром жёсткости), которое с полным на то основанием считал теперь своим, подошёл к всё ещё постанывавшему недобитку, и вот тут возник вопрос- что с ним делать? Первоначально, на адреналине, я бы- хоть и с моральными трудностями- непременно заколол бы. Ибо- это враг, а старая память моя утверждала- таковых живыми нельзя оставлять за спиной. Но сейчас, когда тот вот-вот и сам готов протянуть ноги- я заколебался,- может дать природе доделать мною начатое? И тут же, со вздохом, себя опроверг- нет, нужно сделать самому. Из-за вышеприведённых соображений, и как не странно- гуманизма,- чтобы не мучился...

Могут возникнуть вопросы, по типу, почему это я совсем не думаю про законность своих действий, будто это меня совсем не волнует? Так уж судьба распорядилась, что были в моей жизни моменты, когда её выверты закидывали меня в такие места на планете, где этой самой законностью подтирались заместо бумаги. Не я, были люди. Я, что, всего лишь лётчик- привёз, высадил, подобрал после исполнения и назад,- домой. А вот они развлекались на полную катушку, не особо консультируясь с уголовным кодексом- ни с нашим, ни страны пребывания...

Единственный раз, когда мне пригодился оттягивающий пояс предмет, закончился моим нынешним пробуждением непонятно где. Сбили нашу ласточку- восьмерочку прямо на взлёте- видимо, имела место засада, а как ещё объяснить пару зэуров, поднявшихся с небольшим интервалом и с разных курсов в небо, едва колёса нашей машины оторвались от поляны. Шансов после такого уцелеть нет, и потому, как только в голове возникла мысль: "Хана!", сделал то, единственное,